Su.мрак - Этот выбор - мой

- Да что они могут?!

- Они обвинят Вас в пособничестве Упивающемуся, проведут в прессе компанию, по Вашей дискредитации. Дескать, чему могли научить девицу какие-то сквибы. Пустят слушок о Вашей неразборчивости в любовных связях, и под это дело, издадут Закон «О воспитании магглорожденных» в условиях «повышенной опеки» Министерства, в том же Кроуне.

Сезар и Гус с Артуром мрачно кивнули головами:

- С Корнелиуса станется.

Красная, как рак, Гермиона, едва сдерживая слёзы возразила:

- Н-но, после того, что все видели в замке на свадьбе…

- На свадьбе не были все маги Британии. А мнением обычного обывателя можно вертеть как заблагорассудится. Нужно только провести хорошую подготовительную работу в прессе. Да при желании, Тёмного лорда можно представить Спасителем-Магического-Мира, а Гарри – маньяком, - Люц подошёл к девушке и, не обращая внимания на взгляды окружающих, встал перед ней на колени. - Если Вам так хочется, я буду возвращаться. Только не понимаю, зачем Вам это…

Герми резко встала и отошла от него, ответив чужим холодным голосом:

- Вы правы, лорд Люциус, совершенно незачем! – и с гордо поднятой головой, вышла из комнаты.

Алекс задумчиво посмотрел на коленопреклонённого мужчину:

- Я думаю, нам надо поговорить, Люциус, - и жестом пригласил его пройти с собой. Джейн только молча проводила их взглядом. Потом спросила:

- Гарри, а, сколько ему лет?

- Сорок два. Но маги живут гораздо дольше магглов. Вон посмотрите на Дамблдора, ему почти сто пятьдесят.

- Всё же, как-то странно…, - начала она, но потом махнула рукой, и пригласила всех присоединиться к ужинающим за столом в другом конце комнаты. И вовремя, на них уже стали коситься.

На следующее утро студенты и Северус вернулись в Хогвардс. Весь учебный день прошёл, как всегда, заполошно. Новое расписание, обмен впечатлениями и т. д., а ночью Гарри, надев мантию-невидимку и прихватив подарок, направился в подземелья. Защитные чары, настроенные на него, пропустили беспрепятственно, и он тихо пройдя через гостиную, открыл дверь в спальню. Зельевар спал, из руки на пол выпала книга. Юноша не стал его будить, а, просто положив на тумбочку подарок, разделся и устроился рядом, прижавшись к мужчине всем телом. Сев что-то сонно пробормотал, и прижал его к себе теснее, но не проснулся. А Гарри, вслушиваясь в дыхание спящего, незаметно для себя, уснул сам.

Проснулся он ранним утром… Точнее, его разбудили. Причём весьма недвусмысленным образом. Он почувствовал, как сзади к нему прижимается горячее тело, и ещё кое-что, тоже горячее и твёрдое, а в нём уже хозяйничает палец, нежно лаская и растягивая. И тут палец подобрался к чувствительной точке, что заставило парня выгнуться дугой. Хрипловатый баритон над ухом промурлыкал:

- Ну-ну, расслабься, не надо так напрягаться, - и в него вошли уже два пальца.

Гарри извивался, пытаясь насадиться на эти пальцы как можно глубже:

- Ещё…, - почти простонал он.

- Ты уверен? – прошептал насмешливо тот же голос.

- ДА! ДА! ДА! – почти закричал парень.

- Смотри, не пожалей об этом, - и третий палец ворвался в него. Гарри застонал, закидывая левую руку за голову, и притягивая Северуса к себе за волосы.

- Оу! Мы сегодня опять хищные? Смотри, пожалеешь?

- Нет.

- Да, а если вот так? – и пальцы покинули его, а взамен вторглось что-то твёрдое, большое и слегка пульсирующее, и тут же началось движение.

Парень успел только понять, что это не… , как его затопило наслаждение, он застонал. И лишь смутно ощущал, как сильные руки поставили его на колени и локти, ноги раздвинули, и вдруг… он почувствовал, как такой знакомый рот ласкает его член. В голове промелькнула мысль: «Это невозможно», но тут же улетела прочь, унесённая волной наслаждения. Гарри уже стонал в голос, вбиваясь в талантливый рот, а сзади… Сзади в него входило НЕЧТО, доставляющее ему наслаждение. Ощущения были запредельные, Юноша держался изо всех сил, продлевая сладкую пытку. Но тело само решило всё за него, и он закричал, содрогаясь в сильнейшем оргазме, изливаясь в рот Сева. После этого он упал как подкошенный, сил просто не осталось. Северус извлёк что-то из его задницы, и положил на тумбочку, но у парня не было сил даже повернуть голову в ту сторону. Расслабиться ему не дали, смелые ласки возобновились вновь, и через пять минут он был уже готов продолжить марафон. Любовник перевернул его на спину, закинул ноги себе на плечи и, не сдерживаясь, вошёл, врываясь до конца, мощно, со всей силы. У Гарри хватало сил только стонать и умолять продолжать неистовые движения, да и Северус не хотел останавливаться. Он до упора вколачивался в горячее от страсти тело. Затем, просунув руку между ними, стал играть эрекцией Гарри, приближая того к оргазму. Долго этого ждать не пришлось, мальчишка взорвался, заливая спермой их тела. А судорожное сокращение его внутренних мышц, мгновенно довело до оргазма Северуса.

Они лежали, не шевелясь, какое-то время, а потом Сев притянул к своей груди голову Гарри. Юноша обнял его и прошептал:

- С Днём Рождения, Северус! – и тут же почувствовал - что что-то случилось. Зельевар ощутимо напрягся, высвободился из объятий и сел, сдвинувшись на край постели.

- Северус…

- Прости, Гарри. Откуда ты узнал?

- Сезар проболтался Рону.

- А-а…

- Что-то не так?

- Нет, всё нормально.

Но юноша почувствовал, что его любимый, как будто отдалился. Не желая давить на него, он перевёл разговор на подарок:

- Посмотри, что я тебе принёс. Мне кажется – ты любишь море…, - и Гарри протянул Северусу большую морскую раковину. Такие раковины зачаровывались морским народом так, чтобы всегда передавать плеск волн и песни сирен, они могли успокоить нервы, исправить настроение, снять усталость.

Слизеринец перевёл рассеянный взгляд на протянутую ему вещь и… непроизвольно отшатнулся. На его лице, на мгновение промелькнули боль и отчаяние, и тут же пропали, оставив после себя маску Слизеринской Сволочи – Ужаса Подземелий:

- Мило, - процедил он таким ледяным голосом, что гриффиндорец промёрз в душе до костей.

- Северус…

- У меня с утра много дел, Гарри, тебе лучше уйти прямо сейчас, - он отвёл глаза и отвернулся, делая вид, что что-то ищет на тумбочке.

Парень посмотрел на его спину, положил на постель раковину, и молча отправился в душ. Когда полностью одетый он вернулся из ванной, зельевар был одет в свою повседневную мантию, застёгнутую на все пуговицы, таким же «застёгнутым на все пуговицы» был и его взгляд. Ни следа того Северуса, с которым за последний месяц, Гарри привык делить все свои печали и радости. Из глубины души поднимался ужас, но целитель всё же решил попробовать вернуть «своего Северуса», скрытого сейчас этой маской: