Иар Эльтеррус - Витой Посох. Хроники Севера

Косые паруса быстроходного пиратского судна первыми заметили несколько рыбаков, чинивших свои сети на берегу. Большинство мужчин поселка ушли в море еще рано утром. Даже мастеровых почти не осталось в поселке, потому что запас старых кож практически закончился, а сезон поступления новых еще не настал.

Услышав истошные женские крики с берега, Лерика бросилась туда и, только приблизившись, поняла, что стало причиной, — пиратская шхуна уже заворачивала в сторону берега. До высадки пиратов оставалось не более часа. Отослав первого же попавшегося мальчишку за помощью к барону, Лерика лихорадочно соображала, что еще можно успеть сделать. Сражаться за поселок было некому, поэтому единственным выходом для большинства было бежать в сторону прибрежного кряжа, оставив свои дома на разграбление. Кое-кто из женщин понял это и, захватив самое ценное, уже бежал по направлению к скалам, таща за руку хнычущих малышей.

Лерика бросилась к родительскому дому — надо предупредить семью и немногочисленных мастеровых, которые еще, быть может, и не знают о нависшей угрозе. За жилище Альды она не опасалась — оно находилось на отшибе и было надежно накрыто пологом невнимания, завязанным на амулет. Ставить полог на весь поселок бессмысленно — пираты выбрали цель заранее и уже направлялись к ней. Можно было попытаться поставить полог на родительский дом и мастерскую, тогда укрывшиеся там, если не будут привлекать внимания, останутся незамеченными. Лерика начала творить заклятие.

Когда девушка закончила, из дома как раз показался один из ее братьев.

— Сорди! — прокричала ему сестра. — Не высовывайтесь из дома! Я поставила заклятие на дом и на мастерскую.

— Что случилось?! — крикнул в ответ брат.

— Пираты. Они уже близко.

— Я лучше соберу мужчин, надо защищаться!

— Не надо! Уже поздно! И в поселке нет почти никого — все ушли на лов. Лучше затаитесь!

Юноша быстро ушел в дом. Лерика, посчитав свою задачу в этом месте выполненной, оглянулась на поселок. Жители убегали, но не так быстро, как было нужно, некоторые еще только выскакивали из своих домов. Девушка побежала по поселку, заглядывая в каждый дом, чтобы поторопить отстающих.

Поселок был не так мал, а учитывая то, что иногда приходилось еще тратить время на объяснение, оно закончилось быстро. С берега донеслись крики и лязг оружия, видимо, пираты уже высадились, и кто-то все же решил оказать сопротивление нападающим. Надо было убегать самой.

Пробегая мимо родительского дома, девушка неожиданно вспомнила про кусок древнего ожерелья, закопанного ею в детстве около одного из столбов ограды. Почему-то именно сейчас ей показалось очень важным достать его. Но под каким из столбов? Лерика остановилась, вспоминая. Кажется, под этим… Она нагнулась, чтобы откопать свой клад, и в этот момент мужская рука схватила ее за бедро и потянула к себе, одновременно грубые пальцы второй стали протискиваться в ее промежность. Девушка вскрикнула, дернулась и, падая, ударилась головой о столб. Все померкло в ее глазах.

Когда Лерика очнулась, у нее страшно болела не только голова, но и все тело. Платье было разорвано. Бессознательно продолжая начатое, девушка выкопала обрывок древней драгоценности и зажала его в кулаке, потом с трудом поднялась на ноги и побрела по улице. Ветер холодил полуобнаженное тело, но Лерика не замечала этого. В поселке было почти тихо, только откуда-то из-за домов доносился детский плач. Дойдя до берега, она опустилась на песок. Пиратской шхуны уже не было видно на море. Солнце перевалило за полдень.

Сколько Лерика просидела на берегу, она не отдавала себе отчета. Мыслей почти не было, только тяжелая, глухая боль в душе. Вот о чем говорила Альда… Дар не предупредил девушку о приближении опасности, и теперь все было кончено… В этот день она потеряла все, в том числе и своего будущего ребенка. Ей нечего сказать родным, и тем более нечего сказать Халегу.

Когда к ней подошел какой-то человек и предложил уехать с ним в другой поселок, из которого он прибыл по делу, но застал только пустые разграбленные дома, та лишь молча кивнула. Молодой рыбак, поддерживая спотыкающуюся девушку, усадил ее в лодку, и они отчалили от берега.

Булыжная мостовая блестела, отмытая дождем. Вышло солнце, и на узких улицах Сайхала стало даже душно. Рада уже выполнила поручение наставницы и теперь возвращалась из города в усадьбу, но путь предстоял еще неблизкий, и девушка, не ограниченная временем, не очень спешила.

Прошло больше двух лет с тех пор, как где-то на этих улицах она встретилась с Араной и та пригласила ее в ученицы. За это время Рада научилась многому, наставница была довольна ее успехами, но главное, она почувствовала уверенность в себе, и жизнь снова начала приносить ей радость. Девушка шла упругой походкой, откинув голову, и ее неброские, но добротные туфельки на невысоком каблуке легко отсчитывали милю за милей. Длинное черное платье без каких-либо украшений подчеркивало ее ладную фигуру, а непослушные темные волосы, которые в прошлом принесли Раде немало огорчений, теперь развевались, как знамя.

Да, она ведьма, настоящая черная ведьма, точнее, станет ею через каких-то полтора года, когда состоится посвящение. В том, что она выдержит испытание, девушка уже не сомневалась. Прохожие тоже понимали, кого они видят перед собой, на их лицах было уважение и страх, некоторые осеняли себя священными обережными символами от сглаза и порчи. Но Раде теперь не было дела до их уважения или неуважения, она знала, кем является и что собирается делать дальше. Ей неинтересны мелкие людские пороки, хотя она с каждым днем стала замечать их все отчетливее, и уж тем более глупо наводить на них заклинания, приносящие несчастье, люди сами прекрасно умеют сделать несчастными себя и своих близких без всякого колдовства.

Одно только волновало Раду, она знала, что сильно изменилась и продолжает меняться с каждым днем, не станет ли она глуха и слепа к настоящему человеческому горю, когда хочется кричать, но некого звать на помощь. Девушка еще не забыла злоключения, которые привели ее в этот город. Когда ее подобрала Арана, Раде было все равно, кем быть, лишь бы избавиться от постоянной нищеты и страха. Теперь же будущую ведьму начало беспокоить, не станет ли она такой же, как многие из виденных «сестер» по ремеслу — надменной и своенравной, беспокоящейся только о своем личном благе. Как-то раз она осмелилась спросить об этом наставницу, но та только рассмеялась в ответ, сказав, что каждый становится таким, каким хочет, вне зависимости от своего положения или ремесла. Девушка до сих пор пыталась разгадать эту загадку, но не находила четкого ответа, ведь буквально все, что она видела, доказывало обратное.