Анастасия Пак - Чужие миры

Тени задумчиво витали, с каждым исчезающим лучом становясь все более осязаемыми. Они были уже не вьющимся туманом, а стройными силуэтами, затянутыми в клочья ночи. Глаза сияли, зорко выискивая добычу, и останавливаясь, уже не выпускали ее из поля зрения, неотступно следуя по пятам. Но они не нападали. Ждали часа.

– Чудное местечко, – устроившись на черной скамье весело произнес Витко. – Компания что надо. Сразу видно – без драки не уйдем.

– Да ты и без компании без драки с шеи не слезешь, – неодобрительно сказал Регвой – Вечно тебя тянет кулаками помахать. Знал бы, не позвал с собой. В прошлый раз из-за тебя доброе вино мне заместо горла на голову вылилось. Припоминаешь? Ты потом еще долго отнекивался, что не твоей рукой.

– Не моей, – огрызнулся тот. – Ты на меня не весь, сам, свиное рыло, напился, чуть ли пятаком гуся не лобызал. – Дружинник начал загибать пальцы: – Всю посуду перебил, столы сломал, в харю надавал, а потом освежиться надумал, водичкой студеной облиться. Схватил кувшин с вином и на голову себе как давай хлестать, аж чуть от удовольствия не пританцовывал, а тебе в этот момент ка-ак врезали по дурной башке, ты враз и очухался. Сграбастал меня за шкирку, трясешь и брешешь, что, мол, ты тут вытворяешь, тварь пресмыкающаяся?!

– Ты, поди, и врезал, – ничуть не смутился витязь. – Я ж чувствовал, рука знакомая, тяжелая как полено. Хлобыстнул друга, нечего сказать.

– А, чтоб тебя, – Витко со злости шарахнул по кувшину так, что осколки и брызги полетели во все стороны.

Сразу послышались возмущенные выкрики.

– Вы чего, совсем спятили или давно в рожу не получали?!

– Обожаю этот народ, – причмокнул губами от удовольствия Хват. – Любимейший вопрос. Как что – сразу в морду норовят двинуть. Широчайшей души люди, всегда услужить рады.

– Эй ты, оглобля ходячая, – незнакомый русый воин метко запустил в Хвата обглоданной костью. – А ну вставай, пока сами не подняли, и дуй сюда.

– Ага, – охотно поддержали наемника местные, – на услужение. Валяй, парниша. Мы люди добрые, сильно не обидим.

– Только малость самую… в глаз для разнообразия, а то по шее чтой-то приелось.

– Ага, и по морде тоже.

– Давай, – обнадеживающе кивнул Хвату Титамир. Он уже вполне освоился в этом Роуне и чувствовал себя здесь, как дома. – Мы тебя в обиду не дадим. Сейчас вместе подойдем. Мы ж тоже того, услужить рады, особенно некоторым…

– Это вдвоем что ли? – возмутилась дружная компания подвыпивших дружинников. – Э нет, так дело не пойдет. Идти, так всем. Вы не одни мастаки получать, мы, может, тоже желаем.

– С отдачей особенно, – вполголоса досказал Милах.

– Люди добрые! – заголосил корчмарь. – Я человек бедный, только коркой хлеба и живу.

Сгусток тьмы вдруг выделился из тени, блеснув холодными черными глазами. Воин, похожий на подвижную ртуть, лениво приказал нарочито спокойным голосом:

– Заткнись. Что нам твой кабак? Сейчас разнесем и выйдем, не вой. Сам виноват, плохо принимаешь. – В глубине темных глаз зажглись недобрые синие огоньки.

Охнув, хозяин согнулся в углу и закрыл голову руками. По собственному опыту знал, что драка как хмельной мед, заволакивает умы, затягивает абсолютно всех, и самое лучшее – просто мирно переждать ее в уголке. Он вздрогнул, почувствовав удар в бок чем-то тяжелым, но рук от головы не отнял и глаз не раскрыл. Пускай бьют, пинают, лишь бы живым остаться, а то на днях в такой же пьяной драке одного трактирщика убили. Вытянули вдоль хребта – он и откинулся. А за что? Подлез не вовремя.

Незнакомый темноволосый воин по собственным соображениям присоединился к дружинникам. С легкостью стряхнув лень, потащил из-за плеча длинный черный меч. От кривой улыбки ощутимо исходила угроза – и дремлющая жажда пробудилась, темным пламенем зажигая сталь.

Корчма наполнилась лязгом и криками, теснота вдруг стала нестерпимой и магия невидимкой опутала людей, забирая малейшие крохи Силы. В распахнутую дверь ворвался ветер и пламя светильников заколыхалось, гоняя по стенам извивающиеся тени. А потом зал под его радостный вой и вовсе погрузился в полумрак. Это лишь подстегнуло обе стороны, внося окончательный хаос в их ряды. Дальние столы опустели, позабытый камин едва тлел. Драка, оцениваемая затуманенным сознанием, как нечто само собой разумеющееся, разносила по всем окрестностям грохот, крики, перемежаемые тонким завыванием хозяина, легкий свист и звуки сочных ударов.

От сильного пинка дверь, и так болтающаяся на одной петле, грохнулась на землю, и из корчмы дружно вывалилась темная, нетвердо стоящая на ногах, толпа. С трудом разделившись на отдельные силуэты, расползлась в разные стороны. Главные зачинщики похлопали друг друга по плечу и тоже разошлись. Только корчмарь, забившийся в самый дальний угол, выжидал. Когда затихли голоса, он осторожно выполз и принялся подсчитывать ущерб, одновременно мысленно сочиняя донос князю. Он знал, что Родомир, сквозь пальцы смотрящий на выходки своих дружинников, не оставит его без изрядной компенсации.

– Хорошо-то как, – потер сбитые костяшки Милах. – Развлеклись на славу.

Погрузив руку в вязкую тьму, он выволок из нее побитого Витко.

– Ну ты как? – спросил он. – Живой?

– Не-а, – огрызнулся тот, – мертвый. Неужто сам не видишь.

– Да, – пожалел его Регвой, – не повезло тебе. Ну ты уж, брат, сам виноват. Потянуло же тебя к тому… ну со сломанным носом… с кулаками с мою голову. Хотя тебя вроде бы и не такими били.

– Сам не получал, а то бы понял, – голос дружинника задрожал от ярости, – он в железных перчатках был, с длинными шипами.

– Вон тебя чем разукрасило, – протянул Хват, разглядывая глубокие порезы на его лице.

– Ага, – поморщился тот, промокая кровь рукавом рубахи. – Но помимо него и другие желающие нашлись. – И Витко неприязненно глянул на Милаха, пробормотав вполголоса: – Мельница ветряная – и своим и чужим без разбору в харю надавал.

– Ну там же темно было, – услышав краем уха его слова, начал оправдываться тот. – А ты все время под руку лез, будто тебя толкал кто-то. Вообще это тебе за прошлый раз, – внезапно нашелся он. – Отдача, так сказать.

– Да не бил я тебя!!! – заорал рассвирепевший воин. – А если ты меня за это приложил, то на, получи! – И он заехал ему кулаком в подбородок.

Ноги Милаха мелькнули в воздухе перед самым носом Владия и шмякнулись в пыль.

– Ну ты как? – мстительно спросил Витко. – Живой?

Милах живо поднялся, потряс головой.

– Да-а, – уважительно произнес он, потрогав подбородок. – Хороший удар. Не ожидал, честное слово. Но ты после моего поднимался все таки медленней.

– Меня на полу кто-то в бок пнул, чуть кости через горло не вылезли, а потом на хребет наступили.