В. Бирюк - Пейзанизм

О кончиках хвостов плети, со слов Ноготка, можно поэмы писать. Одна процедура вымачивания чего стоит. Само тело плети вымачивают для прочности и гибкости. А кончик -- отдельно. Он должен "закореть". Кончик становиться твёрдым и принимает форму когтя. Берут курицу, мочат ей лапки в крови и пускают по лавке. Ученик должен кончиками плети попадать по следам куриных ноготков. Как разведены кончики, как загнуты, какой твёрдости... разные мастера, разные школы. Подмастерье может вырвать глаз у жертвы кончиками плети, не касаясь плетью её лица. Мастер - ударить так, что глаза сами выскочат.

Особенно на Руси увлекалось плетями духовенство. Называлось это "монастырское смирение". С уточнением: бить нещадно, или -- жестоко, или - немилостиво. Светская власть несколько отставала, но по Своду законов 1832 года битье плетями с последующей ссылкой полагалось по 29 основаниям: подделка государственных документов, кровосмешение, скотоложество и пр.

Все-таки, у Саввушки Спас стоял не на плети, а на кнуте. Ну, Саввушка мастер -- может точно дозировать воздействие.

Но это все инструменты для воспитания взрослых. Пусть бы и женщин. По Домострою плеть - обычное орудие для домашнего наказания. Жених кладёт плётку в свой сапог в день свадьбы как эмблему супружеской власти. Казак донской или кубанский носит нагайку -- несколько модифицированный вариант плети, как знак своей власти полноправного строевого женатого казака. А кроме символизма "строевитости" и женатости, этой же нагайкой диких волков - глушат или насмерть забивают.

Когда читал какие-то книги или там фильмы смотрел о той еще эпохе, как-то не задумывался. Вот крутиться на экране какая-то романтическая история, вот главная героиня -- вся из-себя возвышенная, полная тайных предчувствий и неясных желаний. Главный герой -- тоже весь влюблённый и благородный. Крутится этот романтизм на фоне исторических костюмов. Дрожки, парики, кавалергарды. Природа, пейзане, "пастушок маводенький-маводенький". В реале весь этот лямур идет под свист плетей. Все персонажи многократно слышали звук ударов, слышали крики наказываемых, при них кого-то пороли, кого-то посылали на конюшню "а расписать бестолочи спину, дать полсотни горячих". Нормально. Как носик попудрить.

И эта "бедная Лиза", стремясь соединится со своим возлюбленным, знает, что среди свадебных подарков будет какая-нибудь плётка. Специально для её спины предназначенная.

Вот встанет она по утру после первой брачной ночи, и, перебирая подарки, будет говорить своему возлюбленному мужу:

-- Ах! Николя! Ты только глянь -- эти Голицыны такие скупердяи. Какую-то дешёвку подарили. А я-то думала: они чёрную свою принесут. Ты бы с ней очень хорош был. Да и мне бы она пошла.

Была такая знаменитая "московская чёрная нагайка". Чёрное дерево рукоятки отделано золотом. Ходил этот инструмент среди верхушки московской знати восемнадцатого века. Передавался как свадебный подарок. Отец Пушкина эту нагайку в подарок на свадьбу получил.

Какое-то "тысячелетнее торжество садо-мазо". Это что -- существенный элемент русского национального характера? Союз садиста и мазохистки -- типовая ячейка свято-русского общества? Исконно-посконного, истинно православного?

В каждом богатом доме, где есть отдельная опочивальня, в ней, рядом с иконой, висит плеть. И вот это всякие патриоты-почвенники называют нашими корнями? Да как хочешь назови, но зачем же за образец брать? Или уже без плети - у него не встаёт, а она не ложится? Может, их лечить надо? Виагру там, бесплатно. Как наркотики в тюрьмах Нидерландов. Или психо-разговоры: "в мире есть и другие интересные вещи". Русских патриотов, пропагандистов исконно-посконных ценностей?

Интересно, Пьер Безухов Наташу Ростову наверняка не порол. Он ведь воспитание получил английское. Там это не принято. Женщин пороть. Вот детей в школе -- вполне. А жён... За что и нарвался на проблемы с первой женой.

"Да какая женщина не заведёт себе любовника при таком муже". При таком, который не порет треххвостой плетью с закоревшими кончиками? Конечно, русская народная мудрость гласит: "Раз бьёт, значит любит". А этот, англизированный, не бьёт.

А вот онегинской Татьяне, похоже, доставалось. В исконно-посконном, традиционно-патриотическом стиле. То-то она так чётко, по уставу, формулирует:

Чувствуется педагогическое воздействие мужа-генерала. Он-то привык, что у него его боевые товарищи из нижних чинов "ежевечерне кричат ягодицами". Вплоть до криков: "помилосердствуйте, братцы", и летального исхода. С уставным мордобоем "милосердствующих". Опять же, классика - "После бала".

Видать, "защитник отечества" успешно "вложил ума" юной жене, для "несколько детскую резвость приутишить, благопристойность -- приулучшить". Заявляется убелённый сединами боевой генерал к любимой жене и сообщает: "Дитя моё, нынешнем вечером на балу у Куракиных вы позволили себе дважды обронить надушенный платочек свой к ногам самого генерал-адъютанта. Сие есть нарушение приличий, уже в свете отмеченное. Так что извольте, душа моя, обнажиться и вот сюда к скамеечке на коленки встать. По первости, полагаю, десяти горячих довольно будет". И становится юная генеральша в уголке на коленочки, укладывается своим нежным бюстиком на шёлковую подушечку, и ласковым голоском своим просит законного и богом данного супруга не бить её лишь по плечам. Поскольку вскорости опять бал, а платье у неё довольно открытое -- полосы красные видны будут.

Не понятно только: этот супруг поркой юной жены занимался только в воспитательных целях? Или же совмещал полезное с приятным? Педагогику с аутотренингом? Возбуждая своё немолодое, пострадавшее в деле защиты отечества тело, к битвам иным, более приятственным, любовным. Ибо вскрики юной красотки, вид красных полос, возникающих на её нежном белом теле, свист плети вызывают в некоторых возбуждение, подобное восторгу, возникающему в душах воинов при виде поражаемых оружием нашим врагов, в страхе бегущих и стенающих.

А романтическая вышеупомянутая "бедная Лиза", упоённая ласками нежного возлюбленного мужа и разглядыванием двух- или трёх- хвостого подаренного счастливым новобрачным инструмента, записывает карандашиком в золочённой оправке в блокнотик для памяти: "Навестить маман. Сменить гардины. Горничной -- 50 плетей". Это -- не Салтычиха, это прелестное созданьице аристократического происхождения и изысканного воспитания. Каковое, очевидно, тоже вбивалось ей в задницу.

Собственно говоря, публичная порка дворянства и духовенства что кнутом, что плетями отменены были только в во второй половине восемнадцатого века. И количество ударов кнутом для людей благородных доходило до 400. По простонародью ограничений не было вообще. А вот более простые розги или палки-шпицрутены использовались на порядок активнее. То есть если плетей -- 50, то розог - 500.