Валерия Литвинова - Любовь - сила магии. Тайна пророчества

Следующий день прошел без особых происшествий. Констанс привезла мне тренировочные брюки, мокасины и пару футболок, чтобы я не ширилась по коридорам больницы в пижаме. Кэвин сбросил мне электронной почтой фотографии с места ДТП, на которых от его лимонного "порше" целой осталась только запаска. Мало того, что я сбила дерево, так еще и несколько раз кувыркнулась, слетая в кювет. Любой каскадер обзавидуется!

— Алло, Эдвард, как поживаешь? — Эдвард Брум раздражается, когда я называю его дедушкой, так мы говорим только за глаза.

— Алекс, маленькая несносная проказница, в этот раз ты не на шутку всех нас перепугала, — в голосе моего премного обожаемого дедули слышалось недовольство и радость одновременно.

— Я скучала, — вздохнула я, заваливаясь на подушку. И это правда. В какой-то степени.

— Рад слышать, девочка, — хрипло рассмеялся родной голос, принесенный мобильной связью с другого континента.

— Послушай, я могу попросить об одном одолжении.

— Смотря о чем, — насторожился Эдвард.

— Как только меня выпишут из больницы, я первым рейсом вылечу в Майами, а до того времени очень прошу не касаться вопроса пророчества Лоры.

— Не понимаю, о чем ты говоришь, — пробубнил старый Брум.

— Просто пообещай дождаться меня.

Даже если это был всего лишь сон, мне бы хотелось, чтобы так все и осталось. О пророчестве я знаю с самого детства (не могла же я проспать всю жизнь), так что лучше подстраховаться.

— Что ж. Я могу тебе это пообещать.

— Спасибо.

Положив телефон на прикроватный столик, я расхохоталась от облегчения.

Алекс, это был сон, всего лишь сон! Кошмары следует забывать, а не тащить за собой в реальный мир.

Призвав к ладоням неяркий свет, я устроила небольшую светомузыку на потолке. Красиво и… страшно одновременно. То, что я владею магией, лишний раз подтверждает существование сверхъестественных существ. Как же выяснить была ли моя история реальной? Этот вопрос не дает мне покоя. Я красный маг и вполне возможно, что мой организм каким-то образом использовал магию для регенерации. Других доказательств, даже косвенных, иллюзорности последних двух месяцев моей жизни у меня нет. Ален сказал, что магию может пробудить сильное эмоциональное потрясение. Чем авария не потрясение? Судя по фотографиям, что прислал мне Кэвин, потрясений мне хватило бы не только на стеклышки и неяркий свет, но как я не старалась, ни ромашка, ни яблоко, ни иллюзия у меня не получались. Странно.

Идея вылететь в Майами завтрашним рейсом привела в восторг не только мою теплолюбивую мамочку, но и кузину, которая естественно изъявила желание составить мне компанию.

— Девочки, до занятий осталось всего три дня — не задерживайтесь, — напомнила дотошная Анжелика.

Погрузив в такси с десяток чемоданов, из которых всего один мой и один Милли, мы выехали в аэропорт.

— Констанс, ты меня приятно удивила: в этот раз все поместилось в один 'минивен'.

Мама ничего не ответила на мою колкую реплику, сделав вид, что она была адресована кому-то другому. Умно. Стоило ей открыть рот, как была бы высмеяна вдоль и поперек.

