Робин Хобб - Хранитель драконов

— Я собираюсь отправиться в Дождевые чащобы. Уезжаю в конце этого месяца.

Слова сами сорвались с губ Элис. И каждое из них было ложью. Она не строила никаких планов, только мечтала.

Гест обернулся и с изумлением взглянул на нее.

— В самом деле?

— Да, — подтвердила она. — Это подходящее время для поездки туда. По крайней мере, мне так говорили.

— Одна? — потрясенно спросил он. И миг спустя сердито пояснил: — У меня есть собственные обязательства, дорогая, и я не могу нарушить их. Я не могу поехать с тобой в конце месяца.

— Я не особо думала об этом. — Она вообще об этом не думала. — Я уверена, что смогу найти подходящую компаньонку для этой поездки. — Она отнюдь не была в этом уверена. Ей никогда не приходило в голову, что в таком случае может потребоваться компаньонка. Почему-то ей казалось, что замужество освобождает ее от такой необходимости. — Не могу представить, что ты усомнишься в моей верности тебе, — заметила она. — Я обходилась без компаньонки в течение всех тех месяцев, которые ты проводил в своих торговых разъездах. Для чего же мне сопровождение в путешествии?

— Думаю, лучше нам лишний раз не вспоминать о сомнениях в чьей-то там верности, — насмешливо заметил Гест. — Или же обсуждать предоставление подлинных доказательств. В конце концов, любой без труда может отыскать где угодно крошечные свидетельства измены, а затем узреть и саму измену. Там, где ее никогда не было.

Элис отвела взгляд. Гест редко упускал шанс напомнить ей о том, как она обвинила его, не имея твердых оснований. Она выбросила из головы жгучие воспоминания об унижении и попыталась припомнить хотя бы одну достопочтенную даму, которая могла бы сопровождать ее в качестве компаньонки.

— Наверное, можно было бы попросить Софи, сестру Седрика. Но я слышала, что она ждет ребенка, и вдобавок у нее слабое здоровье, так что она и в гости-то сейчас ни к кому не ходит, что уж тут думать о дальней дороге.

— О, похоже, в этом отношении ее мужу повезло куда больше, чем мне. Кстати, как твое здоровье, Элис?

— Превосходно, — подчеркнуто коротко ответила она.

Гест разочарованно покачал головой, откашлялся и с усмешкой спросил:

— Значит, я полагаю, что наша последняя попытка закончилась ничем?

— Я не беременна, — прямо сказала она. — Уверяю, что в противном случае я первым делом сообщила бы тебе новость.

Она с трудом удержалась, чтобы не спросить, каким образом, по его мнению, она может оказаться беременной. Его не было три последних месяца, а за два предыдущих, проведенных дома, он посещал ее спальню всего дважды. То, что он делал это так редко и кратко, было сейчас для Элис скорее облегчением, чем разочарованием. Ей подумалось, что Гест приходит к ней в постель как будто по какому-то расписанию. Словно это было делом, которое необходимо было сделать вопреки желанию. Иногда она задавалась вопросом, не ведет ли он учет своим попыткам. Ей представилось, как он вписывает строчку в очередную графу: «Попытка зачатия. Результат сомнительный». Неприятно было вспоминать свою короткую девчоночью влюбленность в Геста перед свадьбой.

За месяцы и годы, которые прошли с тех пор, Элис осознала, что ни любви, ни даже вожделения в их браке не было. Чтобы как-то возместить эту недостачу, она ни разу не отказывала Гесту, когда он посещал ее спальню ради выполнения супружеских обязанностей. Она не плакала из-за отсутствия у него романтического интереса к ней, не пыталась обольстить его, чтобы изменить его отношение. Две окончившиеся постыдной неудачей попытки пробудить в нем сексуальный интерес можно не считать. Элис не позволяла себе задерживаться на унизительных воспоминаниях. Геста эти попытки подтолкнули лишь к жестоким насмешкам, которыми те две ночи навеки отмечены в ее памяти. Нет, лучше сдаться и почти не обращать внимания на его визиты. Пускай остаются краткими и почти деловыми.

После каждого такого посещения Гест ждал, пока Элис не сообщит ему о неудаче, и только тогда предпринимал следующую попытку. Лишь дважды за пять лет брака Элис удалось забеременеть. Каждый раз Гест восторженно приветствовал это известие — а через пару месяцев, когда беременность заканчивалась выкидышем, выражал свое разочарование и недовольство.

Сейчас новость об очередной неудаче он встретил лишь легким вздохом.

— Тогда надо попытаться еще раз.

Элис помолчала, оценивая то оружие, которое он только что ей дал, а затем хладнокровно пустила его в ход:

— Возможно, когда я вернусь из Дождевых чащоб. Пускаться в такое путешествие беременной означает подвергнуть опасности будущего ребенка. Так что, думаю, со следующей попыткой нужно подождать до моего возвращения.

Она сразу поняла, что попала в цель. В голосе Геста прозвучало негодование:

— А ты не думаешь, что произвести на свет сына и наследника куда важнее, чем пускаться в какое-то дурацкое путешествие?

— Я не уверена, что ты и сам так думаешь, мой дорогой Гест. Несомненно, если бы для тебя это было столь важно, ты почаще бы пытался помочь делу. И возможно, отменил бы часть своих поездок и ночных посиделок.

Он сжал кулаки и снова отвернулся от Элис к окну.

— Я всего лишь пытаюсь щадить твои чувства. Я знаю, что благовоспитанные женщины неохотно покоряются желаниям мужчины.

— Дорогой мой супруг, ты намекаешь, что я неблаговоспитанна? Вынуждена согласиться с тобой. Некоторые женщины моего круга сочли бы меня просто необъезженной кобылой, не знавшей седока, если бы я поделилась с ними подробностями нашей личной жизни.

Ее сердце гулко билось. Никогда прежде она не осмеливалась так прямо говорить с Гестом. Никогда не произносила слов, которые можно было бы расценить как критику его усилий.

Эта шпилька заставила его снова обернуться к ней. Он стоял спиной к окну, и лицо его оставалось в тени. Элис попыталась понять, что прозвучало в его голосе, когда он произнес:

— Не говори об этом никому.

Мольба? Угроза?

Пора рискнуть. Неожиданно у Элис возникло ощущение, что она должна поставить на карту все или раз и навсегда признать свое поражение. Улыбнувшись Гесту, она заговорила спокойным небрежным тоном:

— Будет легче всего не говорить об этом, если я окажусь подальше от своих подруг. Например, если поеду в Дождевые чащобы посмотреть на драконов.

Между ними уже случались такие поединки, но нечасто. И еще реже Элис выигрывала. Однажды это был спор по поводу особо ценного свитка, приобретенного ею. Элис предложила вернуть свиток продавцу с уведомлением, что ее муж не может себе позволить купить такую дорогую вещь. Тогда Гест помедлил, прикидывая в уме выгоду и убыток, а затем изменил свое мнение. Сейчас муж, склонив голову, смотрел на Элис, и она неожиданно пожалела, что не может отчетливо видеть его лицо. Знает ли Гест, как неуверенно она себя чувствует? Видит ли он робкую женщину, которая прикрывает свой испуг явным блефом?