Степан Кайманов - Практическая антимагия

Как ни печально, Лиля ценилась выше Близнецов. Потому что, в отличие от них, могла хранить не только сотворенные заклинания, но и чистую магию – магиату, как называл ее мой учитель Фихт Странный. Страшно подумать, что случится с королевским войском, если Арцис Храбрый и вправду решит штурмовать обитель некромагов в Желтых горах. Стоит Узуйкаму собрать три Сосуда воедино, и его силы…

– Пора ее покормить, – недовольно произнес один из некромагов, и двое других еле заметно покивали.

Пора ее покормить?.. Падаль.

Они использовали ее, словно кувшин для вина.

Они относились к ней как к животному.

Они связали ее, будто свирепую тварь.

И они совершили самую ужасную ошибку в жизни: тогда, три года назад, не убили меня. Они убили Марту, похитили Лилю, но забыли про меня. Теперь, когда я увидел, что некромаги сотворили с дочерью, они захлебнутся в крови. О нет, больше я не буду просто высасывать из них силы. Каждый встречный некромаг испытает такие муки, что будет рад сдохнуть, да я не позволю.

– Вирма, подавай на стол! – крикнула Изольда, тем самым опровергая известный миф о том, что некромаги питаются исключительно трупным мясом.

Митран опять надулся пузырем, когда понял, что в его таверне, в его присутствии, его жена будет кормить малолетнюю пленницу некромагов. А он будет покорно наблюдать за этим безобразием, краснея от гнева.

Эх, Митран, уже давно нужно было рубить им башки и освобождать мою дочь! Лепешка ты коровья, а не воин!

Из кухни выплыла Вирма с самым большим подносом, который мне приходилось видеть. Она торопливо поставила его на стол, едва не опрокинув кувшин, и поспешила удалиться. Подальше от странной девочки. Подальше от моей плененной дочери.

– Открой дверь, – повелел некромаг, держащий Лилю на цепи.

– Зачем? – удивилась колдунья, но все равно направилась к дверям.

– Нужно кое от чего избавиться.

Я полностью понимал Изольду. А вот Митран меня просто умилял. Не удивлюсь, если узнаю, что тут причастно колдовство. Как-то слишком быстро он смирился со своей новой ролью и из крепкого хозяина, готового спровадить неугодных посетителей любым способом, превратился в беспомощного надутого толстяка.

Подниматься некромагу не хотелось. Он слегка дернул цепь, и Лиля покорно опустилась рядом, чтобы этот урод мог легко снять повязки. Подлец повернул дочь к распахнутым дверям, сам отстранился от нее на расстояние вытянутой руки и осторожно, кончиками пальцев, сдвинул ленту с губ.

Изольда ахнула, у Митрана глаза полезли на лоб. Чего там! Даже я, Анхельм Антимаг, знакомый со всеми известными школами магии, никогда не видел такого.

С воем, со свистом, с пронзительным писком из широко открытого рта моей дочери – моей несчастной Лили – один за другим полетели разноцветные облачка. А на подбородке и щеках засверкали тонкие, как паутинки, молнии. Сплетенная из них серебристо-голубая сеточка добралась до челки, выглядывающей из-под капюшона, сверкнула ярко-ярко – и с треском исчезла.

Но этим дело не кончилось. Некромаг с еще большей осторожностью сдвинул повязку с глаз, и столы в зале подпрыгнули разом, словно земля под таверной сотряслась. Полные тьмы глаза дочери – незнакомые глаза, лишенные зрачков, – выпустили нечто невидимое, но ощутимое. Как будто дракон вылетел из таверны, предварительно топнув лапами.

Ублюдки! Они накачали ее магией сверх предела – так, что хрупкое тело при любой возможности старалось избавиться от излишков, не выдерживая колдовства.

Я заметил, что один из некромагов смотрит на меня. Причем так, как смотрят на человека из плоти и крови. В надежде увидеть кого-нибудь за спиной, обернулся: позади не было ни души.

Похоже, некромаг обладал потусторонним чутьем. Как бы там ни было, мерзавец не переставал пялиться в мою сторону. Он не смотрел прямо в глаза, но его взгляд точно ложился на мою загробную сущность.

Прежде мне не встречались обладатели подобного чутья, и я не знал, что делать: лететь стрелой отсюда или замереть статуей? Но покидать таверну не хотелось: в пяти шагах от меня сидела Лиля, которую я не видел три года.

– Мы здесь не одни, – произнес некромаг, и его собратья по колдовству переглянулись.

Митран насторожился, его жена завертела головой, осматривая таверну. В тишине по мне заскользили встревоженные взгляды.

– Не понимаю, – сказала Изольда вполголоса. – Думаешь, духи?

Некромаг ответить не соизволил. Молча сунул костлявую руку в суму на столе и вытащил из нее засушенную кошачью голову с зелеными камнями вместо глаз и деревянной затычкой в черепе.

– Тьфу, – плюнул Митран и вновь недобро покосился на Изольду.

Немудрено, что простой люд из всех творцов волшбы больше других боится некромагов. Увидишь такую пакость, и какие только мысли в голову не полезут.

Пока я в мечтах убивал похитителей дочери самыми жестокими способами, некромаг откупорил кошачью голову и насыпал на ладонь измельченные кости, смешанные с серым порошком и клочками рыже-белой шерсти. После чего направил ладонь с колдовским порошком в мою сторону и, набрав в грудь воздуха, шумно дунул. Клочья шерсти и таинственный порошок разлетелись по залу, тускло поблескивая в солнечных лучах.

И теперь все глазели на меня.

Спрашивается: ну и что дальше? Обнаружили вы меня. Вот он я: парю неподалеку от вас, никуда не улетаю, ни на кого не нападаю. Веду себя, что называется, миролюбиво. Хотя, не скрою, некоторым из вас я с превеликой радостью вырвал бы сердце. Интересно знать, что вы собираетесь делать? Ах, это!..

Изольда вскинула руку, по ладони пробежали зеленые искры. Митран бросился ко мне, на ходу обнажив меч. Некромаги остались сидеть за столом. Знали, что ни оружием, ни молнией от духа не избавиться.

Митран подскочил ко мне и замахал мечом в надежде разрубить незваного гостя. Я ухмыльнулся: толстяк, желающий уничтожить потустороннее существо при помощи обычного меча, выглядел жалко. С таким же успехом трактирщик мог пытаться разрубить озерную гладь.

Лучше бы хозяин постоялого двора показывал мастерство на некромагах. Жаль, что для последних я лишь темное пятно посреди таверны и больше ничего. Возникшая из пустоты тень. Не без радости взглянул бы на ублюдков, если бы они поняли, кто парит под потолком. Если бы опознали во мне Анхельма Антимага.

– Уйди! – крикнули Митрану. – Нужно успеть, пока мы его видим!

Действительно, Митран, пора уже понять, что твой знаменитый меч бесполезен.

– Митран, отойди, – попросила Изольда. – Митран!

Он наконец-то отошел; пот выступил на лице, слышалось тяжелое дыхание. Был великий воин, да весь вышел.

Некромаги молча, не поднимаясь и не моргая, уставились на меня так, будто старались поджечь неугодного духа взглядами. А после разом направили в мою сторону костяные жезлы и начали бормотать заклинания, что-то там про сумерки снов.