Алла Рут - Агентство Аргентина

- Проводили Бахрама? – Цолери взял с полки большой пергаментный пакет, запечатанный алыми сургучными печатями, и, вернувшись к столу, уселся в кресло.

Ява кивнул.

Цолери неодобрительно хмыкнул.

- Опасное дело он затеял! Такое опасное, что…

Он покачал головой.

- Будем надеяться, Орден до него не доберется.

- Доберется или нет, мы никогда этого не узнаем, - проговорил Ява. - Неизвестность – вот что хуже всего!

Цолери коротко кивнул, соглашаясь, и перевел разговор на другое.

- Достал для тебя кое-то любопытное: рукопись из сундука одного колдуна. Колдун тот по слухам был большим специалистом по изучению чужих заклятий. Смекаешь, к чему я?

Ява осторожно взял в руки тяжелый пакет. Шершавый, грубо выделанный пергамент был забрызган бурыми пятнами, похожими на засохшую кровь.

- Он что, пытался взломать заклятья, связанные с Сорангом?

Цолери откинулся на спинку кресла.

- Он умел многое, но насчет волшебного ветра – не скажу. Но, возможно, в записях найдется какая-то подсказка?

Ява спрятал пакет в карман куртки.

- Посмотрю. А чем сейчас этот колдун занимается?

- На кладбище лежит. Видно,так увлекся чужими заклинаниями, что перешел дорожку кому-то из могущественных магов, - пояснил Цолери.

Где-то в конце коридора хлопнула дверь, он прислушался.

- Гадальная лавка уже открылась. Видел бы ты, сколько доверчивых дураков является каждый день, чтобы разузнать будущее!

Цолери усмехнулся и снова сменил тему.

- Ну, а как ваша гостья поживает? – небрежно спросил он. - Слышал, из-за Бахрама ей пришлось задержаться еще на день?

- Пришлось, - со вздохом подтвердил Ява. Осведомленность хозяина «Бродяги» его давно уже не удивляла.

- Такая: толстенькая, рыженькая, на носу веснушки?

- Стройная, темноволосая, глаза синие, - нехотя проговорил Ява. – Выглядит, как фотомодель.

Цолери наклонился вперед, поставил на стол локти и впился в собеседника острым внимательным взглядом.

- Вот как? Значит, Деберхем снова что-то перепутал!

Из-за книжного шкафа донесся протестующий писк хорька.

- Заткнись, безмозглое животное, - не оборачиваясь, бросил Цолери.

- А что значит «как фотомодель»? Как они выглядят-то, фотомодели? Ни разу не видел. Они сюда что-то не заходят.

- Это значит, красивая, - выдавил Ява, недоумевая, с какой стати Цолери вдруг заинтересовался гостьей.

- В кои-то веки сюда забросило не гоблина, не пьяного некроманта, и не умертвие, а красивую девушку, - Цолери скупо улыбнулся, но улыбка не затронула волчьи настороженные глаза. – Жалеешь, небось, что она скоро вас покинет?

Ява поморщился.

- Жалею? Да я жду не дождусь, когда она уберется восвояси! Терпеть не могу плачущих девиц, а у этой вечно глаза на мокром месте. На нервы действует своим нытьем…

В глазах Цолери, устремленных на Яву, промелькнуло что-то вроде облегчения.

- Так она сейчас с Алиной? – уточнил он.

- С Ньялсагой. Он ее утешает и чаем поит.

Цолери откинулся на спинку кресла и побарабанил пальцами по поручню кресла.

- Значит, Ньялсага… - еле слышно пробормотал он.

- Что?

- Ничего. Хочешь кофе? Я сварю.

Он поднялся и принялся возиться с кофейной мельничкой.

Ява скользил взглядом по набитым книгами шкафам, столу, плотно закрытому жалюзи окну. Оборотень, рыцарь древнего несуществующего уже Ордена! Какими судьбами занесло его сюда и как оказался он связан с Хэрвеллом? Ответ на это могли дать только Кемен и сам Цолери. Но потомок Хэрвелла, там, на берегу, не ответил на вопрос, а самого Цолери никто расспрашивать не рискнул.

