Марк Энтони - Родственные души

«У меня было чувство, что я потерял одного брата и обрел другого, и хотя боль от гибели Кетренана все еще была огромной, было некоторое утешение в том, что я, наконец, познакомлюсь с этим младшим братом. Видишь ли, я едва знал Ареласа. Он оставил двор в очень юном возрасте».

Флинт задумался. Почему знатное семейство Квалиноста отсылает своего самого младшего отпрыска? Хотя он ничего не сказал, должно быть, вопрос читался в его глазах.

«Арелас ребенком был совершенно болен. Несколько раз он едва не умер, и, казалось, эльфийские лекари бессильны помочь ему. Наконец, мой отец, Беседующий, приказал отправить его к группе клириков возле Каергота, через пролив Шалси, где жил эльфийский клирик, которого знал мой отец, достигший огромных успехов в лечении безнадежных болезней».

«Арелас расцвел там, и клирик через год отослал его обратно. Но вскоре тот снова заболел. Казалось, будто нечто в самом Квалиносте иссушало его, вытягивая из него силы. Мой отец, опасаясь потерять самого младшего сына, навсегда отослал того обратно. Безо всяких посещений. Ты знаешь, как у нас здесь. Высочайшие семейства чрезвычайно редко покидают Квалиност, а то и вовсе, никогда. Но мы регулярно получали отчеты, что у Ареласа все хорошо».

Флинт придвинулся ближе к Беседующему. Единственный свет в мастерской Флинта, свет огня в горне, отбрасывал причудливые тени на лицо Солостарана. «Что-то случилось, когда Арелас вернулся?»

Солостаран нахмурился. «Он так и не прибыл. Шли недели, пока я думал, что моя мать ослабеет и умрет от неопределенности». Он пожал плечами. «Затем мы получили весть в виде Мирала, который принес письмо от моего брата и грустный рассказ о его смерти от рук бандитов. В письме выражалась любовь Ареласа, его долг перед Миралом и содержалась просьба, чтобы я предложил Миралу место при дворе». Он грустно улыбнулся. «Было очевидно, что Мирал — маг очень низкого уровня. Он обладает небольшой магией, может облегчить зубную или головную боль, произнести слабые заклинания иллюзии. И практически все».

Флинт вспомнил, как маг смог смягчить удушье, когда он впервые попробовал эльфийское цветочное вино. «Такие знания кое-чего стоят», — сказал он.

Солостаран подошел к двери и положил изящную руку на плетистую розу, цветущую вокруг портала. «Мирал — умный добрый эльф, и если от него мало пользы, как от мага, то он оказался талантливым наставником для Таниса, Гилтанаса и Лораны. Я никогда не сожалел о своем решении позволить ему жить здесь».

Беседующий бросил взгляд на вечернюю суету эльфов, сворачивавших свои дневные дела. «Я опаздываю», — просто сказал он и на этом закончил беседу.

После занятия с Тайрезианом Танис бродил по улицам города. Тучи, что всего лишь несколькими часами ранее поливали их с Флинтом, рассеялись. Тяжелое золото полдня сменилось темным пурпуром сумерек, и воздух был сладким от запахов весеннего цветения.

На севере сверкала Башня Солнца. В центре города Зал Неба раскрыл свои объятия небесам.

В западной части города находилось то, что может быть, по крайней мере, для некоторых, являлось величайшим чудом Квалиноста, и именно туда ноги привели Таниса.

Встроенный в естественное углубление в земле, там располагался огромный амфитеатр. Единственными сидениями были сами мягкие, покрытые травой склоны, окружавшие большую сцену в центре амфитеатра. Эта округлая площадка была покрыта той мозаичной плиткой, которой славился Квалиност; эта мозаика в ярких красках изображала приход Кит-Канана и его людей в лес Квалинести. Она охватывала всю поверхность круга, и Танис всегда верил, что она состоит из такого количества мерцающих плиток, сколько звезд в ночном небе.

Здесь после захода солнца, при мерцающем свете тысяч факелов, разворачивались древние драмы, давным-давно написанные поэтами Квалинести для самого Кит-Канана. Мыслители также выходили на поверхность круга, чтобы произносить свои речи, и здесь же музыканты демонстрировали свое искусство жителям Квалиноста.

Изредка амфитеатр служил в другом воплощении — Большого Рынка. Сюда искуснейшие мастера Квалиноста приходили выставлять свои товары на тканях, растянутых на земле, и яркие разноцветные шелковые стяги трепетали от бриза. В рыночные дни мозаика с Кит-Кананом покрывалась хаотичным нагромождением зеленых шелковых палаток, деревянных прилавков и шерстяных ковров, растянувшихся на ее поверхности и заставленных всеми вообразимыми видами товаров: пикантными пряностями, лакированными шкатулками, блестящими кинжалами с рукоятками, украшенными драгоценными камнями, свежей выпечкой, все еще слабо дымящейся во влажном воздухе. Обычные мастеровые также приносили сюда продавать свои товары. Тут были вязальщики корзин, горшечники, ткачи, пекари, так как не каждый эльф в Квалиносте был достаточно удачлив — или богат — чтобы занять место при дворе Беседующего. Хотя в Квалиносте не было голодного рта или неодетой спины, как и в любом другом городе, обладавшие богатством и властью были в меньшинстве, а простой народ был гораздо многочисленнее. Однако, большинство этих эльфов смотрели на блистающий двор всего лишь со смутным любопытством, довольствуясь тем, чтобы позволить знати плести свои мелкие интриги и вести утонченное времяпрепровождение, пока они не слишком пересекались с их собственной повседневной жизнью.

Большинство эльфов на рынке были простым народом Квалиноста. Знать старалась избегать Большого Рынка, за исключением самых важных фестивальных дней, и вместо себя посылали за необходимыми покупками своих слуг или оруженосцев. Однако это вполне устраивало тех же слуг и оруженосцев, давая им возможность сбежать от своих благородных господ, хотя бы на время.

Хотя все эти простые эльфы имели столь же утонченные черты и говорили столь же учтиво, как и любой придворный в Башне — хотя в их манере одеваться преобладали мягкие штаны из оленьей кожи и яркое шерстяное вязание, вместо камзолов, платьев и золотых мантий — казалось, от них исходила теплота, всегда заставлявшая Таниса чувствовать себя более раскованно на рынке, чем в залах Башни или коридорах дворца. И хотя здесь, как и при дворе, Таниса встречали пристальные взгляды из-за его экзотичной внешности, эти взгляды скорее были любопытными, чем осуждающими. Во всяком случае, на рынке пристальные взгляды встречались намного реже, чем радостная улыбка или кивок.

Когда Танис пришел туда сегодня, рынок начинал сворачиваться в лучах низкого солнца. Он спустился по каменным ступеням, ведшим к покрытому плиткой кругу, где торговцы собирали свои товары. Он примерил медный браслет и изучил колчан, заполненный желтыми и зелеными стрелами, но он оставил свой маленький кошелек с монетами во дворце, так что был вынужден разочаровать торговцев, надеявшихся совершить до закрытия еще одну продажу.