Джон Норман - Убийца Гора

– Зато какое впечатление это произвело на Хо-Ту!

– Кажется, да, – согласилась Элизабет.

– Не кажется, а точно! – подтвердил я.

– Все равно, – заявила Элизабет, – только попробуй выкинуть что-нибудь подобное, когда мы одни! Я тебя всего искусаю!

– Обязательно попробую, – пообещал я, и она тут же накинулась на меня. – Кажется, тебе и эту ночь придется провести связанной, – сказал я.

– Ты не посмеешь! – воскликнула она и принялась лягать меня ногой, один раз довольно серьезно задев меня по колену.

Я сжал ей руки и отступил назад, уворачиваясь от её пинков. Она сопротивлялась вовсю, стараясь вырваться и достать меня своими кулачками. Я только посмеивался. Хотя, честно говоря, колено болело.

– Успокойся, рабыня! – властным голосом бросил я ей.

Она постепенно утихомирилась, хотя все ещё продолжала сердито сопеть. Я начал развязывать у неё на левом плече удерживающий тунику узел.

– Кстати, ты знаешь, который уже час? – спросила она.

– Нет, – ответил я.

– Вот, – наставительно заметила она. – А если бы ты прислушивался к сигналам гонга, ты бы знал.

– Ну, так сколько же сейчас времени? – поинтересовался я.

– Восемь ударов большого гонга уже давно прозвучали, – сообщила она.

– Ну и что?

– А то, что я ничего не ела со вчерашнего утра, а если не вернусь в комнату для женского обслуживающего персонала до сигнала малого гонга, следующего после восьми ударов в большой гонг, то я пропущу ещё и завтрак. Я ведь не могу просто отправиться на кухню, как ты, и потребовать себе пяток яиц!

– В этом и состоит мой метод приучения тебя к послушанию, – рассмеялся я.

Она вырвалась из моих рук и снова накинула узел, поддерживающий тунику, на плечо.

– Мое обучение может подождать, пока я позавтракаю, – сказала Элизабет.

– Мне кажется, ты просто на меня обиделась.

Она улыбнулась.

– После завтрака наше приучение к повиновению пойдет полным ходом!

С этими словами она повернулась и выскользнула в коридор.

Я сбросил шкуры с ложа любви на пол и улегся.

Разбудило меня легкое потряхивание Элизабет, вернувшейся после завтрака повеселевшей и оживленной.

– Ожидание пошло на пользу? – поинтересовалась она.

– Мне кажется, ты слишком долго завтракала, – заметил я.

– Овсянка из корыта для животных была сегодня особенно хороша, – ответила Элизабет. – Никак не могла оторваться.

Я закрыл дверь и запер её на засов.

– У меня, кажется, начинают появляться какие-то проблемы, – сказала она.

Я вопросительно посмотрел на нее.

– Я пыталась выяснить, но так и не смогла узнать, когда начнется мое обучение.

– Вот как, – глубокомысленно заметил я.

– Вместе со мной, кажется, будут и другие девушки.

– Вероятно, – сказал я. – Зачем им тратить столько времени понапрасну, обучая каждую из вас в отдельности.

Мне подумалось, что это вряд ли будут те девушки, которых я видел ночью. Очевидно, пока они не начнут говорить по-гориански, их не будут подвергать дополнительному обучению. Насколько я знал, земных девушек обычно распродают как самых диких варваров по очень низким ценам. С другой стороны, могло случиться и так, что доставленные прошлой ночью девушки или хотя бы часть из них будут проходить курс обучения вместе с Элизабет, одновременно с местными нравами изучая и язык. Тот факт, что тренировка Элизабет не началась немедленно, наводил на предположения, что именно так с ними и решено поступить.

– Сегодня вечером, – продолжала Элизабет, – после шестнадцати ударов большого гонга мне нужно явиться к кузнецу.

– Кажется, маленькой тачакской рабыне снова придется носить в носу кольцо.

– Оно тебе нравилось? – поинтересовалась Элизабет.

– Очень, – признался я.

– Впоследствии я тоже его полюбила, – сказала она.

– На этот раз вставить кольцо не будет так болезненно.

– Да, я тоже так думаю, – она опустилась на пол так же просто и естественно, как истинная горианка. – Что ты узнал нового о доме Кернуса сегодня ночью?

– Обязательно сейчас тебе расскажу, – сказал я, усаживаясь рядом с ней.

– Сама-то я узнала не так уж много. Сидела тут, понимаешь, на одном месте как привязанная.

– Очень точное сравнение, – подметил я – Зато я узнал столько, что хватит для нас обоих.

И я подробно рассказал Элизабет все, что мне довелось увидеть в доме и в горах. Она была чрезвычайно заинтригована, хотя временами на её лице отражался испуг, когда я поведал о том, что здесь называли «зверем», или глубокая печаль, когда я упомянул о доставленных с Земли девушках, которых, вероятно, дом Кернуса выставит на продажу.

– И что мы будем делать дальше? – спросила она.

– Прежде всего следует собрать как можно больше сведений о доме Кернуса, – ответил я. – Ты хорошо знаешь его внутреннее расположение?

– Некоторые части дома мне известны довольно хорошо. А кроме того, я смогла бы получить у Капруса глиняный пропуск для посещения большего количества помещений в доме.

– Но здесь есть, наверное, и запретные территории?

– Да, – ответила она.

– Очевидно, придется заняться самостоятельными исследованиями.

– Прежде всего разузнай, в какие части дома ты можешь свободно заходить. Думаю, ты сможешь беспрепятственно посещать множество мест, запретных для меня. С другой стороны, передо мной открыты помещения, проникнуть в которые тебе не удастся. Контора Капруса, например. Хо-Ту, я уверена, будет только рад показать тебе дом. Таким образом, ты не только познакомишься с расположением комнат в доме, но и узнаешь, вход в какие из них для тебя запрещен.

Некоторое время я размышлял над её предложением.

– Да, план хорош, – признал я. – Он прост и, вероятно, вполне осуществим.

– После хорошего завтрака я становлюсь очень сообразительной, – призналась Элизабет.

– Это верно, хотя и до завтрака отсутствием сообразительности ты не страдала, – заметил я.

– Но после завтрака – совсем другое дело, – улыбнулась Элизабет. – В такое время я становлюсь просто гениальной.

– Сейчас как раз настало это самое «после завтрака».

– Ну, значит, тебе самое время оценить всю мою гениальность, – сказала она, положив руку мне на плечо.

– А вот я, между прочим, как раз ещё не завтракал.

– Ну вот, – она обиженно надула губы.

– Покажи мне, где обедают свободные слуги в этом доме.

– Это единственное, о чем ты все время думаешь, – заметила она.

– Я думаю не только об этом.

– Да, это верно, – признала она.

Элизабет привела меня в комнату, примыкающую к кухням. Здесь мы застали несколько охранников, двух булочников, оружейных дел мастера и писца. Столики были небольшими. Я занял один из них, и Элизабет опустилась на колени слева от меня. Она подняла голову и к чему-то принюхалась. Следуя её примеру, я тоже потянул носом. Мы изумленно переглянулись.