Рэйя - Наследие Говорящих

Гарри вопросительно уставился на каменную стену, где был вырезан герб их факультета. Единственное отличие состояло в том, что голову свернувшейся кольцами змеи венчала корона.

— Вот теперь мы заблудились, – как‑то обреченно отметил Поттер, Том самодовольно хмыкнул.

— Вот ещё, — вдохнув поглубже, он сосредоточился на змее, и через мгновение с губ мальчика сорвалось шипение: — Открой свои тайны, величайший из Хогвартской Четверки, наследнику по праву и крови.

Гарри подавил желание закатить глаза.

— Как же все эти древние и чистокровные были помешаны на своём величии, — проворчал он.

Раздался тихий щелчок, и стена, чуть сдвинувшись назад, почти бесшумно отъехала в сторону, открывая вид на чёрный провал. Откуда‑то из темноты повеяло затхлостью и пылью, Том гордо глянул на друга, тот ответил ему мрачным взглядом, красноречиво говорящим: «Нет той силы, что заставит меня полезть в эту дыру!» Хмыкнув, Арчер переступил порог, и Гарри, словно на поводке, шагнул следом, продолжая вести мысленную дискуссию между любопытством, голосом разума и чувством самосохранения. Беседа выходила весьма эмоциональная, особенно после того, как проход за спинами мальчиков с тихим шорохом закрылся, и всё погрузилось в непроглядный мрак. Озвучить своё мнение по этому поводу Поттер так и не успел, потому что через мгновение вокруг вспыхнули многочисленные факелы, и оказалось, что они стоят в очередном коридоре причудливой овальной формы, который тянулся в обе стороны. Впереди была стена. Гарри молча посмотрел на друга, и тот вдруг понял, что ему только что безмолвно нахамили.

— Не психуй, — велел Арчер, — здесь спал Василиск.

— Я догадался, — процедил Поттер.

— Молодец, — Том с издёвкой улыбнулся и, шагнув к стене, просто прошел сквозь неё. Гарри выпучил глаза и поспешил следом, втайне очень надеясь не врезаться лбом в каменную кладку.

Друг ждал его по другую сторону с широченной ухмылкой, Поттер оглянулся на стену и покачал головой.

— Как проход на платформу 9 и ¾, — прокомментировал он.

— Забудь о платформе, — фыркнул Том и с благоговением выдохнул: — Посмотри, где мы!

Тогда Гарри, наконец, обратил внимание на комнату, в которую он попал, и потерял дар речи.

Книги. Они стопками стояли на полу, ими был завален широкий стол из черного дерева, а вдоль стен тянулись многочисленные полки, от пола до потолка уставленные древними фолиантами. И всё это великолепие покрывал толстый слой вековой пыли и, кажется, паутины, хотя Гарри плохо себе представлял, как сюда могли пробраться пауки, которые не выносили присутствия Василиска. Воздух был сухим и спертым, как в подвале, что навело Поттера на мысль, что, во–первых, это не лучшее место для хранения книг, а во–вторых, если здесь в скором времени не прибраться, то они с Арчером задохнутся от пыли.

— Мы ведь сейчас где‑то за статуей Слизерина? – почему‑то шепотом спросил Гарри.

— Ага, — Том по–хозяйски прохаживался вдоль книжных полок. – Некоторые книги, кажется, нужно отреставрировать, — заметил он, рассматривая покрытые мелкими трещинками обложки, — я где‑то видел подходящее заклинание… — мальчик остановился и помолчал, оглядывая библиотеку Слизерина. — Нужно бы навести здесь порядок, — словно читая мысли друга, протянул он и тяжело вздохнул, — дьявольская работенка… жаль, твой домовик сейчас недееспособен… — поймав колючий взгляд Поттера, Арчер благоразумно заткнулся, решив не развивать тему.

