Юлия Горская - Ключ от бездны

Как только кровь впиталась в землю, огненные вихри поднялись из неё и помчались к Нэросу, что раскинулся на живописной возвышенности между Тэ-Тахретом и прибрежным Мелехретом.

Но вихри те оказались лишь предвестниками бури, разбившись о каменные стены города, наполнив полнеба смрадным дымом и ввергнув в ужас жителей города.

Быстро сгустились над Нэросом грозовые тучи, налились кровавой синюшностью, как мерзкий нарыв.

И грянула буря!

Вмиг чистая темнота ночного неба наполнилась пылью и ветер взвыл, набирая силу. Огромные молнии раскололи небеса. Снова и снова.

Взбесившаяся стихия набросилась на дома и дворцы, играючи, рушила строения, которые казались людям такими надежными, выбивая стекла, срывая крыши и слои земли вместе с каменными мостовыми, рассыпая стены, ставшими будто из песка. Спасения не было нигде! И те из мхаров, что успели спуститься в подвалы, оказались навсегда погребенными под слоем камней и земли, что засыпали Нэрос, когда к утру утихла, наконец, буря.

Один из самых красивейших городов Маакора был стерт с лица земли за одну ночь…

Гигантская змея снова поползла вперед. Теперь на пути её лежала равнина Дэнита. Но очередная цель Кхорха была далеко на западе – у вод Анхи, впадающих в Хаш – священную реку корнуотов.

На этой земле, не тронутой губительными чарами, небо всегда оставалось чистым, блистая яркими слезами звезд. Эту землю не коснулось проклятие Кхорха – он выбрал её себе, как новое пристанище для себя и своих братьев.

- Я не могу больше выносить это, - проговорила Наэла, сидя на большом валуне и глядя на полосу соснового леса, что огибал долину, где остановился караван. – Я знаю, что это чудовище губит мой народ.

- Что мы можем изменить? – отозвалась Лемаис, поглаживая прохладную руку подруги. – Такова воля жестоких богов.

- Но ведь они не могут что-то сделать за нас – только нашими руками, ты понимаешь?

- Да, дорогая. И однажды Кхорх ответил за всё, что свершил.

- Почему боги так жестоки к мхарам?

- Может быть потому что они заслужили эту жестокость?

- Чем, Лемаис, чем? Чем заслужила Ла-Тима или Сидмас? Или… Креламет? Скажи мне!

- Не вы, - невилла опустила голову и распущенные волосы её прикрыли колени. – Ваши деды, далекие предки, захотевшие гибели тех, кто был с ними одной крови. Ты же знаешь, что когда-то мы были одним народом. Поэтому теперь так ужасно проклятие первосвященника, направленное на братьев по крови.

- Легенда о первых мхарах так темна и непонятна, - с тоской проговорила Наэла.

- Какой же ей быть? Ведь это мхары склонили арахнидов к злу, заставив принести первые человеческие жертвы. Теперь ваши жрецы, просто не желают вспоминать об этом! Да, они стыдятся этого, поклоняясь светлым богиням. Но ни для кого не секрет, что в Тэ-Тахрете поклонялись Орх – матери всех демонов. Ты видела черные капища?

- Да, - отозвалась мхарка мертвым голосом. – Однажды Сидмас привез меня в этот город и показал алтарь… демоницы.

- А разве Астеман не сам накликал беду, выслеживая слабого мальчика, еще не впустившего в свою душу Кэух? Пожелав убить его? Уничтожив его народ, ничем не обидевший мхаров?

- Но ты сама говорила о неотвратимости судьбы, - встрепенувшись, возразила Наэла. – И рано или поздно, Кхорх стал бы тем, кем стал!

- Кто знает, было бы в его душе столько ненависти, если бы не смерть отца, убитого по приказу владыки Ахвэма? Возможно, господином Сульфура он стал бы непременно, но не терзай его душу жажда мести, Маакор лишь повторил бы судьбу Арбоша. А о пророчестве безумного жреца все просто забыли бы и государство мхаров само пришло бы в упадок, отравленное наследием предков.

- Но я должна, понимаешь, должна что-то сделать для тех, кто мне дорог, - горячо заговорила Наэла. – Теперь, когда Сидмас свободен и скоро вернется в Ахвэм к отцу, я не могу безвольно плыть по течению!

- Тише, тише, девочка моя! Я обещала помочь тебе – я помогу. Кхорх слишком много на себя берет и гневит богов непомерной кровожадностью. Не думай, что я забыла и о собственной мести! Ничего не забыла – особенно того, что он сделал с тобой! И зная его слабое место, мы отравим ему радость от побед! Кхорх достигнет своей ужасной цели, но плата за неё станет невыносимой для его души!

- Когда? Я устала ждать!

- Не спеши. Пусть насладится пока тем, чего достиг.

- И пусть гибнет моя земля?

- Её уже ничего не спасет.

- Но это несправедливо!

- Справедливо? Лишь боги могут судить об истинной справедливости для каждого из нас.

- Боги! – Наэла взглянула на тихое небо и слезы бессильной злости блеснули в её глазах. – Они так жестоки и я не жду от них милости.

- Чу, - Лемаис вскинула голову и прижала палец к губам подруги. – Никогда не говори так! Никогда! Они испытывают нас и наградят, если ты справишься и преодолеешь свой путь, не осквернив души. Нет ничего ценнее, и как бы ни страдала она – не отягощай её проклятием к богам и свое судьбе.

- Так трудно!

- Знаю. Послушай, - невилла заговорила тихо и значительно. – Кхорх обратился ко мне за помощью. Он неимоверно ослаб теперь, вызвав кровавый дождь на Тэ-Тахрет. Матенаис больна, ты знаешь. Ей дорого обошлось общение с демонами бездны! И не скоро жрица Кэух-Арахна сможет помочь первосвященнику! Теперь же он просит меня вызвать могущественного духа тьмы Глеса, повелителя вод, чтобы затопить Мелехрет.

- Ты согласилась?

- Нет. Но соглашусь. Не смотри так! Я не могу отказаться – он убьет меня, теперь убьет любого за малейшее неповиновение! Не плач, - она погладила Наэлу по щеке, заметив побежавшие из её глаз слезы. – Я потребую жертву. Потребую бросить жребий и он падет на ту, которая теперь так дорога ему!

- Лидэю?

- Тише! Боги дают ему шанс одуматься и не губить тех, которые не должны так жестоко страдать. В Мелехрете живут благочестивые мхары, которые давно заслужили прощение небес. Они не должны погибнуть! Так хотят боги. Но не Кхорх. И завтра ночью он встанет перед тяжелым выбором…

Следующая ночь утонула в теплом и обильном дожде, что начался еще с утра и привел в уныние участников похода.

Хотя, казалось, что плохого было в дожде, да еще после долгого путешествия по выжженной пустоши? Но тучная земля быстро раскисла и потяжелела, налипая на колеса и копыта животных, которые, впрочем, одни и были рады изменению погоды и смене своего скудеющего рациона. Сочная трава пришлась им по вкусу! И это обстоятельство еще послужило причиной немалой задержке каравана, который остановился лишь глубокой ночью на небольшой скалистой возвышенности.

- Это благоприятный знак, - заметил Ксархс, располагаясь на толстом шерстяном ковре в своем шатре и принимая у себя первосвященника.