Ночная Всадница - Дочь Волдеморта

— Да, миледи, — после секундной паузы поклонился тот. — Я отыскал того, о ком вы говорили. Но не монах прячется в здешних лесах и пещерах. Не в рясу облачен ваш противник, но в мантию. Он не монах, он — волшебник.

— Отведи меня к нему.

— Леди Саузвильт, не ходите с ним! — взмолился брат Гавриил. — Он — исчадие ада! Языческая магия закрыла перед ним пылающие врата, но они ждали его! Не доверяйтесь кровожадному монстру! Он обманет вас, он вас погубит!

— ВЫ ОБА РЕХНУЛИСЬ!!! — не выдержал Лёшка. — Никто никуда не пойдет! Ева Бенедиктовна, вы перенесли тяжелое потрясение, вам нужно…

— Отведи меня к нему, — повторила Гермиона и пошла к двери, вслед за просочившимся сквозь стену привидением. Кинувшийся было за ней Лёша натолкнулся на невидимый щит и отпрянул, впервые в жизни начав креститься.

* * *

Утренний лес едва шевелился, мокрая от росы листва почти не шуршала под копытами Вихря. Прохладный воздух скоро просушил влажные одежды и волосы Гермионы. Он, казалось, охладил и ее разгоряченную голову. Женщина осторожно вела коня вслед за скользящим в еще сероватом воздухе духом, ведшим ее за собой.

— Он в пещере, там, — сообщил граф. — Я не нарушал его уединения, дабы не вспугнуть. Но ваш противник там. — Они остановились. — Вон чернеет вход, видите?

— Благодарю вас, Ваше Сиятельство, — ровный голос Гермионы звучал бесстрастно и решительно. — Я никогда не забуду этого.

— Будь осторожна, ведьма, — тихо сказал граф.

* * *

Она подошла к черному провалу пещеры и прислушалась. Внутри было тихо, из глубины пробивался слабый свет огня. Гермиона сжала палочку и, в последний раз оглянувшись на оставшегося вдалеке около беспокойного Вихря графа, нырнула в каменный провал.

Внутри было сыро и холодно. Гермиона старалась ступать беззвучно и перестала даже дышать. Только сердце билось с бешеной силой. Вот поворот — грот оказался довольно глубоким — за ним дрожит огонь. Один шаг.

Гермиона вдохнула, вскинула палочку и быстро шагнула вперед.

Земля ушла из‑под ног и, вскрикнув, женщина рухнула вниз — к счастью, не слишком глубоко. Она упала на солому, но всё равно ушибла колени. Однако это бы ничего, если б яркая зеленая молния не выбила из ее руки волшебную палочку. Тут же крепкий жгут магической веревки надежно прикрутил обе руки к телу.

Задыхаясь, женщина подняла голову — в нижнем зале пещеры было довольно сумрачно. То была даже не пещера — небольшая комната, обжитая волшебником. Стол, кресла, котел в дальнем углу, кровать. Но Гермиона не смотрела по сторонам, ее ненавидящий взгляд приковала к себе фигура, облаченная в черную мантию с опущенным на глаза капюшоном, стоящая в дальнем углу с поднятой волшебной палочкой. В левой, опущенной руке человек держал и ее оружие.

— Как долго я ждал, — медленно, до боли знакомо растягивая слова, сказал по–английски человек в капюшоне, откладывая палочку Гермионы и делая несколько шагов вперед. — Как долго я ждал этой минуты, Грэйнджер!

Человек поднял руки и скинул широкий низкий капюшон.

Охваченная ужасом и смятением, крепко связанная и лишенная волшебной палочки Гермиона с потрясением узнала в молодом светловолосом мужчине, представшим перед ней, черты Драко Малфоя.

— ТЫ?! — выдохнула Гермиона, на секунду позабыв обо всем на свете. — Малфой?! Как?! Как ты здесь оказался?!

