Степан Кайманов - Практическая антимагия

Зеленая повязка, того же цвета капюшон и плащ. Убийца наклонился, чтобы поднять меня.

– Сдохни, ублюдок, – прошептал я и услышал, как неподалеку завопили от боли.

Магиата изменилась, и повсюду полыхнул огонь.

Смерть понимала: мне не уйти. И я понимал это. Конец был близок. Так близок, что она, не стесняясь, показала мне одно из своих многочисленных лиц. Перестала прятаться, как прежде. Вышла из мрака, чтобы унести меня отсюда. Туда, в иной мир. Навсегда.

Она была рядом и молчаливо следила за жертвой. Ждала. Смотрела на меня, а я смотрел на нее. И видел ее, ощущал ее, дышал ею.

Видел голубые, как небо, глаза, где пролетала моя жизнь.

Вдыхал отвратный запах сотканного из дыма капюшона.

Чувствовал, как огненно-алые волосы покачиваются надо мной.

Было больно. Невыносимо больно. Настолько больно, что хотелось орать. Но не было сил. Ни орать, ни шевельнуться.

Я лежал на спине у края леса. Окруженный высоким, как крепостная стена, кольцом пламени. Слушая хруст горящих деревьев векового леса и тревожные крики Дара Лэндмильского. Он все еще пытался меня спасти.

Огненные языки лизали мои ступни и ладони, искры ложились на опаленное лицо, черный жирный дым заволакивал небо; глаза слезились, дышать было трудно.

– Заберите девочку! В замок ее! В замок! Осмотрю позже.

Прекрасный подарок отцу. Жаль, что предсмертный. Дочь жива и наконец-то свободна. Теперь она где-то там, за бушующей стеной пламени, в безопасности. Маркус – человек чести. Он лучше погибнет, чем нарушит слово.

– Тушите! Быстрее! Его нужно вытащить оттуда!..

Поздно. Слишком поздно. Прорицательница ошиблась. Она предсказала мое появление, но ни словом не обмолвилась о том, что я умру здесь и сейчас от стрел и огня, а не в далеком будущем от меча небожителя.

Почему? Почему прорицательница не увидела битву у замка?..

Тупица. Какой тупица! Так надеялся на предсказания. Был уверен, что выйду из этой бойни уж если не здоровым, то живым, потому что впереди меня ждет еще один бой. По словам прорицательницы, главный бой в моей жизни. Нет, не ждет. Впереди – только смерть.

Верно говорят: все когда-нибудь заканчивается, даже мир не вечен. Сколько раз я рисковал собственной жизнью?.. Только сейчас, когда до последнего удара сердца остается совсем немного, я наконец-то понимаю, какую страшную шутку сыграла со мной безымянная прорицательница. Как росчерком пера превратила меня в раба самоуверенности, возомнившего себя неуязвимым, подобным небожителям. Несколько пророческих строк на желтых страницах древней книги почти лишили меня страха. К чему бояться, если ты уверен, что в любом случае не подохнешь? Можно смело ввязываться в любую кровавую драку, прыгать с высокого обрыва или врываться в полыхающий, готовый развалиться дом, не думая о последствиях.

А что, если не было никакого пророчества?.. Был только бред безумной старухи. Бред, воспринимаемый мной за святую истину. Ну а мне просто везло. И когда Грум Зверь валил тяжелые деревья, и когда отравленные стрелы нанятых колдунами лучников свистели над головой. Не стоило испытывать судьбу так часто. Ха-ха, непобедимого Анхельма Антимага и могущественного колдуна Фихта Странного одурачила старуха.

Уже понятно: никакой другой схватки не будет. Эта, у замка Пяти мечей, стала последней. Можно воскресить мертвеца, но нельзя собрать развеянный по ветру пепел воедино и обратить его в плоть и кровь. Такое не по силам великим из великих. Надеюсь, королевские агенты не станут оттягивать исполнение последней воли антимага, и уже скоро ветер понесет мой прах над просторами Эленхайма.

Чувства притуплялись. Я слеп и глох. Сложно было понять, что быстрее отправит меня на тот свет: стрелы, торчащие из груди, или горячие цветы пламени, распускающиеся на одежде.

Но умирать было не страшно. Сейчас умирать было не страшно. Не только потому, что загробный мир давно перестал быть для меня тайной за десятью печатями, и я своими глазами видел черных всадников. Главное – я знал, что дочь жива, свободна и наконец-то избавлена от проклятой магии.

Падение. Я как будто летел в глубоком и узком колодце. Медленно и бесшумно. Нетронутый тьмой клочок неба мигал и сужался, пока не превратился в еле заметную белую точку посреди мрака.

Ни-че-го. Знахари всерьез считают, что люди после смерти способны чувствовать. Не так остро, как живые, до тех пор, пока дух остается в теле. Теперь я точно знаю – это заблуждение.

Мертвецы не ощущают абсолютно ничего. Конечно, если речь идет о мертвеце в его истинном понимании, а не о созданиях, поднятых из могил. Боль исчезает с последним вздохом. А вместе с ним в пустоту уходят возможности видеть и слышать.

Странное ощущение. Особенно странное для того, кто не раз покидал тело. Я ошибался, когда наивно полагал, будто знаю о смерти все. Настоящая смерть совсем не напоминает блуждания по темным тропам потустороннего мира. Она безмолвнее немого, лишена запахов и темна, как ночное беззвездное небо. Собственно, смерть и есть тьма. Тьма – и больше ничего. Во всяком случае, до появления черных всадников. Это потом они вырвут дух из тюрьмы гнилой плоти и понесут его дорогами потустороннего мира, а пока… Ты словно бы есть, и в то же время тебя как будто бы нет. Беспомощно дрейфуешь в чернильно-черном океане, где не существует ни времени, ни границ.

Ты похож на… камень. Нет, скорее на самоцвет, спрятанный в куске горной породы. Рано или поздно чья-то тяжелая кирка рассечет скалу, явив ее владельцу драгоценность, и тогда…

Остаются лишь мысли и недвижное тело, ставшее совершенной темницей. Тут не нужны решетки на окнах, замки на дверях и бдительные стражники, да и узник в ней только один – твой дух, ждущий черных всадников. Из этой темницы нет выхода, если только ты не сумел позаботиться о нем при жизни.

Я сумел. Надеюсь, что сумел. Самый верный способ избежать встречи с черными всадниками – разрушить темницу до их прихода. Уничтожить плоть. Например, предать тело огню. Понятно, есть надежда, что оно сгниет само собой до прибытия всадников, но на гниение требуется время, а его у меня, увы, нет.

Накрой меня океанской волной, я бы ничуть не тревожился о своей судьбе. О судьбе своего темного духа. Лежал бы себе спокойно на дне океана, где рыбы потихоньку пощипывали бы мою плоть. В такие места черные всадники залетают редко. Это в городе встретить бравых стражей загробного мира проще простого, а вот на океанском дне наткнуться на них сложнее, чем на эльфа в горах. Однако тут, у замка Пяти мечей, особенно после битвы…

Наверняка кто-нибудь из всадников уже пронюхал о бойне возле Ламайского леса, и я нисколько не сомневаюсь, что здешнее потустороннее пространство скоро будет кипеть верными слугами Смерти. Слетятся, как стервятники на падаль. Не хотелось бы оказаться в их лапах. Тогда все: прямая дорога туда, где придется отвечать за свои поступки, а убийцам, по слухам, ТАМ ничего хорошего не светит. Да и хочется увидеть дочь. Здоровую и свободную. Хочется…