Татьяна Устименко - Звезда моей судьбы

— Ваш сын, сир! — Я почтительно протянула королю младенца, испытывая чувство забавной неловкости за мокрые пеленки своего подопечного.

Мужчина с диадемой вздрогнул всем телом и поднял на меня глаза, восхищенно расширенные и бездонно-сиреневые. Да, вне всякого сомнения, это его я видела в своем странном сне.

— Спасибо вам, вечные небеса, у меня есть сын! — Король вихрем поднялся с колена, выхватил у меня малыша, расцеловал его личико и радостно закружился по поляне. — Теперь наш род не прервется, род Эврелиев продолжится! — счастливо восклицал он, поднося малютку сопровождающим его дворянам, торжественно салютовавшим новорожденному принцу обнаженными клинками. — Мы должны как можно скорее доставить моего сына в Дархэм, в ее храм! — Он голосом выделил «ее».

Внезапно король остановился, словно опомнившись, и повернулся ко мне. Его прекрасное лицо приобрело отчужденное выражение.

— Кто ты такая и как осмелилась ты, девушка, вторгнуться в наши владения? — с угрозой вопросил он, передавая младенца стоящему за ним юноше-оруженосцу, а клинки его свиты немедленно обратились в мою сторону.

Но я не спешила с ответом, любуясь статным обликом короля, в существование которого верила все безрадостные годы сурового детства. Да, меня называли безродной сиротой, но какой-то частицей души я не переставала надеяться на возможность этой встречи, состоявшейся ныне, на поляне, скрытой за отрогами Белых гор. И тогда, сама не зная почему, я неожиданно запела старинную балладу, некогда услышанную на площади Блентайра. Что уж хвастаться — певицей я всегда была никакой, но, думаю, сами Неназываемые вложили сегодня в мой слабый голос эти проникновенные интонации, призванные достучаться до сердца венценосного мужчины, растерянно замершего напротив меня.

Я замолчала, закончив последний куплет.

Лик короля, искаженный от невыплаканной, не имеющей выхода муки, омылся чистыми слезами раскаяния, принесшими ему успокоение. Он пошатнулся и, дабы не упасть, тяжело оперся на мое плечо.

— Где ты услышала эту песню, девочка? — горестным шепотом осведомился он. — Наши законы суровы и предписывают казнить каждого незнакомца, пришедшего с той стороны Белых гор, ибо такой пришелец может быть только шпионом и лазутчиком, засланным чародеями Блентайра. Но если ты поведаешь, откуда знаешь эту песню, то обещаю, что дарованная тебе смерть станет быстрой и безболезненной!

— С чем же таким значительным связана эта песня? — вопросом на вопрос ответила я, снедаемая волнением, сходным с теми эмоциями, что обуревали того, чье прикосновение буквально до кости прожигало мое плечо. Ведь я уже догадалась, кем именно доводится мне этот величественный мужчина…

— Ты бередишь старые раны, которые я ошибочно считал почти затянувшимися! — скорбно улыбнулся король. — Но разве пристало мне таиться от приговоренной к казни девочки? — Он сердито ругнулся, недобрым словом поминая Тьму, и заговорил: — Около восемнадцати лет тому назад, повинуясь непреоборимому зову души, я покинул наш тайный край и отправился в сторону Блентайра, дабы посетить осеннюю ярмарку. Подробности того путешествия сохранятся в моей памяти до самой смерти! — Король положил руку на грудь и глубоко вздохнул, предаваясь дорогим воспоминаниям. — Но меня покорили отнюдь не увиденные забавы и торговые ряды, не лакомства и танцы, а встреченная на ярмарке девушка — человек по происхождению, но эльф по чистоте и благородству. Наверное, нас с Аньерд свела судьба, ибо с самого первого взгляда я влюбился в нее, а она — в меня!

Я судорожно проглотила застрявший в горле комок, понимая, что король рассказывает о моей матери, которую мне так и не довелось увидеть.

— Мы, эльфы, любим не так, как люди, — продолжал король изливать душу. — Мы влюбляемся лишь однажды, раз и навсегда. И никакие испытания, даже гибель одного из влюбленных, не может освободить нас от этого чувства, потому что наша любовь вечна и умирает только вместе с нами! — торжественно признался он, всецело подтвердив мои наихудшие опасения.

Да, теперь я понимала, что все обстоит именно так. Бессмертная любовь связывала Эврелику и ее трагически погибшего жениха, короля Арцисса. Роковая любовь соединила также и моих родителей, обрекая их на муку… И вот теперь точно такая же непобедимая страсть влекла меня к Ардену, отказаться от которой я не смогу уже никогда.

— Увы, — шепотом рассказывал король, адресуя свою исповедь только мне одной, — я должен был вернуться домой. В соответствии с обычаями, дабы продолжить род Эврелиев, задолго до встречи с Аньерд я женился на девушке из знатной семьи. А Аньерд была человеком, и поэтому я не имел возможности узаконить наши отношения. Ведь люди — наши злейшие враги. Аньерд подарила мне три волшебные ночи, а затем мы расстались, клятвенно пообещав друг другу сохранить в тайне нашу встречу. С тех пор я ничего не слышал о моей дорогой Аньерд!.. Но перед разлукой я сочинил для нее песню, ту самую, которую ты, чужеземка, спела мне сейчас.

Я безрадостно усмехнулась, поймав себя на мысли, что совершенно случайно исполнила данное себе обещание: раскрыла загадку трагической судьбы своей матери и расшифровала скрытый смысл однажды услышанной песни, как я и предполагала, связанную с моим прошлым и будущим. А возможно, все это произошло неслучайно.

— Я знаю, какая участь постигла Аньерд после вашего расставания, — спокойно известила я.

— Так расскажи! — потребовал король, немилосердно тряся меня за плечо. — И тогда ты сможешь просить у меня чего пожелаешь: золото, алмазы, дворцы! — Похоже, он уже позабыл об уготованной для меня казни. — Клянусь, я не пожалею ничего, только бы узнать о судьбе моей любимой!

— Аньерд оказалась не обычной девушкой из простонародья — с беспощадной прямолинейностью сообщила я. — Она носила титул принцессы Блентайра и приходилась сводной сестрой самому королю Вильяму!

— Так, значит, она прямой потомок Джоэла Гордого! — потрясенно ахнул король. — Потомок нашего злейшего врага…

— Но ведь вы, наверное, тоже не открыли ей тайну своего происхождения? — предположила я, ничуть не сомневаясь в справедливости своего утверждения.

— Да, — виновато кивнул король. — Я не осмелился раскрыть Аньерд свое инкогнито. Для нее я так и остался бедным эльфийским бардом, тайно прибывшим на ярмарку. Меня тоже обременяло страшное наследие моих предков…

— Разве дети ответственны за грехи своих родителей? — искренне удивилась я. — Разве они должны быть наказаны за ошибки отцов и матерей?