Василий Горъ - Законник

Во взгляде ее высочества промелькнуло что-то похожее на вину. Ее вину передо мной !!!

— Увы, граф, вам действительно кажется : с тех пор, как в игру вступил мой отец, ситуация изменилась…

— В игру? — насторожился я.

— Для моего отца и война, и политика, и даже жизнь — всего лишь игры для ума… — вздохнула принцесса Илзе. — В общем, узнав о том, что вы смогли нажить себе столь многочисленных врагов, он решил использовать их возможности, чтобы отомстить вам за испытанное унижение…

— Что, послал им деньги? — съязвил я.

— Хуже… Он отправил в Элирею личину с поводырем . И пять десятков Снежных Барсов…

Услышав незнакомые слова, я же посерьезнел:

— Что такое «личина» и «поводырь»?

Принцесса Илзе кинула взгляд на графиню Камиллу, помедлила несколько мгновений и… неуловимо изменилась! Неподвижно сидя в своем кресле, она начала дышать, как я, смотреть, как я, и даже скопировала мою пластику!

Впрочем, все это длилось считаные мгновения, а потом она перестала меняться и… вымученно улыбнулась:

— Вспомнили?

Я утвердительно кивнул:

— В прошлом году вы делали то же самое…

— Правильно… И если бы на вашем месте оказался любой другой мужчина, то через несколько часов после похищения я вернулась бы в Свейрен. А он — добровольно поднялся бы на эшафот…

— Допустим… — криво усмехнулся я. — Однако какое это имеет отношение к этой самой «личине»?

— Самое прямое… — угрюмо буркнула принцесса. — Личина — это человек, сознание которого подверглось некоему изменению . Скажем, брат нынешнего главы Серого клана Элиреи, некий Дайт по прозвищу Жернов, в буквальном смысле одержим идеей убийства. И, добравшись до Арнорда, сделает все, чтобы вас уничтожить. Поводырь — это человек, который управляет личиной . А те, кто способен создать личину из обычного человека, называются Видящими. Одна из них — перед вами…

…Выслушав объяснения принцессы Илзе, я пришел к выводу, что план Иаруса Рендарра идеален. Ведь брат главы Серого клана действительно может уговорить Эгера Костлявого объявить мне войну; сотник Ночного двора Делирии, отправившийся с Дайтом Жерновом в качестве поводыря, способен спланировать любое, самое изощренное покушение. А пять десятков Барсов, использующих связи и возможности Серого клана — его осуществят. Следовательно, выжить в этой войне я не смогу. Даже если буду прятаться в родовом замке и передвигаться по королевству в сопровождении телохранителей, или переодетым в какого-нибудь крестьянина или купца.

Нет, прятаться я не собирался. Ибо, во-первых, это было недостойно Утерса, а, во-вторых, я точно знал, что любая, даже самая подготовленная охрана способна защитить только от второго выстрела…

…Удивительно, но все время, пока я анализировал сложившуюся ситуацию, принцесса Илзе спокойно молчала. И задала первый вопрос только тогда, когда я решил уточнить у нее кое-какие детали.

— Насколько я понимаю, вы, как и мой отец, считаете, что лучшая защита — это нападение?

Я утвердительно кивнул.

— Что ж. В данном случае я с вами согласна: Эгера, Дайта и сотника Бразза надо уничтожить. Причем еще до того, как они успеют что-либо спланировать…

— Угу… — буркнул я. — Только это легче сказать, чем сделать: ни мне, ни моим воинам, ни людям графа Орассара так и не удалось узнать, как выглядит Костлявый. Не говоря уже о том, чтобы найти его лежбище.

Принцесса с улыбкой посмотрела на меня:

— Это исправимо: я видела Дайта Жернова и сотника Бразза. И знаю, в каких из постоялых дворов Элиреи они могут встречаться с десятниками Снежных Барсов. Если мы выследим хотя бы одного из них, то без труда найдем и всех остальных…

«Мы…» — мысленно повторил я. Потом представил ее высочество в хауберке, [101] Хауберк — вид кольчужного доспеха. с мечом и щитом в руках, и отрицательно покачал головой:

— Простите, ваше высочество, но девушкам на войне не место. Даже если война… кажется ненастоящей.

Принцесса пожала плечами:

— Я не горю желанием воевать. Но без меня вы не обойдетесь. Значит, у нас с вами просто нет выбора…

— Выбор есть всегда… — буркнул я. И, услышав, как фыркнула мама, удивленно уставился на нее.

— Ронни! Принцесса Илзе совершенно права: ты без нее не справишься. Кстати, я бы на твоем месте поинтересовалась, каким образом ее высочество оказалась в долине Красной Скалы…

— Только не говорите мне, что перебралась через Ледяной хребет… — начал было я. И заткнулся, увидев, как улыбается моя мать!

— Ага. Именно!

— Одна? — на всякий случай уточнил я.

— Нет. Не одна, а с тремя десятками отборных рубак из Шевиста, посланных Иарусом Рендарром, чтобы вырезать все население долины Красной Скалы…

…— Нет. Не одна, а с тремя десятками отборных рубак из Шевиста, посланных Иарусом Рендарром, чтобы вырезать все население долины Красной Скалы…

Графиня Камилла еще не закончила говорить, а ее сын уже превратился в Смерть. В мою Смерть. И в мгновение ока перетек на пол перед моим креслом. Потом Смерть наклонилась надо мной и с хрустом сжала кулаки.

Я оцепенела и краем сознания отметила, что по моей спине текут струйки холодного пота, во рту пересохло, а сердце колотится так, словно старается разорвать грудную клетку.

— Ронни!!! Сын!!! Стой!!! — истошно закричала графиня Камилла. И в ее голосе я услышала самый настоящий страх! За меня!

Однако вдуматься в происходящее у меня не получилось: я чувствовала, что изо всех сил вжимаюсь в спинку кресла, пытаясь отодвинуться от нависшего надо мной графа, ощущала боль в позвоночнике, правой лопатке и крестце, но напрочь отказывалась соображать!

— Вы… привели… сюда… равсаров? — делая паузы после каждого слова, спросила Смерть. Потом разжала правый кулак и шевельнула пальцами. И я вдруг представила, как именно они сомкнутся на моем горле.

Найти в себе силы, чтобы вымолвить хотя бы одно слово в свою защиту, я не смогла. Поэтому мелко-мелко замотала головой из стороны в сторону.

— Ронни, стой! Я просто неудачно выразилась!!! — затараторила графиня Камилла, безуспешно пытаясь оттащить от меня своего сына. — Она их не довела! Вернее, убила!! По дороге сюда, понимаешь?!

Смерть застыла. На целую вечность. А потом уступила место Недоверию:

— Убила? Тридцать равсаров? Бред…

— Я осматривал их тела, Ронни… — буркнул пожилой воин, невесть откуда возникший за спиной графини Камиллы. — И лично допрашивал их предводителя, которого принцесса Илзе решила оставить в живых…

Недоверие моргнуло, перевело взгляд на мои ладони, судорожно тискающие подлокотники кресла, и односложно поинтересовалось: