Александр Мазин - Мой друг Тролль

Обычно Катя плохо засыпала на новом месте, но на этот раз уснула мгновенно. Наверное, потому что день был тяжелый и разнообразный.

На следующее утро Катя, не привыкшая терять времени зря, отправилась в институт (благо, от ее жилья до Герцена — пятнадцать минут пешком) и записалась на платные подготовительные курсы.

А записавшись, обнаружила, что до начала занятий у нее есть еще месяца полтора совершенно свободного времени. Этим временем надлежало распорядиться с толком. В частности — срочно обеспечить себя средствами к существованию, чтобы родители, узнав о ее провале на экзаменах (когда-то ведь надо будет им признаться), сразу поняли: она и сама в состоянии о себе позаботиться. И не стали требовать, чтобы она вернулась домой.

Катя купила газету «Работа для вас» и, вернувшись домой, принялась изучать вакансии.

Вакансии ее разочаровали. В огромных количествах требовались всяческие агенты («коммуникабельность, активность, бесплатное обучение, возможность роста») с ненормированным рабочим днем и эфемерным процентом с продаж либо неквалифицированная рабочая сила — кондукторы, вахтеры, грузчики, продавцы и т. д. — оплата весьма скромная, и «от звонка до звонка». И то и другое Катю абсолютно не устраивало. Можно было попробовать пойти куда-нибудь секретаршей со знанием английского, но везде требовалась петербургская прописка, кроме того, в сентябре, когда начнутся занятия на курсах, Катя не сможет работать полный день. Изучив газету вдоль и поперек, Катя наткнулась на слово «переводчик» и решила, что это именно то, что ей надо. Из требований — только английский язык и наличие компьютера, рабочий день себе определяешь сам. Плата сдельная: сколько напереводил — столько и получил, все по-честному. Обведя в рамочку все немногочисленные объявления на эту тему, Катя принялась звонить работодателям.

Сначала дело не заладилось. Одни говорили, что переводчик уже не нужен. Другим требовалось знание технической терминологии в области тяжелого машиностроения или лакокрасочного производства. Третьи хотели знание не только английского, но и финского, причем оба языка — в разговорном варианте…

В конце концов Катя отложила бесполезную газету, взяла затрепанный справочник «Желтые страницы», нашла рубрику «Издательства» и начала звонить всем подряд. Идея оказалась удачной. Через час Катя, торжествуя и слегка нервничая, уже направлялась на собеседование в издательский дом «Омега-плюс», которому срочно требовались редакторы, корректоры, переводчики, верстальщики, уборщики и еще куча народу.

Издательский дом занимал два этажа облезлого дома в получасе ходьбы от Невского проспекта. Из предметов роскоши Катя заметила только новую железную дверь, распахнутую настежь. Все остальное терялось в хаосе. Возникало ощущение, что издательский дом находится в состоянии одновременно пожара, ремонта и переезда.

Катя беспрепятственно проникла внутрь и долго бродила по темным коридорам, заглядывая в загроможденные компьютерами и стеллажами комнаты и допытываясь, не здесь ли хотят переводчиков. В одной из комнат ее встретил недовольный взгляд поверх монитора. Взгляд принадлежал толстой очкастой тетке, умело задрапированной в стильный клетчатый балахон.

— Машка! — крикнула она, адресуясь к кому-то в другом конце комнаты. — Я же просила школьников ко мне не присылать!

— Вы же сами все время стонете, Людмила Петровна, что вам срочно нужны переводчики, — отозвалась из-за стеллажей невидимая Машка. — У меня список вакансий, люди все время звонят, мне же надо что-то им отвечать…

— Я не школьница, — с достоинством сказала Катя. — Я студентка. Между прочим, иняза.

— Студентка? — Тетка с сомнением взглянула на Катю. — Еще хуже. Знаем мы, как студенты работают. До первой сессии. Никакой ответственности.

— Я не такая…

— Или роман заводят — и всё, в голове розовый туман, а мы тут сидим и по полгода ждем перевод. А там, глядишь, замужество, ранняя беременность, академический отпуск… Машка, отметь у себя, что студенток тоже не надо!

Катя забеспокоилась:

— Я свободно владею английским. И замуж в ближайшие десять лет не собираюсь.

— Знаем мы ваше «свободно», — проворчала тетка. — Откуда у тебя может быть нормальный язык после нашей школы? Ты ведь не в Англии училась?

Катя призналась, что не в Англии. О Пскове она на всякий случай не заикалась.

— Ну вот, видишь. Опыта работы, конечно, нет?

— Конечно, есть! — соврала Катя. — Я, между прочим, даже стихи переводила!

Стихи — вернее, одно стихотворение — она действительно перевела, в девятом классе, на городской языковой олимпиаде. Стихотворение было из английской поэзии девятнадцатого века, высокопарное и нравоучительное. По мнению одноклассниц, у Кати получилось весьма неплохо. «О что есть жизнь, когда в забот потоке скором нет времени у нас ее окинуть взором?!» — припомнила Катя первые строки.

За стеклами очков Людмилы Петровны неожиданно промелькнул интерес:

— Говорите, стихи?

«…Нет времени у нас пройтись тенистым бором, взглянуть на белок, занятых орехов сбором!»

— Английская классика, — небрежно сказала Катя. — Девятнадцатый век.

Толстуха почти любезно сказала: «Присядьте, девушка», вылезла из-за компьютера и куда-то ушла. Вскоре она появилась с красивой книгой в руках.

— Что это? — с любопытством спросила Катя, глядя на обложку.

— Фэнтези. Название вам ничего не скажет.

— Я люблю фэнтези, — сообщила Катя.

— Я за вас очень рада. Но эта книга уже в работе. В смысле, ее уже переводят. Наша проблема в том, что в тексте попадаются стихи…

Людмила Петровна отксерила несколько страниц из красивой книги.

— На эту небольшую балладу у вас три дня срока, — заявила она. — Если меня устроит результат, будем с вами работать.

Катя схватила ксерокопии:

— Спасибо!

Тетка в ответ только поморщилась.

— Три дня! — строго сказала она. — На четвертый можете даже не звонить. И никаких оправданий по поводу сессии мы не принимаем.

Катя вдруг вспомнила об очень важной вещи.

— А… оплата?

— Пробник не оплачивается. А дальше, если у нас все сложится…

Тетка назвала несколько цифр. Сумма, обещанная за авторский лист перевода, показалась Кате более чем приемлемой. Она рассчитывала на меньшее.