— О, я давно слежу за тобой, Грэйнджер, — упиваясь каждым словом, протянул молодой человек. — Уже больше двух лет!

Голова пошла кругом. Гермиона попыталась освободиться — безнадежно.

— Зачем?! — сквозь зубы выдавила она, бросая жадный взгляд на свою волшебную палочку.

— Зачем? — расхохотался Малфой. — Да я ненавижу тебя больше всего на свете, мразь!

— Много чести! — сморщилась пленница. — Прямо‑таки и больше всего…

— Не смей ёрничать, Грэйнджер! Ты в моих руках. Ты проиграла.

— Я с тобой вообще не играла, — прошипела Гермиона. Подлец Малфой научился мастерски накладывать магические путы.

— Ошибаешься, — усмехнулся Драко, подходя ближе к ней. — Мы с тобой давно играем в интересную игру. Я — охотник. Терпеливый, хладнокровный охотник. Ты — ничего не подозревающий зверь. Крыса. Я расставляю капканы и сети — ты обходишь их. И мы играем дальше. Но ты не могла уходить от них вечно! — победоносно закончил он. — Теперь ты попалась в капкан, Грэйнджер. Ты — моя добыча. И я сделаю с тобой что захочу!

— Низко летаешь, Малфой: не противно охотиться на крыс? — она говорила со злой насмешкой человека, припертого к стенке. — Да еще по два года за штукой!

— Ничего. Ты редкая тварь.

— Плохой выбор — тварями промышлять! — Если бы только дотянуться до волшебной палочки. Надо попробовать невербальную беспалочковую магию. — Мороки масса, пользы — минимум. А загнанная в угол крыса может за ногу цапнуть — гангрена начнется. И хорошо, если не за горло.

— Не напрягайся, Грэйнджер, — Малфой присел на корточки перед ней. — Ты в этих оковах никакой магии применить не сможешь. Что бледнеешь? Зубы коротки до горла достать?

— Ты — больной! На кой черт я тебе сдалась? Скучно по жизни?

— С тобой не соскучишься, сука! — злобно бросил младший Малфой. — Только начнешь скучать в своем фамильном имении: бац! — Он с силой хлопнул кулаком по ладони. — У нас гости! Грязнокровка Грэйнджер! Соблаговолите покинуть родовое поместье, мистер Малфой–младший. И мистер Малфой уезжает, далеко и надолго. А следом высылают и его мать. И зачем же? — он яростно сверкнул глазами. — Понравилось трахаться с моим отцом, шлюха?!

Малфой размахнулся и ударил женщину по лицу.

— Ненавижу тебя, гадина! ПОНРАВИЛОСЬ?!

— Да, знаешь, неплохо для начала, — прошипела Гермиона, сплевывая кровь и поднимая голову. Прядь волос упала на лицо и лезла теперь в рот. — Только приедается. Чувств мало: только страсть да сноровка.

— Закрой пасть, потаскуха! — Женщина получила удар ногой в бок. — Не доводи меня! Ты мне пока нужна живой, гнида.

— Крыс разводим? — прохрипела Гермиона.

— Истребляем. — Он отошел куда‑то в сторону за ее спиной.

— А что, душка–Люциус тебе на мальчишнике в честь совершеннолетия о своих похождениях рассказал? — спросила Гермиона, тщетно стараясь призвать палочку. Прокля́тые путы блокировали всю магическую силу. Что это за чары?! На саприонию не похоже…

— Я тебе сейчас язык отрежу, — пообещал Малфой. — Реально.

— Не хочу тебя пугать, но ты не задумывался над тем, что станется с твоим бренным тельцем, когда mon Pére до тебя доберется?

— Что, прячемся за спину папочки?

— Это твоя прерогатива, Малфой! Даром, что твой папочка то и дело предпочитает сыночку молоденьких девочек с полезными родителями. Или он и сынишкой не брезгует?