Джон Норман - Убийца Гора

Однако даже став убаром Ара, Кернус при каждом удобном случае снова восседал во главе стола своего дома, как и прежде, погруженный в замысловатые комбинации на игровой доске, уставленной красными и желтыми фигурками.

Так было и в день празднования Кейджералии.

В зале царило веселье и, несмотря на ранний вечер, пага и неразбавленный ка-ла-на лились рекой.

Внезапно Хо-Ту раздраженно отбросил ложку и криво усмехнулся в ответ на мой вопросительный взгляд.

Его неизменная овсянка оказалась пересоленной настолько, что стала совершенно несъедобной. Старший надсмотрщик хмуро уставился в миску.

– С Кейджералией, хозяин, – ласково пропела у него над ухом проходящая мимо с кувшином ка-ла-на на плече Элизабет Кардуэл.

Хо-Ту схватил её за руку.

– Что-нибудь не так, хозяин? – с невинным видом поинтересовалась Элизабет.

– Если бы я знал, что это ты осмелилась насыпать соли в овсянку, – многообещающим тоном проворчал Хо-Ту, – ты бы всю ночь просидела под шокером для рабов.

– Я бы никогда не посмела даже и думать об этом, хозяин, – убедительно возразила Элизабет, делая круглые невинные глаза.

Хо-Ту перестал сердиться и усмехнулся.

– С Кейджералией тебя, несносная девчонка, – сказал он.

Лицо Элизабет осветилось радостной улыбкой.

– С Кейджералией, хозяин! – весело ответила она и продолжила разносить вино.

– Курносая маленькая рабыня! – донесся голос Ремиуса. – Налей мне вина!

Вирджиния Кент тотчас подбежала к столу, неся на плече кувшин с ка-ла-на.

– Позвольте, Лана нальет вам вина, – предложила подоспевшая к охраннику первой рабыня красного шелка и наклонившаяся над ним с призывно приоткрытыми влажными губами.

Ремиус убрал от неё свой кубок прежде, чем она успела его наполнить, и девушка едва не покатилась с деревянного помоста, на котором возвышался стол, когда её тут же оттолкнула маленькая, но сильная ручка Вирджинии Кент.

– Ремиуса обслуживает только Вирджиния, – с весьма странно звучащей в её устах твердостью поставила в известность рабыню красного шелка бывшая жительница Земли.

Едва сдерживаясь от ярости, Лана спустилась с деревянного помоста.

– Ничего, завтра ты будешь выставлена на продажу, – злобно бросила она сопернице. – Тогда Ремиусу понадобится другая подающая ему вино девушка, – она заглянула в глаза охраннику. – Может, он выберет Лану, – предположила она и тут же, заслышав не предвещающий ничего хорошего вопль бросившейся к ней Вирджинии, сочла за благо поспешно затеряться среди обслуживающих нижнюю часть зала рабынь.

– Похоже, вина мне сегодня не нальют, – заметил Ремиус, которого эта проблема, очевидно, беспокоила больше всего.

Вирджиния Кент немедленно снова поднялась на помост, где она оставила свой мешавший догнать соперницу кувшин ка-ла-на, и с робкой улыбкой подошла к своему охраннику.

Тот протянул ей кубок, но девушка внезапно убрала кувшин за спину.

– Что это значит? – недоуменно воскликнул Ремиус.

– С Кейджералией! – рассмеялась девушка.

– Ты будешь меня обслуживать или нет? – раздраженно спросил воин.

К моему изумлению, Вирджиния поставила кувшин с ка-ла-на на пол.

– Я буду вас обслуживать, – ответила она и, быстро обняв его за шею, прижалась к его щеке губами, к величайшему удовольствию пораженных столь наглой выходкой присутствующих.

– С Кейджералией, – прошептала она.

– С праздником, – пробормотал охранник, сжимая девушку в объятиях и крепко целуя её в губы.

Когда он отпустил её, в глазах Вирджинии стояли слезы.

– Что-нибудь не так, маленькая курносая рабыня? – спросил Ремиус.

– Завтра меня продадут, – ответила девушка.

– Может, ты достанешься доброму хозяину, – предположил Ремиус.

Девушка уронила голову ему на плечо и разрыдалась.

– Я никого не хочу видеть своим хозяином, кроме вас.

– Ты действительно хочешь быть моей рабыней, курносая?

– Да, – захлебываясь от рыданий, пробормотала Вирджиния. – Да!

– У меня на это, к сожалению, не хватит средств, вглядываясь в лицо девушки, – ответил Ремиус.

Я отвернулся.

Вокруг засыпанной песком арены собралось несколько девушек-рабынь, сидящих на коленях и хлопающих в ладоши. Один из стоящих на арене охранников, очевидно, пьяный до предела, исполнял под собственный аккомпанемент танец моряка, поскольку его ноги и все тело выделывали такие па, которые можно увидеть только у бывалого морского волка на ходящей ходуном палубе корабля, попавшего в чудовищный шторм. Я знал этого парня. Он был из Порт-Кара. Отъявленный головорез, но сейчас, когда он изображал плавание на галере, в глазах его стояли слезы. Поговаривали, что тот, кто хоть раз увидел море, ни за что не захочет оставить его, а те, кому все же пришлось покинуть море Тасса, никогда не будут по-настоящему счастливы.

Позднее к арене спустился ещё один охранник и, к восхищению девушек, начал исполнять танец охотников на ларла. К нему присоединились ещё двое-трое, в точности повторявшие как движения загоняющих зверя охотников, так и муки раненого, постепенно умирающего животного. Человек, исполнявший матросский танец, оставил арену и теперь, отойдя к дальней стене, скрытый её тенью от света факелов, не замеченный большинством присутствующих, продолжал танцевать один, танцевать для себя, возрождая в себе воспоминания о блистательной Тассе и быстрых черных кораблях – этих тарнах моря, как называют галеры Порт-Кара.

– Налей мне вина, – потребовал Хо-Сорл у Филлис Робертсон, хотя та находилась в другом конце зала, а рядом с Хо-Сорлом хватало прислуживающих за столами девушек.

В этом, однако, не было ничего удивительного, поскольку Хо-Сорл неизменно требовал, чтобы его обслуживала именно эта гордая, надменная рабыня, делавшая все, чтобы показать, насколько она его презирает, независимо от того, наливала ли она ему вино или подавала зажатую в губах виноградину.

До меня донесся удивленный голос Капруса, говорившего так, словно он сам не верит тому, что происходит.

– Через три хода я захвачу ваш Домашний Камень, – нерешительно произнес он.

Кернус похлопал своего старшего учетчика по плечу и рассмеялся.

– С Кейджералией! – сказал он.

– С праздником!

– С Кейджералией, – пробурчал Капрус, делая очередной, приближающий его к победе ход уже безо всякого интереса.

– Что это? – раздался возмущенный крик Хо-Сорла.

– Молоко боска, – пояснила Филлис. – Оно будет для тебя полезно.

Хо-Сорл зарычал на рабыню.

– С Кейджералией, – поздравила его Филлис и, повернувшись, двинулась прочь, столь победоносно покачивая бедрами, что, вероятно, удивила бы даже Суру.

Хо-Сорл выпрыгнул из-за стола и в два прыжка настиг девушку. Разбрызгивая из её кувшина молоко, он подхватил её на руки и, перебросив через плечо, не обращая внимания на градом сыплющиеся на его спину удары её кулачков, поднес девушку к Хо-Ту.