Юлия Федотова - Колумбы иных миров [HL]

Тогда Хельги решил, что не будет большой беды, если он вернет на родину Рагнарова кузена — сколько можно обременять семейство Ветлицких его присутствием?

— Агнессу пока не забирай, — велел Балдур. — Сначала мне надо привести в порядок дом. Страшно подумать, что там теперь творится.

— Альбом не забудь! — напомнила Ильза. — Пусть Ирина напишет!

— Максу привет! — напутствовал Эдуард. — И спроси, не он ли нечаянно утащил мое точило. Я ему давал меч точить.

— Да потерял ты его, и все! — фыркнул Рагнар. — Смирись. В Эрриноре новый купим, а пока моим пользуйся.

Но Эдуард не хотел новое. Старое точило было дорого ему как память о бывшем воспитателе Гилберте Навейском, походном кашеваре Кансалонской гильдии Белых Щитов, сыгравшем немалую роль в его судьбе.

Увы, насчет точила выяснить не удалось. Макса Хельги не застал, тот был в отъезде. Гостя встретили Ирина, Агнесса и Улль-Бриан, облаченный в широкую майку и потертые джинсы. Возвращаться в родные края он не особенно стремился, иной мир привнес свежую струю в его творчество, хотелось испить, как говорится, до конца. Но Хельги был неумолим: «Ты и твоя поэзия нужна родине!»

— Кстати, о поэзии! — Хельги протянул Ирине жуткого вида альбом: малиновая обложка его была украшена чеканной розой. — Ильза просила, напиши сюда стих о любви!

Ирина просьбу выполнила, благо стихов знала великое множество. Для Ильзы она выбрала незатейливое: «Любовь нечаянно нагрянет…» А потом вдруг вспомнила:

— Хельги, а ведь у меня и для тебя есть стих! Слушай!

Реакция демона была странной — он изменился в лице, даже побледнел.

— Ты это серьезно, насчет пола? — спросил он заметно дрогнувшим голосом. И пояснил смущенно: — Понимаешь, с возрастом я уже немного смирился…

— Ну что ты! — поспешила успокоить Ирина, сообразив, в чем дело. — Это просто аллегория. Вспомни, ведь про вашего бога Зевеса говорят, что он бабник. Разве его считали бы таковым, если бы у него было что-то не в порядке с полом?

— Точно! — повеселел демон. — Как я сам не сообразил! Красивый стих. Вернусь домой, вызову знакомого бога Кукулькана и прочту — ему должно понравиться.

А про себя подумал: «Какая все-таки вредная вещь — поэзия! Сроду так не пугался!»

Буквально через час после возвращения Улль-Бриана снова открылся портал. Объявился профессор Перегрин, проворчал, что «этот горбатый эльф» совсем заморочил ему голову, и он забыл спросить, куда они теперь держат путь и не надо ли им помочь с перемещением.

Вот так и оказались они пятнадцатого мая — Рагнар с кузеном и Орвуд — в Оттоне, две девицы, а также Хельги и Эдуард — в Уэллендорфе, Балдур — в Буккене, ну а Энка проделала сложный маршрут: сперва в Оттон, забрать чертежи ратуши, и только оттуда домой. «Наглость — второе счастье!» — присвистнул демон. Лично он никогда не осмелился бы так утруждать профессора. Вот поэтому образцы его так и остались в Оттоне — Рагнар пообещал прислать с попутной галерой, — а нахальной сильфиде хоть бы что!

По прибытии она кинулась в муниципалитет, сдавать работу. Бежала и думала: не дайте боги, ее заказ передали другому! Не дайте боги! Все-таки целый год прошел…

Волнения оказались напрасными. Заказчики терпеливо дожидались именно ее и даже не стали вычитать неустойку. И все-таки девица осталась недовольна. Да что там недовольна! Она клокотала как вулкан! С шумом ворвалась в дом, швырнула на стол уже утвержденный, заверенный гербовой печатью эскиз проекта и заорала, не подумав о том, что Ильза прилегла вздремнуть с дороги.

— Нет, вы подумайте! Я столько материала собрала! Столько вариантов проработала! И что они выбрали?!

— Что? — спокойно спросила Меридит, она привыкла к излишне бурным эмоциональным реакциям боевой подруги, они ее давно не впечатляли.

А та сумбурно продолжала, не слушая вопроса:

— …И ведь толковала я им, баранам, толковала: стиль не тот, в городской ансамбль не впишется! Да я его не всерьез, просто со скуки начертила! А они заладили свое: «На стропилах сэкономим, на кровле сэкономим!» Денег нет — лучше бы вовсе не строились! Что теперь обо мне потомки будут думать? Скажут, какой идиот проектировал? А главное… — От ярости у нее перехватило дыхание, она шумно хлебнула воды прямо через край ведра и продолжила с новой силой: —…Главное, они мне велели с боков башенки пририсовать! «Чтоб красивше было!» Нет, только подумайте — башенки!!!

Заинтригованный ее внезапной ненавистью к такой невинной архитектурной детали, как башенка, Хельги не поленился встать, взял со стола свиток, развернул — и вздрогнул. На рисунке была изображена самая настоящая ПИРАМИДА!

Н. Гумилев. «Детская песенка». — Здесь и далее примеч. авт.

Цефалоподы— головоногие моллюски.

Фордевинд— курс парусного судна, совпадающий с направлением ветра.

Стаксель— треугольный парус, поднимаемый впереди мачты, к носу судна.

Бейдевинд— курс, не совпадающий с направлением ветра, судно движется как бы под углом к его направлению.

Галс— курс судна относительно ветра.

Гранитогнейс-мигматиты— сложные метаморфические горные породы.

Деформированные габброиды— плутонические горные породы.

Из книги Мануэля Галича «История доколумбовых цивилизаций». Текст пророчества в конкисте древних майя.

Гидрослюдисто-монтмориллонитово-бейделлитовый— слой горной породы, сложенной минералами группы гидрослюд и монтмориллонита, то есть серо-белый и слоистый на вид.

Фасциолярии— брюхоногие моллюски с довольно крупной тяжёлой раковиной.

Времена меняются ( лат. ).

Крыса северная, разновидность магическая.

Креозот— маслянистая жидкость с едким запахом.

Бунодонтные зубы— зубы с бугристым рельефом жевательной поверхности, характерны для некоторых неплотоядных млекопитающих и человека. У хищных животных не встречаются.

Ю. Левитанский.

Псевдовитальная— ложножизненная.

Аффивитальная— подобная жизни.