Василий Горъ - Законник

…Перед поворотом на улицу Роз карета резко дернулась вправо. Потом снаружи раздалась ругань кучера, щелкнул кнут, а мгновением позже — зашелестел покидающий ножны меч.

— Эй, ты! Замри!! Оружие в ножны!!!

Услышав рев десятника Вакши, граф Ратский раздраженно выругался, сдвинул в сторону занавеску и выглянул на улицу. Пытаясь высмотреть наглеца, который посмел не выполнить приказ сотрудника Тайной канцелярии.

Наглецом оказался молодой воин в изорванной и забрызганной кровью кольчуге, с покрытыми пеплом волосами и на редкость чумазым лицом. Сжимая в руке обнаженный меч, он несся следом за каретой и не обращал никакого внимания на приказы догоняющих его всадников.

— Тварь! Остановись!! Я забью твой кнут тебе в глотку!!!

Рассмотрев цвета полуоторванной нашивки на плече самоубийцы, граф Дартэн удивленно приподнял бровь, а потом зарычал:

— Лорри! Останови карету!! Немедленно!!!

Потом повернулся к сидящему напротив командиру Особой сотни и хмуро поинтересовался:

— Скажи-ка мне, Виллар, что делает вассал графа Гайоса на улице Горшечников, в двух кварталах от городского дома Ранмарков?

Сотник подскочил на месте, виновато посмотрел на начальство, потом метнулся к двери кареты и, высунувшись наружу чуть ли не по пояс, уставился на мальчишку. Несколько мгновений тишины, и граф Дартэн чуть не оглох от его вопля:

— Кот! Лорри! Изар! Взять его! Живо!!!

На улице тут же зазвенела сталь.

Рывком вернув командира Особой сотни обратно на подушки, начальник Тайной канцелярии негромко процедил:

— Кажется, я приказал задержать и допросить всех, кто во время убийства находился в доме Ранмарков…

— Мои воины сделали всё, что было в их силах… — виновато глядя в пол, буркнул Виллар Зейн.

— Всё? — зарычал начальник Тайной канцелярии. — Тогда откуда тут взялся этот мальчишка?

— Ваша светлость, осмелюсь напомнить вам, что граф Гайос отправил вдогонку за убийцами своего сына два десятка солдат. И они покинули дом еще до того, как мои воины въехали в Серебряную слободу. Соответственно, задержать этих людей у них не было никакой возможности…

— А, точно… — пробормотал граф Дартэн, потом задумчиво постучал пальцами по своему колену и прислушался к происходящему на улице.

— Вот так-то лучше… Хватит дергаться, а то я разозлюсь…

— Отпустите меня! Немедленно! Я выполняю приказ своего сюзерена, коннетабля его величества графа Гайоса Ранмарка…

— А нам плевать, чей приказ ты выполняешь! Еще одна попытка вырваться — и получишь рукоятью меча по голове!

— Кажется, ты прав, Виллар! — пробурчал начальник Тайной канцелярии. И, услышав злое сопение придавленного к земле мальчишки, решительно толкнул дверь кареты и выбрался наружу: — Поднимите его на ноги и подведите сюда! Ну, живее, живее!

Воин тут же оказался на ногах и, морщась от боли в заломленных за спину руках, повернулся к карете:

— Э-э-э… граф Дартэн?

— Молодец… — холодно улыбнулся граф Ратский. — Узнал…

— Вас трудно не узнать, ваша светлость… — усмехнулся воин. И, вытерев лицо о собственное плечо, гордо вздернул подбородок: — Простите, ваша светлость, а с каких пор сотрудники Тайной канцелярии арестовывают ни в чем не повинных людей?

— Ты не арестован, а задержан. Для небольшого, но очень содержательного разговора. Так что залазь в мою карету… Живо!

— Втолкнуть меня в вашу карету не так сложно. Но разговора ни в ней, ни где-нибудь еще не будет! Ибо я умру, но выполню приказ своего сюзерена…

— Я сказал — живо!!!

— Буду говорить только после получения соответствующего приказа от графа Гайоса Ранмарка! — отчеканил мальчишка. — А сейчас прошу меня извинить…

— Твоя верность своему сюзерену достойна уважения! Но прежде, чем отказываться выполнить приказ начальника Тайной канцелярии, тебе бы стоило подумать, чем это тебе грозит…

— Я — воин… — гордо усмехнулся мальчишка. — И не отступлю от данного слова, чем бы мне это ни грозило…

— Лезь в карету!

— Только для того, чтобы помолчать…

Заметив, что сотник Зейн начал поднимать руку, сжатую в кулак, начальник Тайной канцелярии отрицательно покачал головой:

— Не торопись, Виллар!

Потом подошел вплотную к вассалу коннетабля и еле слышно произнес:

— Четвертое убийство за десять дней, мальчик! Камерарий его величества, королевский казначей, начальник королевской гвардии и… восемнадцатилетний юноша, не дослужившийся даже до чина камер-юнкера… [103] Камер-юнкер — самый нижний придворный чин.

— И что с того, ваша светлость?

— М-да… Думать ты не хочешь… Ладно, скажу сам: целью убийц, пробравшихся сегодня в ваш дом, был не граф Алатейя, а его отец и твой сюзерен, королевский коннетабль Онгарона граф Гайос Ранмарк!

— Возможно, вы правы, ваша светлость! — юноша пожал плечами. — Но какое это имеет отношение к приказу лезть в вашу карету?

— Мне нужна информация о том, где ты был и чем занимался! — ответил граф Дартэн, изо всех сил стараясь удержать себя в руках. — Каждая минута молчания уменьшает вероятность того, что я смогу найти убийц наследника твоего господина. Пойми, скрыть то, что граф Гайос остался в живых, нам уже не удастся: десятки людей видели и слышали, что он лично руководил тушением каретного сарая и кузницы. Значит, в ближайшие дни убийцы повторят покушение…

— Не повторят… — усмехнулся воин. — Мы их догнали…

— Где? Сколько их было? Живым кого-нибудь взяли?

— Простите, ваша светлость, но обо всем этом я доложу только своему сюзерену… И если вы действительно торопитесь что-то узнать, то езжайте к нему: вполне возможно, он с вами и поделится…

Граф Дартэн холодно улыбнулся, еще раз оглядел мальчишку с ног до головы… и мысленно расхохотался: судя по горбинке на носу, выступающим надбровным дугам, широким скулам и черным, как смоль, волосам, мальчишка был уроженцем Эмэи. А значит, обладал непрошибаемым самомнением и ослиным упрямством! Таким же, каким славился и его сюзерен.

— Лахчи? [104] Лахчи — самоназвание небольшой народности, славящейся своим упрямством. — ехидно поинтересовался граф.

— Да, ваша светлость! — гордо кивнул воин. А потом нагло расправил плечи.

— Виллар! Отпустите вассала графа Ранмарка… Верните ему меч и подайте коня…

— Э-э-э… сию минуту, ваша светлость! — после небольшой паузы отозвался командир Особой сотни. Впрочем, графу Ратскому было не до него.

— Я ехал к твоему сюзерену, сынок. Присоединяйся к моей свите: верхом и под защитой моих воинов ты доберешься до него гораздо быстрее…

— Я не боюсь передвигаться по городу пешком и в одиночку, ваша светлость… — улыбнулся мальчишка. А потом, наткнувшись на бешеный взгляд графа Дартэна, решил не рисковать: — Однако сочту за честь сопровождать вас и вашу охрану…