У Констанс всего две слабости: шмотки и мужчины, в остальном она образец совершенства. Еще бы! Моя красавица мамочка отлично поет, танцует, рисует, играет на фортепиано, разбирается в средневековой культуре, коллекционирует вина, увлекается дизайном, одно время даже возглавляла женский гольф-клуб и это только то, что известно мне. Констанс Брум разносторонне развитая личность. Она яркий пример всемирно известного высказывания: "талантливый человек талантлив во всем". Единственное, что не под силу этой супер женщине — роль домохозяйки и воспитание детей. И то и другое выходит из области ее понимания, но отец обожает свою неугомонную супругу и ни разу не потребовал остепениться, даже ради меня. Возможно, раньше мне не хватало материнского тепла, но сейчас я смотрю на этот вопрос несколько иначе. Констанс всегда желала мне добра и заботилась о моем развитии доступными ей способами. Мама записывала меня на десятки кружков в поисках моего призвания. Оказалось, что не все таланты передаются по наследству. Кроме внешности и музыкального слуха от матери мне ничего не досталось. Любовь к медицине мне привил дедуля Обри. С самого детства он рассказывал нам легенды о чудесном исцелении людей. Больше всего запомнилась история о разбитом сердце зубной феи. Она влюбилась в эльфа, а тот посмеялся с ее чувств. Несчастная фея настолько отчаялась, что ее бедное сердечко не выдержало и девушка готова была умереть. Так бы и случилось, если бы не одаренный молодой маг в белом плаще, который вылечил ее заботой и любовью. После этой истории я с восхищением смотрела на врачей, считая их волшебниками в белых халатах. Родители даже не думали разубеждать меня. Им нравилось, что поход к стоматологу не сопровождался горьким плачем, а воспринимался как встреча с зубной феей; прививки и уколы расценивались как жалкая плата за лицезрение того самого мага в белом плаще. К маминой радости моим педиатром был симпатичный молодой мужчина и, конечно же, я посчитала его героем полюбившейся сказки. Вот так зародилась моя мечта стать одной из волшебниц в белом халате, а когда я подросла — мечта сформировалась в конкретную цель.

Стюардесса попросила пассажиров пристегнуть ремни, как только за иллюминаторами авиалайнера показались огни взлетной полосы.

Флорида. Майами. Я дома.

За все время пребывания в столице Туманного Альбиона, я истосковалась по знойному тропическому климату южного штата Северной Америки. До посадки осталось всего пара минут, а я еле сдерживалась, чтобы не вскочить и не занять очередь у выхода к трапу.

В аэропорту нас встретили папа и дедуля Эдвард, а дома суетился с приготовлением праздничного семейного ужина дворецкий, нянька и водитель по совместительству Луис. Даже не представляю, как бы мама справилась со мной без его участия. Не было дня, чтобы этот добряк не отвез и не привез меня из школы или с очередных курсов. Закупка продовольствия и поездки в химчистку тоже входили в его обязанности. За девятнадцать лет Луис ни разу не брал отгулов или больничных. Все привыкли, что верный помощник готов выполнить любое поручение ежедневно с половины восьмого утра и до восьми часов вечера, за что мама каждый год щедро награждала его месячным оплачиваемым отпуском. Папа помог его сыну с устройством на роботу в преуспевающую юридическую контору, а дедуля Эдвард протежировал его старшую дочь Стэфани, устроив ее мелким чиновником в сфере экономики штата Флорида, где сам некогда занимал весьма влиятельный пост. Сейчас дедуля Эдвард готовиться к очередным выборам губернатора, поэтому за неимением собственной семьи живет с сыном, создавая видимость скорбящего вдовца. Стальной характер и трудолюбие сыграли весомую роль в его политической карьере и полностью лишили надежды обзавестись новой женой. Оливия Брум, горячо любимая супруга Эдварда и моя нежная бабушка, умерла от сердечной недостаточности около десяти лет назад. Я хорошо помню ее похороны, тогда я впервые увидела ручьи слез на щеках моего деда. С тех пор, каждый год, шестого мая, Эдвард Брум проводит целый день на кладбище у ее могилы покойной жены, после чего закрывается в библиотеке и до самого утра рассматривает старые семейные фотоальбомы. Именно в такие дни я вижу настоящего живого человека, а не стальную расчетливую машину, готовую пожертвовать чем угодно ради достижения поставленной цели. Мама всегда говорила, что Эдвард ошибся эпохой. По ее мнению именно такие люди стояли у истоков провозглашения независимости Соединенных Штатов Америки. Истинный патриот с отличным экономическим чутьем — так говорит о своем отце Мэтью Брум.