Валерия Литвинова - Любовь - сила магии. Тайна пророчества

Все в моей семье относились ко мне как к очаровательному шкодному ребенку, кроме деда. Эдвард разговаривал с пятилетней внучкой, как со взрослым человеком, требуя беспрекословного повиновения и четкого выполнения приказов. Тогда мне казалось, что он ненавидит всех детей на планете, а когда мне исполнилось пятнадцать, решила, что он не только детоненавистник, но и женоненавистник. Его зоркий всевидящий глаз раскрывал любой замысел. Это раздражало меня больше всего. Кому понравиться, когда все потроха выворачивают наружу, не оставляя неразгаданной ни одной даже самой маленькой тайны? Когда мне было десять, я боялась думать в его присутствии. Мне казалось, что дедуля умеет читать мысли. Пока бабушка Оливия была жива, Эдвард старался быть мягче и снисходительней к детским шалостям, но после ее смерти превратился в самый настоящий кирпич. Наши и без того натянутые отношения испортило мое своевольное поведение (тогда я на многое была готова ради учебы в Кембридже). Сейчас, когда я знаю на что готов пойти Эдвард Брум ради магии, вся моя бравада и независимость трещит по швам.

— Я так полагаю, ты хотела обсудить со мной твою роль в пророчестве Лоры, — начал дед, когда мы уединились в библиотеке.

— Да. Мне многое известно, но я не уверена в истинности полученной информации.

— Вот как? Тогда ответь на мой вопрос, прежде чем начнешь задавать свои. Кто тебя проинформировал?

— По большей степени я знаю о пророчестве от Обри Брум.

— А по меньшей? — Эдвард просканировал меня своим всевидящим взглядом и, не обнаружив лживых ноток, позволил ответить.

— Ричард Раона.

— Туше, дорогая, — рассмеялся дед. — Я весь во внимании.

— Ты обещал моим родителям, что не предъявишь требований по бракосочетанию до моего полного совершеннолетия, то есть до двадцать одного года?

— Да, но возникли некоторые трудности.

— С эликсиром? — мой вопрос больше походил на утверждение.

— Да.

— Что ты скажешь, если я достану его без бракосочетания с Раона?

— Скажу, что ты получила отсрочку на год.

— Год? Этого слишком мало. Ни один из вас не изготовит эликсир без моего участия.

— Откуда такая уверенность?

— Разве в нашей семье еще есть красные маги? У Раона таких нет.

— В нашей семье, как и в семье Раона есть деньги.

— И ты готов выложить десять миллионов баксов за эликсир, которого тебе хватит максимум на десять лет?

— На девять, — бесцветно поправил он. — Да, готов.

— Почему же ты даешь мне отсрочку всего на год? Без моего добровольного согласия, как и согласия Ричарда, магия не вернется.

— Согласие дело наживное, — хитро улыбнулся Эдвард.

— Ты собрался обмануть бога Коварства?

— Это было бы глупой тратой времени, если бы не пророчество Лоры, а в нем четко говориться, что ты выйдешь за Ричарда Раона и вернешь магию в наши семьи.

— Какое хорошее подспорье это ваше пророчество, — съязвила я. — Вся беда в том, что в семье Раона трое мужчин носят имя Ричард. Один, из которых бесплоден, второй более двадцати лет беззаветно влюблен в белую магичку, с которой явно шутки плохи, третий вообще ходячий мертвец с заразной клыкастой подружкой. Кого выберем мне в мужья?

— Видимо ты действительно хорошо подготовилась к нашему разговору, — хмыкнул Брум.

— Было время все обдумать.

— Откуда мне знать, что ты говоришь правду?

— Придется поверить на слово.

— Что ж, если ты действительно общалась с одним из Раона, то сможешь организовать нам встречу.

— Это еще зачем? Я же сказала, что не собираюсь выходить замуж, а так как твой план с точным именем жениха провалился — придется соглашаться на мои условия.

— И в чем заключаются твои условия?

— В полном неведении относительно моего существования всего семейства Раона.

— Как долго?

— Всю мою жизнь.

— Что от этого получу я? — прямо, без предисловий, спросил дед.

— Красного мага, — я вложила в свои слова максимальную значимость, преподнеся их как бесценное богатство.

— Этого слишком мало. Для ритуала требуются все три вида магии.

— И камень.

— И камень, — удивленно кивнул Эдвард.

— У кого, кроме Раона есть такой камень?

— Этот камень весьма редкое сокровище. Мне известны только два счастливых обладателя камня судьбы, один из которых наш дальний родственник.

— Как его зовут?

— Генри Брум.

— Плохая идея.

— Почему?

— Если это лохматое чудовище пронюхает, что я наследница магии, то эликсиром я уже не откуплюсь.

— Тебе известно, что Генри… — Эдвард запнулся, ожидая, что я закончу его фразу.

— Оборотень? Да.

— Хотел бы я побеседовать с твоим информатором.

— Размечтался, — фыркнула я, но тут же прикусила язык.

— Тупик, дорогуша. Без камня не будет эликсира, а без эликсира не будет уговора.

— Будет тебе эликсир, не переживай. Ну, так как?

— У тебя полгода.

— Ты издеваешься? У меня учеба! Мне некогда заниматься поисками камня, белого и черного мага! Я планировала приступить на следующих летних каникулах! — взвилась я.

— У Раона есть все, что тебе нужно. Раз ты подружилась с одним из них, то и проблем не должно возникнуть.

— Это исключено.

— Так-так. Похоже, твой информатор не знает, с кем имеет дело, — засмеялся Эдвард.

— Мне бы хотелось, чтобы все так и осталось, — прорычала я.

К чему отрицать очевидное? Как говорит мой дорогой братец: говори правду, если хочешь обмануть, а обмануть политика не так-то просто.

— Достойно уважения, моя дорогая. Впервые я чувствую гордость за внучку. Признаюсь честно, не ожидал от тебя ничего подобного.

— Так, что на счет следующего лета?

— Нет, радость моя, у тебя максимум полгода. Справишься — получишь отсрочку на три года, не справишься — выходишь за одного из Раона. Мне все равно за которого — это я оставлю на твое усмотрение.

— Почему только на три? Эликсира хватит на девять лет! Что еще тебе от меня нужно?

— Дорогая, я ведь не только для себя стараюсь, — пожурил меня дедуля.

— Папа? — с подозрением прищурив глаза, спросила я.

— Он мой сын. Это все, что у меня осталось после Оливии. К тому же, он души не чает в твоей матери.

Мама, конечно, не выглядит на сорок пять, скорее на тридцать, но я всегда считала, что ее цветущий вид заслуга исключительно здорового образа жизни и, возможно, некоторых косметологических хитростей. Что же касается папы, так ни для кого не секрет, что семь лет назад он попал в автомобильную аварию, в которой разбитое ветровое стекло сильно порезало ему лицо, из-за чего пришлось прибегнуть к пластической хирургии. Или нет?

— Итак, Александра, у тебя полгода — время пошло.

— Я не выйду за Раона даже если не справлюсь и за пять лет. Все, что заставляет меня взяться за это дело — молодость моих родителей.