Ещё некоторое время оба слизеринца бездумно бродили вдоль полок, пока Гарри наугад не стянул с полки одну из книг. Внезапно стеллаж пришел в движение, начав складываться, как гармошка, на голову мальчика посыпались пыль и мифическая паутина, он отскочил назад, чуть не наткнувшись спиной на Тома, который как раз подошел ближе. Оба друга недоуменно наблюдали, как книжная полка будто сложилась сама в себя, открыв обзор на огромный гобелен, занимающий всю стену. На бледно–зеленой ткани было вышито удивительно настоящее дерево, которое еле заметно покачивало широкими ветвями из стороны в сторону. У самого его основания, оплетенный корнями, был изображен герб Слизерина, который Поттер про себя обозвал «коронованная змея». Такую же змею они видели при входе в библиотеку. В нерешительности Том коснулся герба кончиками пальцев и на ветвях дерева стали появляться свитки с именами и изображениями волшебников и волшебниц. Их было так много, что некоторые из них терялись в густой листве или загораживали друг друга. Затаив дыхание, слизеринцы рассматривали неподвижные лица, вчитывались в имена и даты, пытаясь разобраться в переплетениях ветвей.

В самом низу древа значились имена основателя рода Салазара Слизерина и его супруги. Изображения выцвели, так что рассмотреть, как они выглядели, не представлялось возможным. Единственное, что удалось разглядеть, это змею с короной на голове, вышитую возле имени Салазара. Далее древо начинало «разрастаться» по линиям наследников, которых у Слизерина было двое. Сын, Анвияр Слизерин тоже был отмечен «коронованной» змей, его ветвь переплеталась с Клариссой Слизерин и расходилась бесчисленными ветвями потомков, устремляясь вверх. А вот у дочери Салазара, Силенсии, возле имени была изображена змея без короны, что натолкнуло Поттера на мысль, что это был вовсе не герб, а… что‑то другое. Глянув на фамилию Силенсии, Гарри поперхнулся.

— Ты видел?! – воскликнул он, ткнув Тома локтем. — Дочь Слизерина была женой Эшгора Гриффиндора! Ха! И пусть мне кто‑нибудь ещё скажет, что Годрик и Салазар враждовали!

— Ну, возможно как раз после этого они и начали враждовать, — философски протянул Арчер.

Гарри хмыкнул и снова уставился на фамильное древо, только сейчас заметив, что возле имени Эшгора были изображены два льва, сидящие спина к спине, а вот у их сына Виллбура никаких пометок возле имени не было. Взгляд Поттера блуждал по именам, отмечая, что не все потомки были отмечены змеей или львами, значит, дело было не в фамилиях. Гарри проследил линию Анвияра, выискивая имена, где встречалась «коронованная» змея, его взгляд скользнул по некой Падмире Певерелл, супруге Елезара Слизерина, и Дариусу Певереллу, женой которого была пра–пра–какая‑то внучка Силенсии.

Древо разрасталось в разные стороны, разбегаясь бесчисленными ветвями, некоторые их них внезапно обрывались, что, скорее всего, означало смерть наследника. Иногда возле имен Гарри замечал подпись «сквиб», после чего ветвь истончалась и засыхала, причиной тому зачастую были кровосмесительные браки, как отметил слизеринец.

Мальчик остановился возле имени «Марволо Гонт», который был женат на своей кузине. Судя по сухим ветвям, на которых почти не осталось листьев, этот род постепенно угасал, хотя и у Марволо, и у обоих его детей возле имён были изображены свернувшиеся кольцами змеи. Тут взгляд Поттера наткнулся на знакомую фамилию «Томас Риддл». В скобках стояло скупое «маггл», портрета тоже не наблюдалось. И всё же, если верить древу, он был мужем Меропы Гонт и первым магглом затесавшимся в род великого Слизерина, что удивительно благотворно сказалось на его наследнике Томасе Марволо Риддле. Могущественном тёмном волшебнике, которого большинство магов знали как лорда Волдеморта. Мальчик уставился на изображение красивого молодого мужчины не старше двадцати пяти – тридцати лет. Он смотрел на невероятно знакомое лицо, с какой‑то отчужденностью размышляя, что будь Арчер лет на пятнадцать постарше, он выглядел бы точь–в-точь как Риддл. Возле Риддла значилось имя Элен Арденс, но судя по всему, женаты они не были. Их общая дочь, Катарина Арденс, как ни странно, оказалась сквибом, впрочем, это не помешало ей выйти замуж за чистокровного волшебника, некого Этьена Черстоуна и… Поттер поднял голову, ветвь этого рода завершал их сын Томас Этьен Арчер, возле имени которого была изображена «коронованная» змея. Первая за последние две сотни лет. Ещё там была какая‑то странная закорючка, вроде иероглифа, но мальчик не знал, как это расшифровать.