Сразу после сражения с Харгалом он исчез, и Ява не успел даже не поблагодарить за то, что тот заменил его в поединке.

Впрочем, это ведь можно сделать сейчас. Он кашлянул.

- Насчет Своры и Харгала, - начал он нерешительно. – Я…

Цолери поставил перед ним тяжелую глиняную чашку.

- Пей, - приказал он, пресекая ненужные слова. – Хороший кофе – единственное, что примиряет меня с существованием здесь.

Ява покорно взял чашку. Благодарности снова пришлось отложить. Такой уж он есть, оборотень, волк-одиночка, не любитель говорить по душам.

Ява взглянул на древние фолианты, громоздившиеся на полках.

- Спасибо, что помогаешь искать книги о Соранге. Может, удастся отыскать то в них, что нужно. А если нет…

Он умолк. В очередной раз подумалось, что поиски его тщетны, и в очередной раз Ява прогнал эти мысли прочь. Выход обязательно найдется, главное – не сдаваться!

Цолери одобрительно кивнул.

- Рано или поздно каждый найдет то, что ищет, - сказал он. – Уж поверь мне!

…Алина-барракуда чувствовала себя странно: первый раз в жизни ей совершенно нечем было заняться. Ехать в школу не нужно, готовить не хотелось, к уборке не лежало сердце, даже любимые кулинарные книги валились из рук. Алина подумала, походила из угла в угол, потом собралась и поехала в агентство.

В агентстве она застала только Яву. Тот, расположившись в кресле Ньялсаги, изучал потрепанный пергаментный лист, испещренный таинственными знаками. Алине показалось, что вид у приятеля был непривычно озабоченный, точно Ява о чем-то сосредоточенно размышлял.

- У Цолери был? - поинтересовалась она, кивая на пергамент.

Ява аккуратно свернул лист и потянулся за чайной чашкой.

- Да, заглянул по дороге.

- Как он там?

- Сидит в своем логове, воюет с Дэберхемом. Пока что Дэберхем одерживает победу по всем фронтам, - Ява хмыкнул. – А потом вот сюда завернул.

Он сделал глоток и поставил чашку.

- Наблюдаю за развитием событий.

Алина насторожилась и быстро глянула в сторону соседней комнаты.

- Уже есть события? – спросила она, понизив голос.

Ява пожал плечами.

- Вроде нет.

- О чем тогда разговор?

- Предчувствия, - сказал Ява. - Предчувствия у меня очень скверные!

Алина скептически посмотрела на него.

- Предчувствия? В предсказатели решил податься?

Она подошла к столу и поморщилась.

- Посуду после вчерашнего так никто и не помыл? Ясно…

- Мы рассчитывали на тебя, - хладнокровно сообщил Ява, разворачивая очередной пергамент и углубляясь в чтение.

- На меня? Я что – домовой гном, посуду за вами мыть?

Ява не отозвался. Недовольно бормоча что-то себе под нос, Алина собрала со стола бумажные тарелки с остатками еды и выбросила в корзину.

- А где Мерсея?

Не отрывая глаз от пергамента, Ява ткнул пальцем в сторону окна.

- На лавочке сидит. Дышит свежим воздухом.

- В своем наряде?! Гм… народ, наверное, удивляется?

Ява вздохнул, аккуратно свернул пергамент и вложил в пакет.

- Во-первых, Ньялсага разрешил ей накинуть твой плащ.

Алина замерла, держа в одной руке коробку из-под печенья, в другой – скомканные салфетки.

- Что?

- А, во-вторых, с чего бы кто-то удивлялся? Наш дом – на задворках драматического театра. Все давно привыкли, что здесь то короли покурить выходят, то рыцари в латах на троих соображают, то какие-то раскрашенные тетки в париках пирожки трескают. Помнишь прошлогоднего некроманта, который клаустрофобией страдал?