Ярослана Соколина - На долю каждого

- Здравствуйте, - с почтением поприветствовал он сидевших за столом мужчин. Правда, в его взгляде Доз уловила легкую тревогу при виде рарита.

- Доброе утро, - ответил старик.

Сан лишь слегка кивнул. Девушка подвинулась на скамье, давая понять Стиву, что он может присаживаться рядом.

- Да ты садись, - подозвал его старик, - мы тут беседуем. Уж больно много непонятного и тревожного происходит в нашем мире. Места у нас глухие, новости сюда доходят медленно. А поскольку вы люди пришлые, просим рассказать нам все, что знаете.

- Ну что же, - согласно кивнул вампир. – Хотя, признаюсь сразу, я сравнительно недавно отошел от сумеречного сна, мне самому многое кажется непонятным.

Посыпались новые вопросы о событиях в городе, об убитом мессии, о дороге через Кедры, о том, куда исчез сумеречный народ за последние десятилетия…

Все это время рарит недоверчиво смотрел на Стива:

- Мне кажется, ты чего-то недоговариваешь – я еще с улицы почувствовал силу светлых магических амулетов. Такого в нашей деревне сроду не было. Может, об этом нам тоже поведаешь?

Стив с неохотой рассказал о нападении отряда людей. Правда, о Крике Доз он умолчал, сказав, что с помощью farvora они смогли противостоять светлым заклятиям.

- Покажи мне их, - потребовал сан Самуэль.

Вампир извлек из сумки с десяток амулетов. Farvor Стив тоже достал, но сразу дал понять, что этот амулет принадлежит только ему.

Маг и священник некоторое время убеждали вампира передать амулеты в распоряжение церкви. Стив, немного подумав, согласился.

Доз все это время сидела тихо. От монотонного мужского бурчания и долгих разговоров девушка заскучала. Поудобнее облокотившись, она задремала, краем уха продолжая слушать, о чем идет речь.

Доз узнала, что сану Самуэлю с каждым годом все труднее удержаться на месте верховного рарита в этой деревушке. Из самого Гиерилийска – императорской столицы, ему каждый год в течение пятнадцати лет приходят письма с требованием предоставить детей в Детскую духовную семинарию под названием «Детский Рай». И каждый год Самуэль слал отказы, ссылаясь суровые зимы, пережить которые могли не все, и на низкую рождаемость.

Вот почему сам мессия не пожаловал к ним, священник не знал, но предположил, что это связанно с удаленностью поселения и его малочисленностью.

Также Доз узнала, что в течение последних семидесяти лет жители деревни старательно скрывают сильного мага. Самуэля очень беспокоила судьба старика, и, если о нем узнают в Священном Доме, «головы им всем не сносить».

От этих слов сон Доз развеялся. Было ясно, что сан Самуэль, как говорилось у нее на родине, сидит на бочке с порохом и жив еще только благодаря счастливой случайности и удачному географическому расположению деревни.

- Письма из «Детского рая» обычно приходят в начале предзимника, то есть вот-вот, - печально сообщил Самуэль.

Девушка с удивлением отметила, что уже заканчивается октябрь. В этом мире месяцы носили другие названия. Стив как-то расшифровывал название каждого месяца, но Доз запомнила лишь то, что их всего десять и многие характеризуются погодными явлениями, как например "предзимник".

- Опять пошлю отказ, - вздохнул Самуэль.

- А что это за семинария такая, расскажи-ка поподробнее, - попросил его Скотт.

- Богоугодное учебное заведение для детей. Причем родителям-горожанам, чьи дети поступают туда на воспитание, выплачиваются специальные пособия на содержание учащихся. Альтернативой являются урезанные налоги.

Скотт удивленно вскинул седые брови.

- Но не в этом дело, - нахмурился Самуэль. - Однажды я видел, как из Стратаса, где я посвящал в саны сына лучшего друга, выезжали повозки, которые везли детей в этот «Рай»… Так вот. Одна из повозок сломалась, изнутри послышались детские голоса. Я подошел и предложил свою помощь, так как отлетело колесо и нужны были сильные руки. Мне отказали, но краем глаза я увидел в приоткрывшуюся дверь, как перевозили бедных детей. Ребятишки ехали в наглухо закрытых повозках, прикованные кандалами. Потом я имел неприятный разговор с отцом Гориэлом – главой местной церкви. Он на мои вопросы не дал ответов. Напротив, беспричинно разгневавшись, грозился лишить меня священного сана. После того случая я больше не навещал своего друга. А веру в детскую семинарию, со столь громким названием, я окончательно потерял. Не может быть это место добрым. Я своих детей туда не отдам! – громко и твердо заключил он.

- Так что же ты раньше молчал?! – возмущенно воскликнул Скотт.

- Да без лишней нужды не хотел тревожить народ. А вот теперь говорю, потому что, чует мое сердце, на сей раз письмом дело не кончится, - сан помрачнел, будто тень упала на его лицо.

В комнате повисло тяжелое молчание. Доз заметила взгляды, которыми обменялись Стив со стариком Скоттом: у первого – огорчённо-виноватый, у второго – тяжёлый, испытывающий. Сан Самуэль вовсе не поднимал глаз; девушке стало как-то неуютно. Настойчивый стук в дверь прервал их немую беседу.

- Это Федосья, нечистый ее принес, - проворчал старик и пошел открывать.

Бабка Федосья влетела в комнату, прихватив с улицы порыв свежего утреннего воздуха, резкого от первых ночных заморозков. В руках она держала стопку чистой и выглаженной одежды.

- Ну, касатики, проснулись? А я вам одежду принесла. Говорила я вам, наш Скотт чуть подует и все в мгновение ока высохнет, - понизив голос до шепота, пролепетала она, хитро поглядев на священника. Тот едва слышно усмехнулся в бороду.

Доз и Стив обрадовались одежде, как чему-то родному и близкому. Стив сразу отправился переодеваться: в легкой и просторной деревенской одежде он чувствовал себя крайне неуверенно и неуютно.

Федосья обратилась к девушке.

- Ты тоже одевайся скорее, касаточка, и пойдем со мной. Я тебе наши сады покажу и с местными девушками познакомлю.

Доз непроизвольно бросила взгляд в окно. Утренние лучи солнца уже ярко освещали землю, даря ей последнее осеннее тепло. В этот раз девушку выручил Скотт. Он замахал перед лицом бабки своими по-старчески узловатыми, худыми руками.

- Нет, нет, нет. Девочка еще не ложилась. Мы тут разговоры вели, - у Федосьи заинтересованно загорелись глаза. - О чем, тебе знать пока не надобно. Я вот через часок к тебе мальчонку пришлю. Ему это будет полезнее.

- Ох, - заквохтала бабка, - бедных деток совсем погулять не пускаете. Скучно ей поди, вас слушать... Ну иди, моя хорошая, поспи. А потом, как проснешься, приходи на блины.

Доз нерешительно закивала. Прижав к себе одежду, она поспешно со всеми простилась и скрылась за занавеской. Еще несколько минут звенел высокий голосок Федосьи, пока хозяин дома наконец не вышел вместе с ней и саном на улицу.