Александр Мазин - Мой друг Тролль

— Точно! — рявкнул большой тролль по-шведски. — Для утех и на пропитание! — Наткнулся на свирепый взгляд супруги и быстро поправился: — Только на пропитание. Исключительно! Что может быть вкуснее молоденького сида, а, братец? — обратился он к Хищнику.

Хищник оскалился и показал два растопыренных пальца.

— Ты чего? — не понял захмелевший Скаллигрим. — Чего это ты мне показал?

— Два сида, — пояснил сидевший рядом с Хищником Карлссон.

— А-а-а…

— Впервые вижу захмелевшего тролля, — по-шведски сказала Катя.

— Да-а… Мельчает наш народ… — пробормотал Карлссон и пригорюнился.

Сам он, впрочем, был трезв. Хотя существенно уступал Скаллигриму размерами. Однако, случись им схватиться всерьез, у большого тролля не было бы никаких шансов на победу.

— Слушай, когда это ты выучила шведский? — задала Кате давно вертевшийся на языке вопрос Лейка.

— Вот… Выучила. Вообще-то это подарок, — уточнила она.

— Да ты что! А как это?

— Так… От одного… друга.

— Ну ты, Катька, даешь! — не без восхищения объявила Лейка. И тут же, без всякого перехода, наклонившись к Катиному ушку: — Имей в виду, подруга: что там у вас с Димкой — меня не касается. Но Карлссон мой. Или мы больше не подруги.

— А как же Эрик? — насмешливо спросила Катя.

— А при чем тут Эрик? — ощетинилась Лейка. — Эрик — это Эрик. А Карлссон — это… это…

— …Это Карлссон, — закончила за нее Катя. — А ты — сексуальная маньячка. Я вообще скоро домой собираюсь. Я домой вчера звонила: ко мне, может, мама в понедельник приедет.

— К нам, — решительно заявила Лейка. — Ты ведь не собираешься от меня сбежать?

— Да куда я от тебя денусь! — засмеялась Катя. — Можем втроем поехать. Ты, Карлссон и я.

— Слушай, а как же Димка? — спросила Лейка.

— А что Димка? Димку можно с Ильей Всеволодовичем отправить. На машине.

— Уверена? — усомнилась подруга. — А если Сережин папаша чего-нибудь выкинет?

— Вряд ли. Мы им еще одного попутчика дадим. Вот его, — Катя кивнула в сторону Хищника.

— Слушай, а мы тогда на чем поедем? — озаботилась Лейка. — Знаешь, я как сюда добиралась? Так вот: больше я так не хочу!

— Может, нас твой Эрик отвезет? — предложила Катя. — А что? Будет у вас крепкая шведская семейка: ты, Карлссон и Эрик.

— Да ну тебя, — обиделась Лейка. — Знаешь, такие шуточки…

— О, а давай-ка, знаешь что — с байкерами поедем! — перебила ее Катя. — С ними точно весело будет.

— Ты их найди сначала, своих байкеров.

— Найдем как-нибудь. Скалли попросим. Его «агенты» их точно отыщут. Из-под земли достанут.

— Из-под земли — это у нас ты специалист, — Лейка скушала ломтик селедочки и заявила: — А все-таки хорошо мы оттянулись этим летом! Будет что вспомнить!

— То ли еще будет, — пообещала Катя.

— Эй, ты о чем, подруга? — заинтересовалась Лейка. — Что это ты задумала?

— Да так, подсказали мне одну идейку…

— Какую еще идейку?

— А вот…

Тут в кармане Лейки завибрировал мобильник Ильи Всеволодовича.

— О! — удивилась Лейка. — Номер шведский. Алё?

— Нет, его нет, — ответила она по-шведски. — Да. Могу. На! Это тебя! — она протянула мобильник подруге.

— Это кто? — спросила Катя.

— Какой-то полицейский. Сначала спросил Сережкиного папашу, потом тебя.

Катя взяла телефон.

— Слушаю, — сказала она по-английски. Этот язык был ей пока привычней шведского.

— Мисс Малышева? Я звоню по поводу вашего друга, Николаи Иванов…

— Кого, простите?

— Николаи Иванов… Возможно, я не совсем правильно говорю его имя. Ваш соотечественник. Человек, которого вы обнаружили в бессознательном состоянии позавчера возле Скансена. Вы понимаете, о ком идет речь?

— Да, — Катя сообразила, что речь идет о Коле Голом.

— Есть проблема, — сообщил полицейский. — У него…

В это время дядюшка Ниссе решил произнести тост. Голос у дядюшки был преизрядной мощности, перекрывающий все прочие звуки.

— Простите, что вы сказали? — проговорила Катя.

— У вас что-то не в порядке? — осведомился полицейский. — Вы можете говорить?

— Вполне, — ответила Катя. — У нас тут маленький праздник… Презентация… Банкет.

— Так вот, — продолжал полицейский, — у вашего друга есть проблема…

Проблема, как выяснилось, состояла в том, что Коля Голый, которого поместили в шведскую больницу, несмотря на все усилия медиков, всё еще пребывал в бессознательном состоянии. Никаких перспектив на скорое выздоровление. И, что особенно печально, сумма его медицинской страховки уже не перекрывала стоимость пребывания в клинике. Но выкинуть больного, пусть даже и чужестранца, не позволяло шведское законодательство. По крайней мере Катя именно так поняла то, что сказал полицейский.

«Не может ли Катя забрать своего соотечественника?» — поинтересовался полицейский.

«Не уверена, что у меня есть такая возможность», — уклончиво ответила Катя. Но она знает, что мистер Иванов — вполне обеспеченный человек. И у него найдутся средства, чтобы оплатить лечение.

В таком случае не могла бы мисс Малышева подъехать в клинику и поговорить с финансовым директором?

Могла бы, ответила Катя.

В таком случае ее собеседник готов прислать за ней машину. По какому адресу?

— Точного адреса я не знаю, — сказала Катя. — Стремгатан, кажется. Могу выяснить. Это отель «Шератон».

— Ничего выяснять не надо, — ответил инспектор. — Где находится ваш отель, я понял.

В его голосе прибавилось уважения. Или Кате показалось?

— Когда прислать машину? Как долго продлится ваша презентация?

Катя поглядела на столы. На столах осталось немного. Тролли кушали очень хорошо, вернее, очень быстро.

— Думаю, уже через полчаса я могу уехать, — сказала она.

— Чего ему надо? — спросила Лейка, когда Катя закончила разговор.

— Коля Голый. Он всё еще в больнице. Без сознания. Надо ему помочь.

— Чем, интересно, мы можем ему помочь? — усомнилась Лейка. — Это же Швеция. Тут в больницах всё есть.

— Вот поеду и посмотрю, — сказала Катя.

— Поедем, — тут же уточнила Лейка. — Поедем все. Всё равно тут делать больше нечего. Ну эти тролли и жрать…

Машина, вопреки Катиным ожиданиям, была не полицейская, а самая обыкновенная. И управлял ею, как выяснилось, не полицейский, а служащий больницы.

Поехали втроем. Катя, Лейка и Карлссон. Дима тоже рвался, но его не взяли.

— Пить надо меньше, — назидательно сказала Лейка.

По дороге Карлссону стало нехорошо. Он как-то посерел и обмяк.