Веда Корнилова - Эрбат. Пленники судьбы

- Если я правильно понимаю, убивать нас никто не собирался - высказала я свое мнение. - Но у меня складывается такое впечатление, будто кому-то надо было или остановить нас, или задержать, или… Кажется,У меня складывается впечатление, что убивать нас никто не собирался, и намерение у кого-то было совсем иное - свалить с ног или вывести из игры как можно большее количество людей. Не понятно, правда, для чего… В общем, не знаю! Надо радоваться уже тому, что не все пили то вино - все же к тому времени, когда на постоялый двор заявился тот человек, едва ли не половина солдат уже отправились спать.

- Это верно - согласилась Марида. - Случайностью это не назовешь, глупой шуткой - тоже. Ведь если о том зашла речь, то надо признать - внешние признаки отравления настойкой желтой волчанки очень похожи на обычное пищевое отравление. Не будь тут рядом нас с Лией, и не пойми мы в чем дело… Что ни говори, а рассерженные друзья пострадавших солдат под горячую руку хозяину постоялого двора могли бы и голову оторвать - зачем, мол, людей всякой дрянью кормишь!..

- Ничего! - я ободряюще похлопала Мариду по руке. - Все живы, никто не умер… Будем считать, что нам повезло…

- Повезло? - офицер еле сдержался, чтоб не ругнуться. - Еще вчера у меня в подчинении было двенадцать человек, а сейчас осталось пять… Замечательная арифметика!

- Какая есть… - развел руками Кисс. - Хорошо еще, что вас там не было…

- Верно, нас там не было… - тяжело вздохнул офицер. - К своему великому стыду, должен признать: как раз перед появлением этого… отравителя я тоже ушел спать, но оставил солдат на капрала… Надежный человек, строгий и без глупостей. Кто же знал, что он так легко поведется на предложение распить по стаканчику?! Не ожидал от него такого… И с себя я вины тоже не снимаю - надо было без долгих разговоров объявить отбой, а я решил дать возможность людям отдохнуть, посидеть в спокойной обстановке… Таких позорных ошибок я давно не совершал!

- Оттого, что мы сейчас будем предаваться скорби, ровным счетом ничего не изменится - Кисс был настроен весьма решительно. - Надо ехать дальше. А перед тем мне бы надо поговорить с вашими людьми…

- Мне тоже надо сказать им кое-что, но только после вас - в ровном голосе офицера проскальзывали нотки раздражения. - И, если можно, то без присутствия дам…

- Конечно, - улыбнулась Марида, - нас там и близко не будет. Однако, если уж на то пошло, то во всей этой неприятной истории можно отыскать и кое-что хорошее. Несмотря на сильнейшее отравление, когда эти бедняги полностью придут в себя, то они окажутся здоровей нас всех - их организм очистится от всего наносного, вплоть до того, что рассыплются в порошок имеющиеся у кого-то из них камни в почках или печени…

- Не имею ничего против, но вначале я им мозги прочищу… - отрезал офицер. - Обещаю, что вся дурь выйдет из их голов ничуть не хуже, чем… все остальное.

В комнате, превращенной в подобие лазарета, было душно и жарко, несмотря на открытое окно. И еще там просто-таки ощущалось присутствие болезни, да и солдаты постоянно отводили взгляд в сторону - понимали, что помимо своего желания попали в весьма неприятную ситуацию и здорово подвели своего командира.

- Ну что, голуби мои служивые, - заговорил Кисс, входя в комнату. - Помираем, или пока еще живы?

- А не пошел бы ты… - простонал один из больных, судя по всему, тот самый капрал, на которого еще вчера так надеялся офицер.

- Я, конечно, пойду, вернее, скоро поеду дальше, в отличие от вас… Для начала все же хочу повторить вам избитую истину - не стоит доверять халяве! Частенько это приводит к большим неприятностям. И даже к очень большим. В общем, парни, чужое вино пить вредно, особенно когда его вам так настойчиво подносят…

- Слышь, хорош языком трепать, и без тебя тошно… - борясь с рвотными позывами, простонал еще кто-то.

- Так вот, чтоб и нам тошно не стало, расскажите-ка мне про этого щедрого гостя. Как он выглядел, что говорил… Ну, каждый из вас хоть что-то должен был запомнить во время вашего общения! Все же там был целый кувшин вина…

- А тебе зачем это надо?

- Просто мы, в отличие от вас, дальше едем. Судя по всему, этот хмырь может набраться наглости и еще разок вздумает к нам в гости наведаться под видом закадычного друга-приятеля. Есть на свете такие придурки… Сами понимаете, на будущее не помешает знать его приметы, как он выглядит, что говорит… Должны же мы ему передать от вас огромный привет! Вместе с искренней признательностью за редкое вино и широкую душу…

- Вот это дело хорошее… - судя по одобрительному гулу голосов, о высказывании подобной благодарности вчерашнему собутыльнику каждый из отравленных мечтает едва ли не больше, чем о собственном выздоровлении.

Меньше чем через час мы вновь были в дороге, хотя наши ряды значительно поредели. Вчера в отряде было шестнадцать человек, а сейчас осталось всего девять - наша троица, офицер, двое слуг герцогини и три солдата. Можно сказать, одним ударом у нас сразу выбили семь человек. Всех пострадавших оставили на постоялом дворе - пусть приходят в себя, и очень хочется надеяться, что седмицы на восстановление им хватит, хотя, если учесть полученную дозу яда, то я бы сказала, что выздоровление может наступить дней через десять, не раньше…

Вновь дорога, и наш едва ли не наполовину сократившийся отряд продолжает путь, а у меня в голове теснятся вопросы без ответа… Ладно, не стоит пока что забивать себе голову - и без того понятно, что кто-тотот человек от нас все одно не отстанет, и я почти уверена, что этот кто-то имеет отношение к Нергу. Можно не сомневаться, что герцогиня была права, когда предупреждала нас о возможной опасности, а раз нам ничего не сказала, то, очевидно, и сама точно не знала, в чем именно заключается эта опасность, хотя до ее ушей наверняка донеслись какие-то слухи.

Глянув на офицера, ехавшего впереди нашего небольшого отряда, я едва сдержала улыбку. Достаточно было вспомнить, как именно он на прощание распекал своих подчиненных, которые вынуждены были остаться на постоялом дворе - и меня невольно разбирал смех. Конечно, за последнее время я наслушалась крепких выражений, но то, как безупречно-вежливо и хорошо поставленным голосом офицер характеризовал занемогших солдат, и подробно пояснял каждому, что с ним положено сделать за то, что позволили себя провести какому-то пришлому… Смеяться я перестала только после того, как мы сели на лошадей, но и то нет-нет, да и хочется фыркнуть! Марида же только руками разводила по сторонам - что тут скажешь, офицер здорово рассержен… Даже Кисс, послушав офицера, только помотал головой - вот златоуст!..

Высказав все, что у него накипело на сердце, офицер немного успокоился, но его лицо по-прежнему оставалось хмурым. Ну, если учесть, что он вообще не очень разговорчив… Мне невольно пришло в голову: если б он почаще улыбался, и из его глаз исчез постоянный холод, то этот молчаливый человек выглядел бы куда привлекательней…