Рисс Хесс - Planescape: Torment: Пытка Вечностью

— Меббет была добра ко мне и помогла мне, Равел. Это значит, ТЫ помогла мне. Спасибо.

Стоило мне помянуть Меббет, как все краски сбежали с лица Равел — в буквальном смысле. Будто цвет просто... исчез.

— А ты сам-то кто, хм-м? Путь твой привел тебя назад к дверям Старухи Меббет?

Я повторил слова, которые произнес при встрече с Меббет лишь несколько дней тому.

— Да... Меббет... Я хочу изучить магию. Ты можешь обучить меня?

— Ба! Я всего лишь знахарка, мальчик, могущество Искусства лежит за пределами моих возможностей...

— Я... так не думаю. Я считаю, ты можешь научить меня куда большему, чем полагаешь сама. Гораздо большему.

Следующий вопрос прозвучал подобно эху: — Хочешь изучить Искусство, да? И зачем тебе изучать подобное?

Эхо: — Потому что я хочу узнать, кто я такой.

Равел... Меббет... кивнула.

— Искусство может помочь, а может — и нет; ты не должен полагаться на него для решения всех своих проблем. — Она вздохнула. — Скорее всего, дитя, к твоим нынешним вопросам добавится еще превеликое множество. — Она склонилась ко мне. — Но если хочешь знать, тогда слушай...

Меббет... Равел... прошептала что-то, и я почувствовал себя несколько... другим. Она поведала мне нечто ужасное о существовании Планов, но разум мой воспротивился этому знанию и я не мог вспомнить его, как не старался. Лишь мысль об этом бросала меня в дрожь... Равел открыла мне то, что никто не должен был знать. Она испытывающе глядела на меня.

— Ты была и Эй - Вен? В Мавзолее? Эй - Вен помогла мне, Равел.

Практически бессознательно Равел протянула ко мне руку, и я готов был поклясться, что видел когти Эй - Вен...

Левой рукой Равел вырвала клок волос, обернула его вокруг когтя, после чего вонзила другой коготь в меня около одного из шрамов. Я едва почувствовал укол, но казалось, что она собирается начать меня зашивать. Как и с Эй - Вен, ощущения были достаточно безболезненны, но нить зашивала что-то глубоко ВНУТРИ меня, хоть и пребывала на поверхности. Мгновение спустя Равел отстранилась, и я почувствовал себя... лучше. Сильнее. Равел прошептала голосом Эй - Вен:

— Глупый зомби...

— Ты была той сумасбродной женщиной из Подземной Деревни? Мартой? Пусть сумасбродная, но она была добрая и отзывчивая. Если ты действительно была ею, стало быть, ты не желала причинять мне вред. Спасибо.

Когда я произнес это имя, лицо Равел изменилось, кожа обвисла, лицо приняло кислое, горестное выражение, характерное для Марты.

— Давай же... не доставляй Марте лишних неудобств...— Она воздела коготь указательного пальца и ткнула им меня. — Лживый, плохой труп. — Коготь Равел вонзился мне в живот, рассек плоть... но боли не было. Я глядел, как кожа моя расходится в стороны... но кровь не текла из раны. — Погляди на это, Марта... Погляди...

Свободную руку Равел погрузила в рану, вытащив наружу внутренности, вырвав их... И в то же мгновение рана затянулась. Марта... Равел... сжимала мои внутренности, как добытый трофей.

— Мило, а, Марта... Нет, такое не стоит глотать...

— Э... могу я получить их назад? Боюсь, они еще мне понадобятся.

Марта... Равел... медленно кивнула.

— Думаю, понадобятся, не так ли, Марта? Да... да, понадобятся, Марта. Великая магия пребывает во внутренностях бессмертного, да... это вам не зубки или глазки...— Черты Равел вновь подернулись, и от лика Марты не осталось и следа.

— Почему ты помогала мне, Равел?

— Но я не могла не помочь тебе, драгоценный мой человек... и так будет всегда, неважно, как много останется личин Равел... в этом вопросе они единодушны.

— А что это за место? — спросил я, заинтересовавшись тернистым садом, ею сотворенным.

— Когда-то это был блеклый Лабиринт из безжизненного камня, но, оказавшись здесь, я нашла черное себя в своих волосах, и оно проросло в камне, и расцветало, расцветало, пока не опутало весь Лабиринт, как спутанная копна волос старухи... и этот Лабиринт, созданный другой, стал МОИМ садом.

— Почему ты пленена здесь?

— Я попыталась помочь Леди, а она этого не оценила.

— Леди Боли? Ты пыталась помочь ей? — изумилась Падшая Грэйс.

— Предложение помощи оказалось нежеланным. Я пыталась освободить ее; Сигил — это КЛЕТЬ, Город Дверей и Замков, и ее тюрьма. Так должно быть, разве нет? Почему еще его называют — Клетью? А кто в заключен в Клети? Леди! Столь маленькая тюрьма для столь великой сущности. Несправедливо, неправильно, невыносимо так мучить женщину!

— Думаю, я знаю, кто должен сидеть в клети...— пробормотал Морти.

— Я пыталась открыть Клеть, выпустить Леди на свободу, — она замахала руками, будто прогоняя невидимых птиц, на лице отразилась боль. — Прочь, прочь, страдающая женщина, да будет сломано кольцо Сигила, дабы смогла ты улететь прочь от этих грязных улочек и глупых дабусов, которые не осмеливаются использовать слова, страшась, что мысли их будут услышаны!

— Равел прекратила махать руками и тихо вздохнула. — До того, как я успела закончить, я оказалась здесь, и памяти моей это на пользу не пошло... о многом позабыла...— Равел вновь ощерилась. — Угасание памяти — благо для этих старых костей. О многом я позабыла... Счастье, что я до сих пор помню тебя.

— Равел, но... ЗАЧЕМ ты пыталась освободить Леди Боли из Сигила?

Тихим голосом Равел ответила:

— Я не могу выносить, когда кто-то — пусть даже Сила — пребывает в плену, ведь все... камни, земли и даже всякие леди с клинками... должны быть СВОБОДНЫ. Мне говорили, что я глупа. Зачем так рисковать, говорили они? — Я слышал множество причин, по которым Равел могла пытаться открыть Клеть, Сигил, но о подобном мотиве даже не задумывался. Интересно, всегда ли в черной душе Равел пребывало сострадание, или же неожиданная любовь, которой я был причиной, открыла путь иным, добрым чувствам.

— Есть вещи, которые я не могу выносить, и извиняться я не буду, драгоценный мой и... когда я не могу справиться самостоятельно с проблемой... много жизней и грез разбивается, и лишь осколки остаются от них. Если бы я просто отпустила тебя, возможно, ты прожил бы куда более счастливую жизнь...

— Именно это ты пыталась сделать, когда мы встретились с тобой давным-давно? Освободить меня?

— Возможно, вполне возможно. Оковы жизни и страх смерти вцепились слишком яростно в человека, которого я знала. Знала тогда, хм? — Равел намотала на палец седой локон. — Не любит Равел оковы и клети...

— Значит, я каким-то образом пребывал в клети? Или в оковах? Мне кажется, память твоя возвращается, Равел...

— Да...— Равел моргнула, и красноватые глаза ее затуманились. Она с силой дернула за локон и лишь чудом не вырвала его. — Возможно... ты оказался в ловушке? Но держала тебя не обычная клеть...

— Ты знаешь, что именно меня держало?

Равел казалась растерянной, затем как-то сморщилась, как будто в голову ей пришла неприятная мысль.