Тина Даниэл - Тёмное сердце

Карамон и Рейстлин, конечно, не показали этого даже мимолётом. Этим ранним утром Карамон всё ещё сонно лежал в своей кровати, запутавшись в одеяле.

— Пока, — пробормотал он и перевернулся на другой бок.

Рейстлин же, конечно, уже был поглощен какой-то толстой истрёпанной книгой. Он сидел на табурете в дальнем углу общей комнаты дома. Он поднял глаза, когда Кит прощально чмокнула его в щёку, посмотрев вначале на неё, а затем на Патрика и Стратко, которые в почтительных позах стояли у двери. Затем он снова посмотрел на Кит.

— Ты вернёшься, — сказал он, снова опуская глаза к книге.

Ну, подумала Китиара, они с Карамоном ещё просто дети. Чего я ожидала, бурного прощания?

— Ты должна попрощаться с мамой, — бесстрастно настоял Гилон.

Китиара вздрогнула.

— Она даже не поймёт, что я говорю.

Гилон пожал своими большими плечами и вышел из двери, жестом показывая Патрику и Стратко следовать за ним. Патрик с надеждой оглянулся на Китиару и дверь за ним закрылась.

Розамун не спала. Она лежала на своей измятой постели в бессознательном состоянии. Её глаза уставились в потолок. Волосы, очевидно вымытые Квиверой, в данный момент отсутствующей, лежали на подушке белым ореолом. Розамун тихо дышала через приоткрытые губы, которые были розовыми и припухшими, как цветочные лепестки.

Китиара холодно оглядела мать, затем приблизилась к ней так тихо, как только смогла. По настоянию Гилона она набросала письмо на случай, если когда-нибудь настанет время, когда Розамун придёт в себя. Китиара свернула письмо и связала его одной из ленточек, которой Квивера связывала волосы Розамун. Затем она положила его около матери.

Дорогая мама.

Я встретила молодого господина, который попросил, чтобы я вышла за него замуж. Мы едем на Северный Эргот, в Гвиннед, где правит его семья. Я буду богата и смогу присылать деньги для тебя, Гилона и близнецов.

С любовью, Кит.

Кит знала, что это была жалкая отписка, но это было всё, что она смогла выдавить для этой женщины, которая заставила отвернуться её отца и чья слабость заставляла Китиару в сущности быть заключенной в этом доме.

Минуту поколебавшись у кровати, Кит краем глаза заметила бледный свет, мерцающий в серых глазах матери. Но больше она не заметила ничего.

Когда же Китиара повернулась, чтобы уйти, правая рука Розамун внезапно схватила её за запястье. Мать крепко держала её и Китиара удивилась силе хилой больной. Губы Розамун зашевелились, но слов не было слышно. Глаза оставались открытыми, но взгляд был рассеянным. Через несколько минут Китиара вырвалась из хватки матери и осторожно положила её руку обратно на кровать.

Снаружи Патрик и Стратко ждали рядом с лошадьми. Гилон оседлал для Китиары Корицу. Вьючный мул терпеливо стоял под весом притороченного к нему большого сундука Патрика. Стратко, весь увешанный оружием, важно прохаживался вдоль и поперёк, поправляя и перевязывая ремни. Его главным зрителем был Карамон, который наконец проснулся и теперь с благоговейным трепетом глядел на этого человека-гору.

Патрик торжественно пожал руку Гилона и Карамона, а затем взобрался в седло. Китиара кивнула отчиму и взъерошила волосы Карамону перед тем, как вскочить в седло Корицы.

Оглянувшись, она увидела, как Карамон неистово машет ей вслед и солнце вспыхивает на его золотых волосах. Позади него в дверном проёме стоял Рейстлин, вытянувшись как статуя.

Перед отъездом Китиара хотела сделать ещё одну вещь. Она попросила, чтобы Патрик и Стратко подождали её на городской площади, а сама направила Корицу к Аурелин. Подруга заплакала, когда услышала новости, но затем быстро успокоилась.

— Дворянин! Погоди, я скажу об этом маме! Я всегда говорила ей, что она тебя недооценивает, — сказала Аурелин, — Он красив?

Китиара, покраснев, кивнула.

— Думаю, что такое приключение могло бы понравиться и тебе, — поддразнила она подругу. Затем они обнялись.

— Ты можешь написать мне в Алвитс, что в Гвиннеде. — крикнула Кит через плечо, уже уезжая прочь.

К середине утра они уже были на одной из дорог, которая вела на север от Утехи до фермерских долин. Они должны были поехать на север, с небольшим уклоном на восток, чтобы избежать самых больших скоплений Харолисовых гор и достигнуть залива, где Патрика ждал корабль.

Вначале Китиара чувствовала небольшое ошеломление от скорости событий, но к концу дня она втянулась в ритм поездки и стала получать от неё удовольствие. Все трое были общительными попутчиками и, кроме того, Кит наконец сбежала из Утехи и её нудной рутины. И они ехали на север — на север, туда, куда по последним сообщениями, отправился её отец.

После того, как они проехали пахотные земли, они достигли зелёнеющих холмов, а затем ландшафт стал ещё более крутым, так как они пересекали значительную часть Харолисовых гор на пути к побережью. По пути им попалось всего несколько небольших поселений, которые они объезжали, так как Патрик сказал, что сыт путешествиями по горло и хочет поскорее уехать домой. От встречающихся по пути других странников они слышали сообщения о двухголовом тролле, который терроризировал эти земли, но они не заметили никаких следов чудовища.

Каждый день, за час или два прежде чем расположиться лагерем на ночь, Стратко покидал их и возвращался с зайцем или другой дичью, которую готовил к ужину. Его стряпня была на удивление хороша. После ужина Кит и Патрик обычно сидели рука об руку и разговаривали, наслаждаясь внимательной аудиторией в лице Стратко.

Сидя под звёздным небом, Китиара часто задавалась вопросом, будет ли повторен страстный поцелуй той ночи у озера Кристалмир и последует ли за ним что-то большее, но, как ни странно, это больше не повторилось. Стратко никогда надолго не покидал их. А Патрик, так же как и отец Кит, засыпал гораздо позже её, продолжая вести беседу. Не раз она просыпалась, не помня как заснула.

Спустя пять дней после отбытия из Утехи, они приблизились к заливу, где Патрика должен был ждать корабль. Из-за скалистого мыса они мельком видели Проливы Шелсси. Китиара никогда ещё не видела такую большую массу воды, синюю и увенчанную белым, простирающуюся так далеко, как могли видеть глаза.

Они следовали вдоль береговой линии на запад в течении всего следующего дня, а потом прибыли на край залива, где и увидели корабль, Серебряный Сарган , поставленный на якорь вдалеке от берега, с парусами, свёрнутыми вдоль всех трёх мачт. Стратко вытащил из одной из сумок большой медный свисток и произвёл высокий звук, чтобы оповестить корабль об их прибытии. Красочные флаги, появившиеся на баке, показали, что их заметили.

Когда они приблизились к судну, матросы, висящие на снастях, выкрикнули энергичное приветствие Патрику. Он довольно популярен, подумала Китиара. Она отметила, что некоторые из мужчин также выкрикнули имя Стратко. Какое-то движение ниже палубы, вдоль бортов судна, привлекло её внимание. Высунув рогатые головы из боковых иллюминаторов, минотавры также наблюдали за прибытием путешественников. Эти монстры были рабами, которые будут тащить корабль на вёслах, если ветер ослабнет.