Андрей Посняков - Тевтонский Лев

— Может, — согласно кивнул Беторикс. — Нам-то какая разница?

— Это верно, никакой. Но мне, как специалисту, интересно.

Виталий поискал глазами Весту, но красотки нигде не было видно.

Вдруг кто-то несмело потянул его за рукав туники:

— Беторикс…

Молодой человек обернулся и увидел подростка, искательно смотрящего в глаза. Это был Каген, тот самый, что подглядывал за купавшимися девками.

— Чего тебе?

— Это я наших позвал.

— Ну, молодец. Что еще?

— Поговорить бы! — Юноша наконец набрался смелости. — На пару слов, с глазу на глаз.

— Ну, пошли. — Допив вино, Виталий махнул рукой. — Перетрем… Важное что-то?

— Очень… — Каген обхватил себя за плечи и зябко поежился. — Не знаю даже, как и сказать.

— Скажи как есть… Вон туда, к озеру пошли. Вроде там тихо.

Они уселись на берегу, свесив ноги со старых мостков. Позади, в харчевнях, слышались веселые голоса и смех, где-то рядом плескалась рыба, а в черной воде отражались дрожащая луна и звезды.

Беторикс, зачерпнув ладонью воду, намочил стремительно распухавшее ухо — все ж таки приложили изрядно.

— Ну, что у тебя?

— Вот… — Парнишка протянул ладонь, на которой блеснул сотовый телефон.

— И что? Нашел, что ли?

— Это мой.

— Ну и?

— Это… — Парнишка упрямо сжал губы, немного помолчал и, опустив голову, еле слышно промолвил. — Это я вас выдал. Вот сегодня утром… ночью. И сидел в кусточках, вовсе не за девками смотрел…

Беторикс помолчал. Как он и подозревал, в окружении нашелся предатель, но зачем же он признался? И что тут было сказать — дать в морду? Этому сопляку?

— Понимаешь, Беторикс, — все так же негромко продолжал парень. — Ты, я чувствую, не такой, как все наши. Не знаю, как объяснить, но… Тебе можно довериться, а мне больше просто некому, понимаешь?

Подростка уже начинало трясти от волнения так, что казалось, он сейчас упадет с мостков в воду.

— Это еще не все! Самое-то главное дальше… Я должен сообщать обо всем, что творится в крепости! Шпионить, в общем. — Парнишка грустно усмехнулся. — Просто я очень, очень сильно хотел к римлянам поступить, легионером быть. У меня и прикид есть, и доспехи, а Юний меня нипочем брать не хотел. А потом сказал: просись к Беториксу, поедешь с ними, поможешь нам, а там и посмотрим. Ну я и согласился… ну это самое…

— Тоже мне, Штирлиц! — жестко отозвался Беторикс. — А ведь говорили мне: свои его не берут, тебе-то зачем? Пожалел я тебя, дурака, потому что знаю — у Юния вашего понтов выше крыши. Думал, ты нормальный человек, а он, оказывается, правильно делал, что тебя не брал.

— Но я решил: я не буду. Нехорошо это.

— Ну надо же. — Виталий скептически усмехнулся. — Разобрался-таки, понял, что хорошо, а что плохо. Кроха сын к отцу пришел… Тебе не три года, должен понимать. Однако я Юнию это запомню!

— Знаешь, я, наверное, домой уеду. Вот завтра с утра и уйду. Или даже прямо сейчас. — Подросток говорил громко, на срыве, уже чуть ли не плакал.

Беторикс махнул рукой.

— Куда ты сейчас пойдешь? Кто тебя одного ночью отпустит? Я ж отвечаю за тебя, дурака. Со всеми поедешь. И смыться не вздумай — после этого вообще можешь ни в один клуб больше не показываться. Но если Юний узнает, что ты мне все рассказал, легионером тебе не бывать. У него, во всяком случае.

— Ну и пусть! — Подросток упрямо набычился. — Я-то и сам дурак, что согласился. Выйдет из меня не легионер, а предатель и сволочь. Не надо мне такого. Я уж лучше к шотландцам пойду, меня, между прочим, Донах сам звал…

— Ну вот, начал соображать! — Беторикс одобрительно кивнул. — Какая разница по большому-то счету, в шотландцы ты пойдешь, в легионеры, в кирасиры, в стрельцы или фрицы, главное — мужиком быть, а не мразью.

— Да я понял! Клянусь, больше никогда…

— А вот клясться не надо. Не нужно лишнего пафоса. Будь проще, и люди к тебе потянутся. И смотри молчи — никому больше не каяться, понял? — предостерег Беторикс. — Не было ничего!

Не хватало еще, чтобы Эпоред с Бривасом и прочими узнали о предателе — проходу потом не дадут собственному вождю, который по доброте душевной взял на выезд чужого парня и так нарвался. А от Юния ничего хорошего ждать и не приходилось. Только раньше Беторикс думал, что командир Тринадцатого Железного легиона просто от понтов так разборчив, не хочет брать на выезд человека, который еще не встанет в строй по малолетству, а тот, оказывается, вон что задумал!

— Теперь уж Алезию отстоим! — радостно потер руки раскаявшийся предатель.

— А мы и так не сомневались! — хмыкнул Виталий.

Общий план нынешних маневров был основан на действительных исторических событиях — так пожелал сам Мастер. В основу лег сюжет из «Записок о галльской войне»: осада галльской крепости Алезия, где Цезарь пленил Верцингеторикса осенью пятьдесят второго года до Рождества Христова, после чего галлы распрощались с независимостью. Впрочем, исход был предрешен: Галлия, конгломерат племен, ревниво друг за другом следящих и объединившихся лишь на какое-то время, едва ли могла устоять перед Римской империей. Даже «дружба против Рима» не способна была по-настоящему сплотить всех этих эдуев, битуригов, сенонов, паризиев.

В действительности Алезия пала, но здесь, на маневрах, галлы не собирались так просто сдаваться! Беториксу очень нравилось название крепости — Алезия. Красиво звучит. В Париже такая улица есть, в четырнадцатом округе.

— Ты чего такой веселый? — Вернувшись мыслями из французской столицы, Беторикс покосился на довольно улыбающегося подростка.

— Так… — Парнишка пожал плечами. — Рад, что теперь не предатель. Уф… Словно гора с плеч свалилась.

Было уже за полночь, и Беторикс простился с Кагеном — все ж таки к завтрашнему дню надо было выспаться, в полдень — общее построение и штурм. Пиво пивом, а война по расписанию. Не бухать, чай, приехали! В лагере кто-то еще пел песни из мультиков, кто-то уже храпел, упав наземь прямо возле костра на расстеленный плащ, кто-то упорно продолжал «квасить» — завтра распухшая башка в шлем не влезет. Римляне расползлись по своим палаткам, галлы набились в хижину — круглую полуземлянку, выстроенную и подновляемую заботами того же Мастера.

— Беторикс! — позвали сзади, едва он собрался сойти по трем деревянным ступенькам. — Куда ты запропал? Я тебя искала, а мне сказали, ты ушел с каким-то парнем! Вот уж не ожидала от тебя!

— Веста? — резко обернувшись, откликнулся Виталий и усмехнулся. — Даже не думай так обо мне думать!

— А я и подумала — на тебя не похоже!

С мокрыми спутанными волосам, в одной короткой тунике и босиком, Веста казалась сейчас какой-то озерной нимфой, берегиней прозрачных вод.