Андрей Руб - Камешек в сапоге

— Бог — механизм, — одними губами прошептал потрясенный монах.

Дворецкий решил поухаживать за мной — положить мне еды.

— Джорджет, вы меня слышали?! У нас все равны — садитесь за стол и ешьте.

— Слушаюсь, сэр, — он поклонился и сел.

Я положил себе тушеной рыбы с картошкой и притянул поближе какой-то овощной салат. Остальные тоже споро застучали ножами и вилками… и самыми большими ложками (это я про рыцаря, с манерами у него — беда). Монах поклевал хлеба с соком. И задумался.

Юлька таращилась на меня как неизвестно на что. Подобных речей она от меня не то что никогда не слышала, она даже не подозревала, что я на такое способен. Чика тоже был изумлен — меня он знал больше как матершинника и пьяницу.

— Чика, нам подарили второй шанс. И хочешь, не хочешь - это придется отработать. Не думай — жри давай, — посоветовал я ему в полголоса.

— Расскажу я вам одну притчу,— начал монах. — Думаю, она вельми поучительна и придется вам по вкусу.

Однажды к известному подвижнику пришел молодой монах, прося указать ему путь к совершенству.

— Этою ночью, — сказал ему старец, — ступай на кладбище и до утра восхваляй погребенных там покойников, а потом приди и скажи мне, как они примут твои хвалы.

На другой день монах возвернулся с кладбища:

— Исполнил я твое приказание, отче. Всю ночь громко восхвалял я этих покойников, величал их святыми, преблаженными отцами, великими праведниками и угодниками Божиими, светочами вселенной, кладезями истинной премудрости, солью земли; приписал им все добродетели, о каких только читал в Священном Писании и в эллинских книгах.

— Ну и что же? Как выразили они тебе свое удовольствие?

— Никак, отче: все время хранили молчание, ни единого слова я от них не услыхал.

— Это весьма удивительно, — сказал старец, — но вот что ты сделай: этой ночью ступай туда опять да ругай их до утра, как только можешь сильнее. Тут уж они наверно заговорят.

На следующий день монах опять возвратился расстроен:

— Всячески поносил я их и позорил, называл псами нечистыми, сосудами диавольскими, богоотступниками; приравнивал их ко всем злодеям из Ветхого и Нового завета от Каина-братоубийцы до Иуды-предателя.

— Ну что же? Как же ты спасся от их гнева?

— Никак, отче! Они все время безмолвствовали. Я даже ухо прикладывал к могилам, но никто и не пошевельнулся.

— Вот видишь, — сказал старец, — ты поднялся на первую ступень ангельского жития, которая есть — послушание.

Вершины же этого жития на земле достигнешь лишь тогда, когда будешь так же равнодушен и к похвалам, и к обидам, как эти мертвецы.

— Спасибо, отче, — поблагодарил я монаха. — …равнодушен будешь и к похвалам, и к обидам, как мертвецы. Думаю все, с этим согласны?

Рыцарь кивнул головой и гордо выпрямился. Пасс тоже поклонился, причем как будто он английская королева. Юлька, блестя глазами, кивнула. Чика засунув в рот, кусок мяса и пережевыя кивал. Судя по всему, ему было по-барабану.

Я смотрел на дворецкого и мучительно думал, кого он мне напоминает… Точно — Дживс! Этот из сериала «Дживс и Вустер». Посмотрев сериал, я потом пошел и перечел всего автора. Это был гений английского юмора — Пэлем Гринвел Вудхауз. Или наоборот, сначала прочитал?

«Господи, какая чушь лезет в голову!».

— Баярд, а сколько вам лет?

— Сорок восемь.

— Сколько?!

— Сорок восемь.

— Больше тридцати я бы тебе не дал.

— Когда я умер…

— Умер? — влез Чика, ему стало интересно.

— Да, умер, — подтвердил Баярд. — Пуля пробила мне бок и раздробила поясницу, — голос его был равнодушен, как будто он сообщил, что выходил за хлебом. — Мне явился, некто блистающий и предложил ещё немного повоевать. Наверное, это был — Ангел. Он сказал, что от меня потребуется последняя рыцарская служба далеко в будущем. Он сказал, что я это заслужил и Бог дарует мне новую жизнь во славу его, и новое тело. Меня освободили от всех обетов и присяги. Он сказал — ничему не удивляться и не задавать вопросов.

«Да, ловко Нона развела рыцаря и избавила от шока».

— А почему Ангел? — тут же заинтересовался монах.

— А в чьих силах предоставить мне новое тело? — парировал Баярд — он для себя уже все решил.

— Это могут быть происки Нечистого.

— Брат, ваше присутствие здесь… и то, что Андре назвал вас Святым — лучшее тому подтверждение. Вы сами-то как оказались здесь?

— Примерно, как и вы… только мне сказали что хотят проверить крепость моей веры. А что делать — я решу сам.

«А рыцарь-то, далеко не дурак. И не фанатик. Новое тело и новая жизнь — при смертельных ранах… пожалуй мало бы кто отказался. И монах тоже. Мля, что ж тут за войны-то тут идут? Уж больно странный личный состав».

— А что скажете вы — Дживс? — обратился я к Пассу. — Позвольте, я буду так вас называть? Мне это имя очень нравится.

— Ваше право, сэр.

— Так какова ваша история, поведайте нам?

Все уставились на чопорного до безобразия дворецкого. Причем, как ни странно, никакого презрения господина к слуге, я ни у Баярда, ни у монаха не заметил. Ну, у монаха ещё более-менее понятно, но рыцарь удивил.

Аккуратно промокнув салфеткой губы, он величественно отложил её сторону:

— Мы совершали морское путешествие на лайнере «Титаник», сэр. Мой хозяин — лорд Кентервиль, перевозил мумию египетской прорицательницы времен фараона Аменхотепа IV. Он пошел посмотреть на деревянный ящик, в котором она была, а я остался в каюте, сэр. Потом раздался жуткий грохот и меня сильно ударило об стену. Как я понял, что корабль с чем-то столкнулся, сэр. Когда я поднялся и захотел выйти, то не смог — дверь заклинило. Очень быстро корабль стал крениться. Я понял, что мы тонем. Явился некто… и тоже предложил мне …новую службу. Только «вопросов не задавать» — мне не предлагали. Это оскорбительно, сэр. Лезть в дела хозяина?! Это и так, не приемлемо, сэр, — он опять чопорно поклонился, — для порядочного слуги.

— Что такое лайнер? — заинтересовался Баярд.

«Нона, покажи им?» — в шутку предложил я.

Шутка не прошла. Вокруг моментально притух свет и над столом, образовалась трехмерная проекция судна. Рядом был рыцарь в полном вооружении — для отображения масштаба. Все с удивлением рассматривали картинку. Никто не заорал — «Бесовское наваждение», как я опасался. Её только чуть боязливо потыкали пальцами.

— Я читал про эту мумию в интернете, — влез Чика. — Типа, под её головой, находилось изображение Осириса — владыки мертвых, с надписью: «Очнись от своего обморока - и один твой взгляд восторжествует над любыми кознями против тебя». Эта мумия была незадолго до этого извлечена из усыпальницы, то есть потревожена. А древние египтяне верили, что человек умирает, но душа его сохраняется. Поэтому и нужна мумия - душа может возвращаться в бывшее тело.