Руслан Мельников - Алмазный трон

Невнятное бормотание. Новый магический пасс — уже двумя руками… Быстрое движение княжеских ладоней от Черных Костей — к Тропе. Угрим словно возвел перед прорехой в пространстве незримую стену.

И как вовремя!

С Тропы сунулась было вторая стрела. Уткнулась наконечником в прозрачную преграду. Чуть сдвинула ее. Замерла.

И еще одна стрела. И еще…

Собственно, самих стрел уже видно не было. Не было видно даже трубок, прикрепленных к древкам. Только окровавленные граненые наконечники торчали из мрака Темной Тропы, усеянного магическими светляками.

Угрим ударил перед собой раскрытыми ладонями. Вдавил на Тропу прогнувшуюся колдовскую защиту. Наконечники исчезли. Тимофею почудилось, будто где-то среди колдовских искорок беззвучно полыхнули три или четыре вспышки. Во тьме стали различимы белесые прожилки.

«Почему князь просто не закроет Тропу!» — недоумевал Тимофей.

Объяснений этому могло быть два. Либо кто-то с той стороны мешал этому, либо Угриму самому еще нужен был этот путь.

— Тимофей! — чуть слышно процедил Угрим. — Бери Кости… Иди за мной…

Лоб князя покрылся испариной. Глаза сверкали. Губы быстро-быстро шевелились.

Волшба продолжалась.

Тимофей бросил щит, подхватил три княжеских кристалла.

Угрим, упершись во что-то ладонями, шагнул к Тропе. Он с явным усилием толкал впереди себя незримый щит, поставленный против огненных стрел.

Как же так? Тимофей растерянно обернулся. Сзади нервно переглядывались Огадай и Феодорлих. Всадники, так и не успевшие выйти на Тропу, едва удерживали перепуганных коней. Неужели Угрим пойдет по колдовскому пути без подмоги?

— Тимофей!

Других помощников князь-волхв с собой не звал. Тимофей поспешил за ним.

Утешало одно. Этот путь был открыт Угримом. Значит, его магия имеет здесь преимущество перед вражеской. А уж если к ней присовокупить силу трех Черных Костей. Вряд ли новый противник глуп настолько, чтобы атаковать князя на Тропе.

Однако и самому Угриму, наверное, не стоит пока покидать свою Тропу.

«Куда мы, княже?» На Темных Тропах царит вечная тишина и общаться здесь можно только так — мыслью, а не словом.

«Хочу увидеть сам, — раздалось в голове Тимофея. — Хочу понять. Все хочу понять, до конца».

Казалось, само Великое Синее Небо-Тэнгри разверзлось над его головой. Грохот, рев, шипение, вой и свист. Огненные молнии, вырвавшиеся из-за башенных зубцов и потянувшие за собой густые дымные шлейфы… Десятки искрящихся, пылающих и дико, словно ночные демоны-мангусы, завывающих огней влетали в черный воронкообразный зев Тропы и исчезали во мраке.

Это было так неожиданно, так громко и так жутко, что Бельгутай едва не выронил зажатый в зубах кинжал и чуть не выпустил веревки, по которым карабкался наверх. К счастью, не произошло ни того ни другого.

А через несколько мгновений все закончилось. Только густой дым, словно облачный мост, клубился между башней и зияющей в воздухе Темной Тропой.

Что это было? Магия?

Бельгутай ощутил знакомый запах.

Или ханьский громовой порошок?

Или магия, смешанная с громовым порошком? А впрочем, неважно! Ему-то какая разница?! Главное для него сейчас — во что бы то ни стало забраться наверх. Оставалось-то уже совсем ничего.

Бельгутай быстро преодолел последний отрезок пути. Перемахнул через крепостные зубцы. Перехватил нож в руку.

Вся башенная площадка была застлана вонючим дымом. Ну точно, здесь не обошлось без громовой смеси.

Нога наткнулась на что-то мягкое. Труп! Невысокий воин с желтым лицом. Стрела в правой глазнице. Рука, вцепившаяся в веревку, один конец которой привязан к каменному зубцу, а другой — тянется к стальным когтям на панцире Бельгутая. Вот, значит, кто поймал его на крючок…

Немного левее лежит второй защитник башни. Этот тоже, судя по всему, успел метнуть в Бельгутая свою железную «кошку», но сам при этом попал под стрелу. Третий и четвертый распластались возле дымящегося короба в центре башни.

Двое были мертвы. Двое других — умирали. Их раны смертельны, и этих противников можно было не опасаться. Но сквозь дымную пелену Бельгутай уже разглядел пятого защитника башни. Ни его самого, ни обнаженную колдунью, лежавшую у его ног, стрелы даже не оцарапали.

Колдунья, похоже, колдовать не могла, а вот пленивший ее чародей… Запахнутый зеленый плащ, широкая коническая шляпа, надвинутая на желтое лицо… Он вновь стоял неподвижно, прикрыв глаза. Ничего вокруг себя не замечал и к чему-то прислушивался.

Но явно не к шагам Бельгутая.

Такое состояние бывает у шаманов, целиком и полностью поглощенных камланием. Но как долго оно продлится?

Не отрывая взгляда от неподвижного противника, Бельгутай расцепил стальные когти, впившиеся в доспехи, и осторожно положил их на плиты. Затем сделал шаг к человеку в зеленом плаще. И еще один шаг.

Он крался тихо, как кошка. Он почти подкрался.

Бельгутай поднял нож и уже приготовился к прыжку, когда кто-то вцепился ему в ногу. Быстрый взгляд вниз… Проклятье! Его держал смертельно раненный защитник башни. И откуда только силы взялись?!

Умирающий что-то прохрипел.

Пришлось наклониться и добить его ножом. Хрип оборвался.

Но человек в круглой шляпе и зеленом плаще уже открыл глаза. Улыбаясь, он смотрел на Бельгутая.

Бельгутай ринулся вперед.

— Учитель! Враг!

Его предупредили вовремя. Линь гуй даже на пороге смерти оставались верны своему учителю и господину.

Чжао-цзы удивился. Варвар-кочевник, которого его «демоны» поймали при помощи метательных когтей фэй-цзинь-лун-чжа, оказался крепок и проворен. После удара о стену он пришел в себя гораздо раньше, чем рассчитывал Чжао-цзы, и умудрился даже самостоятельно подняться наверх. Кроме того, при нем был нож. И он, как выяснялось, умел им пользоваться.

Молниеносным ударом чужак пронзил шею раненого «демона», который пытался его остановить.

Что ж, никогда не стоит недооценивать вражеских воинов. Тем более что этот кочевник, похоже, был не из рядовых бойцов. Скорее всего, сотник, тысячник или, может быть, целый князь-ван. Летающие когти золотого дракона сдернули с седла всадника, скакавшего впереди и увлекавшего за собой остальных. Такой пленник может обладать ценными сведениями.

Хорошая добыча. Полезная. Чжао-цзы мысленно поблагодарил мертвых уже метателей когтей.

Легкое движение кисти. Варвара, кинувшегося было в атаку, отбросила назад волна сгустившегося воздуха. Чжао-цзы провел пальцем невидимую черту через кинжал в руке чужеземца — и короткий, чуть изогнутый клинок со звоном откололся от костяной рукояти.

А пока обезоруженный противник пребывает в растерянности — заключительный взмах рукой. Веревки фэй-цзинь-лун-чжа, лежавшие позади чужака, ожили, свились в силки и петли, вновь поймали свою жертву стальными когтями, туго натянулись…