Иар Эльтеррус - Витой Посох. Хроники Севера

— Того я как-то побаиваюсь, что ли, — смутился он. — А дорога неблизкая.

— Ладно, рассказывай!

И Арен поведал ей по порядку, как все началось и до чего успело дойти сейчас, а также передал кое-что из рассказа Лодана о неком народе, к которому он имеет отношение, чтобы узнать мнение ведающей и на эту тему. По ходу повествования ведающая не раз поминала мастера и его ученика не очень приличными словами за непроходимую тупость, а потом на некоторое время задумалась, то и дело поглядывая на Арена.

— Так, значит, этот старый болван сказал, что вы из одного народа? — прервала она свое молчание.

— Да, вроде того… — Юноше было неловко за такой нелестный эпитет в адрес своего наставника, к которому он успел проникнуться большим уважением.

— Ты слышал когда-нибудь такое наименование, как Дети Сумерек? — спросила Карада и сама же ответила: — Хотя с чего бы?..

Арен вздрогнул, но отрицательно покачал головой. Его реакция не укрылась от глаз ведающей.

— Что-то напоминает?

— Мне показалось, — замялся юноша, — что серый мир чем-то напоминает сумерки.

— Правильно показалось, — пробормотала Карада. — Только это далеко не единственная его грань.

Арен внимательно смотрел на нее, стараясь понять.

— Некоторые говорят, что этот мир лежит между жизнью и смертью, другие — что он относится уже к владениям Смерти, третьи — что он существует сам по себе. — Ведающая вздохнула. — Никто не помнит толком, слишком много знаний утеряно. Иногда, возвращая уходящие души, ведающие видят тот мир, да только далеко не всем это проходит даром. Но рассказывают, что есть такие люди, которые могут заходить в него без опаски, потому что сами отчасти принадлежат ему. Их-то и называют Детьми Сумерек. Хотя с твоих слов я поняла, что и для таких он может представлять опасность, если они не научатся правильно держать себя там.

Арен понял, что и от ведающей он не сможет получить однозначного ответа, не зря мастер без восторга вспоминал свой визит к ведунье. Карада поняла его настроение и усмехнулась:

— А что ты хотел, чтоб тебе все принесли на блюде?..

— Нет, но…

— Так вот что я тебе скажу. Во-первых, открой все своему мастеру, и пусть не умалчивает о том, что видел он. Если будет отпираться, можешь передать ему мои соображения по поводу его умственных способностей.

Арен краснел и бледнел, но пока молчал, стараясь уловить все, а ведающая продолжила:

— Во-вторых, ты нашел правильное решение. Того мира бояться не надо, надо относиться к нему спокойно и с приязнью, тогда он ответит тем же. Но и отходить от мира живых человеку нельзя, иначе он станет просто воплощенным здесь существом того мира. Кстати, ты их еще не встречал, а они там есть.

— Но тот мир всегда был пуст! Это тоже меня удивило, — возразил юноша.

— Тебе просто повезло, что быстро перестал бояться, а полюбить тот мир еще не успел, — улыбнулась ведающая. — Те существа приходят на сильные чувства, и тогда от них очень трудно отвязаться. Их стоит уважать, но вряд ли ты захочешь стать таким же…

— Почему? — полюбопытствовал Арен.

— По многим причинам. Но как минимум потому, что они неспособны любить. Хотя некоторые из них очень привлекательны… в определенном смысле… Особенно для тех, кто имеет отношение к тому миру. — Карада хихикнула, увидев, как смутился юноша. — Не переживай, найдутся еще существа из плоти и крови, которым ты станешь дорог и любим во всех смыслах.

Арен вздохнул. Ведающая ненароком задела одно из его больных мест. Молодому человеку было уже за двадцать, и ему хотелось не только дружеских отношений, но свободных девушек в этих краях вообще было намного меньше, чем претендентов на их руку, да к тому же Арен сам стеснялся ухаживать за ними, не в силах забыть о своем уродстве. Альна, которой он долго и скорее по-детски симпатизировал, уже два года как уступила ухаживаниям Элана, добивавшегося ее руки несколько лет, и они сыграли свадьбу. В прошлом году Арен на протяжении почти четырех месяцев встречался с одной девушкой с дальнего хутора, но она сразу дала понять, что их отношения временные, потому что ей хочется стабильной и обеспеченной жизни, которую ей не сможет дать охотник и даже ученик мастера. Зимой она тоже вышла замуж за какого-то зажиточного человека с юга и уехала к нему. Думать же о подобных отношениях с мужчинами, к чему, бывало, приходили некоторые парни, не сумевшие завести свою семью, Арену не хотелось. Полного отвращения он уже не испытывал, но интереса тоже не было.

— Да, кстати, — предупредила ведающая, похоже угадав его мысли. — Не стоит принимать голос крови и зов силы за любовь, это может быть очень опасно.

Арен хотел что-то возразить, но промолчал, вспомнив рассказ мастера о своей юности.

Релио сидел около озерца, образовавшегося после обвала, некогда перегородившего ущелье, ведущее из их долины на равнину. Они с Райденом подозревали, что обвал каким-то образом устроил карайн Раи’не, услышав идею юноши о том, что неплохо было бы таким образом обезопасить долину от появления егерских разъездов. Так это или нет, люди не знали, а сам муж Хальдры с того времени не показывался, хотя иногда Релио казалось, что он чувствует взгляд из темноты, но с каждым годом все реже.

Стояли теплые ясные дни начала осени, а юноша печально сидел у запруды, в то время как остальная молодежь под руководством Райдена отрабатывала какие-то трюки на своих карайнах. У Релио своего карайна не было. Возможно, если бы Хальдра или даже кто-то из котят признали молодого человека, он чувствовал бы себя иначе, но Хальдра, перестав приносить котят, даже появлялась нечасто и не проявляла никакого интереса к тренировкам. У нее теперь была своя жизнь, а у Релио ее не было.

Несколько лет после организации отряда юноша с азартом принимал участие в общих делах, помогал наставнику тренировать детей и юных карайнов, обсуждал какие-то планы на будущее. Однако постепенно он все больше стал выпадать из общей компании. Котята карайнов выросли, и первым помощником Райдена в тренировках постепенно стал Сэлги, у которого был свой карайн.

Релио, вырванный безжалостной рукой каких-то сил из знакомого ему мира, где у него хоть и не было близких друзей, но существовала родня, оказался в мире, разительно отличавшемся от прежнего. Близких друзей у него так и не появилось, а Хальдра, являвшаяся для юноши последней призрачной ниточкой к прошлому, стала редко бывать с ним. Даже создание отряда, которое сначала так вдохновило Релио, теперь казалось не такой уж хорошей затеей. Возможно, бывший разведчик, как и Хальдра, действовал больше по привычке? Мир изменился даже со времени войны с Дором. Дорские чиновники по-прежнему притесняли народ, но, по сути, они теперь представляли не захватившую их земли Дорскую империю, а совсем другое государство. Пока от завоевания Дора Игмалионом изменилось не так уж много, но со временем игмалионские власти, наверное, возьмут дела под свой контроль. В Центральном Игмалионе, по слухам, порядки были значительно мягче. С кем же отряду тогда воевать? Для чего все это нужно?