Анастасия Лик - Вне времени 2

Вот только персидский генерал... но по всей видимости, Афина не считала его проблемой и, ничего не сказав, Арес развернулся и ушёл.

Было невыносимо жарко и душно, а множество мужских голосов уже слились в один, отзываясь гулом в голове. Все собрались в главном зале на военный совет. А Лина сидела рядом с Максимилианом и откровенно скучала, ничего не понимая из того что обсуждали великие умы Греции. Очень много названий городов, много цифр и очень сложные тактики. А предмет обсуждения менялся быстрее, чем она могла себе представить. Какие же они все быстрые, однако...

С тех пор как Алкмена и Валерий уехали, подруга не приезжала в Афины ни разу. Вошла во вкус жены. Только писала письма, в которых очень ярко описывала свою новую жизнь, и то, как она счастлива. Да и Валерий дальше порога дворца не хотел её отпускать. Алкмена ждала ребёночка, и он над ней трясся, как курица над яйцом.

"Нужно будет съездить к ней на следующей неделе", - грустно подумала Лина. Повидаться с подругой и посмотреть на маленьких животик. Она сидела и тихо сама себе улыбалась.

- Лина, у тебя два дня, - резкий голос Максимилиана грубо вырвал девушку из мечтаний.

- Для чего? - спросила она и недоумённо посмотрела на мужа. Видимо опять пропустила что важное, а полководец, видя непонимание жены, начал чернеть на глазах, приходя в бешенство.

- Лина! Мы тут обсуждаем серьёзные вещи, почему ты меня не слушаешь? - взревел он так, что даже страшно стало. Все вокруг затихли, боясь пошевелиться.

- Максимилиан, прости, я честно пыталась понять, что вы говорите, но это всё так сложно. Вы мне скажите, какова моя задача и кого нужно убить, и не будем ругаться, - примирительно сказала Лина и улыбнулась своей самой обворожительной улыбкой, демонстрируя всем ямочки на щеках.

Полководец начал потихоньку оттаивать, ему было известно, что его жена действительно плохо разбиралась в этих сложных стратегиях и картах, но он упорно таскал её на все военные советы, чётко зная, что память и ум этой женщины работают не как у нормальных людей. Ничего не понимая и засыпая на совете, она могла заметить или услышать, казалось бы, незначительные детали, но могущие сыграть серьёзную роль в дальнейшем, и потом тихонько, чтобы никто не слышал, сказать ему что думает.

- У тебя два дня, чтобы разработать и предложить свою программу военного воспитания солдат Спарты.

Лина открыла рот. О нет, он вспомнил об этом. И не просто вспомнил, а ещё хочет, чтобы она разработала эту программу. Девушка осмотрела присутствующих, и только сейчас заметила, что советников было непривычно много. И не только военные. Похоже, сегодня обсуждалось много интересного.

- Свободны! - скомандовал Максимилиан и махнул рукой, давая понять, что совет окончен. Все начали поспешно вставать и продвигаться к выходу, кланяясь царю. Лина тоже поспешила уйти.

- Фирей и Лина останьтесь.

Девушка чертыхнулась себе под нос и остановилась за спинкой стула, на котором сидел полководец, и наклонилась к его уху.

- Максимилиан...

- Это не обсуждается, Лина, - очень тихо сказал он.

- Что не обсуждается?

- Через два дня мы едем в Спарту.

- Я совсем не это хотела сказать, - обиженно произнесла она. То, что ей уже не отвертеться от этого было понятно, и обсуждать это было действительно глупо.

Максимилиан поднял на жену удивлённый взгляд, требуя объяснить, что она имеет в виду.

- Я не хочу, чтобы кто-то знал, что я проходила обучение в подобном лагере. Я расскажу всё что знаю, но это будет не как от участника, а как от смотрителя.

- Хорошо. Иди, сядь, - уже громко приказал он и указал рукой на стул рядом с собой.

- Лина, это Фирей, он мой главный советник по военному обучению солдат. Расскажи ему кратко основы воспитания в военном лагере, о котором ты мне рассказывала.

Девушка задумалась. Вспоминать то время ей совсем не хотелось, тот мир казался ей чужим, а годы, прожитые там, сном, кошмаром. Да и скорей всего в том лагере было не так много от настоящего спартанского воспитания... Решила взять за основу систему своего лагеря, и сдобрить её легендами, которыми них так щедро кормили воспитатели.

- Если совсем кратко, то в этих лагерях воспитывали солдат, в полном смысле этого слова. В молодых мальчиках с детства воспитывали презрение к роскоши, послушание, выносливость, физическую силу и смелость. Сурово и жёстко.

- А чем отличается этот лагерь от нашего Гимнасия? - спросил Фирей, скептически смотря на Лину, и ей захотелось кинуть в него нож.

- А тем, что там воспитывают настоящих воинов, сильных и жестоких, а не гомосексуалистов! И выживают после такого обучения далеко не все! - сказала она громче, чем следовало бы, и глубоко вздохнула, справляясь с волной гнева. Вспомнив свой поход в Гимнасий и голых мальчиков, прыгающих среди красивых фонтанов и фресок, Лина не смогла сдержать ярости. Как он мог сравнивать?

- Максимилиан, ты сказал, что у меня есть два дня, и я хотела бы подготовиться. Или ты сейчас хочешь услышать от меня детали этого обучения?

- Нет, у тебя есть время. Фирей поедет в Спарту с нами, и вместе со всеми ознакомится с твоим предложением.

- Со всеми? И много кто там будет?

- Лина. Можешь идти, - сказал Максимилиан и поднял тёмные, как грозовое небо, глаза, давая понять, что обсуждать это не намерен.

"Ну и ладно", - подумала Лина, встала и, проходя мимо, нежно коснулась плеча мужа.

- Как скажешь, мой полководец.

Она вышла из дворца и глубоко вздохнула, наслаждаясь прекрасным днём. Небо было необычайно синим и ясным, а воздух лёгким, свежим. Середина зимы радовала тёплыми днями, относительно конечно. Без тёплого плаща и мягких кожаных сапожек находиться на улице было довольно холодно, но солнышко всё равно было тёплым и ласковым, что не могло не радовать.

"Думать сейчас о военном лагере ей не хотелось. Потом, завтра днём, сяду и решу, что и как рассказывать, - решила Лина. Благо была возможность потренироваться на лекциях с солдатами, так что от вида толпы в обморок не упаду". С этой мыслью девушка вышла на дворцовую площадь. Хотелось пройтись по городу.

С тех пор, как они с Максимилианом стали мужем и женой, Лина очень редко стала выходить за дворцовые ворота. Её узнавали. Всегда. Не зависимо от того что на ней одето. И всё время казалось, что за спиной перешёптываются, показывают пальцем, осуждают. Она уже давно поняла, что обсуждать это с кем бы то ни было, гиблое дело, все считают её мысли и опасения глупыми предрассудками, и в один голос говорили, что народ её любит, так же сильно как и царя. Но коварные сомнения всё время закрадывались в мысли.

На площади появился Тигран и уверенным шагом направился к девушке, чему-то довольно улыбаясь.

- Лина, пошли в город, я хочу, чтобы ты кое-что увидела.