Василий Чистяков - Холодный оружейник

Слава, деньги, - это важно. Но есть такое понятие, слово, которым люди моей профессии не любят разбрасываться.

Люди верят лидерам кланов, обеспечивающим старость своих дедов. Просто потому, что видят, пусть и крошечный, шанс на такую же долгую жизнь для своих детей. Ведь многие кланы порой вынуждены разбавлять кровь браками с перспективными представителями "чистых".

Старик открыл свои блеклые до прозрачности глаза.

- Что, парень, хорош? - мне пришлось напрячься, чтобы услышать его тихий голос.

Полутемное помещение. Но, вопреки ожиданиям, воздух чист и даже свеж, а не просто... стерилен. Что же подвигло тебя? Усталость от жизни? Подчинение главной? Или же что-то, именуемое благом клана, для тебя, нечто более осязаемое, чем...

- Мэй говорила о тебе, парень. Я не отказываюсь от обещаний. Ты выполнил то, о чем тебя попросили?

- Да.

- Хорошо. Каково оно - когда тебе обещают все?

Я задумался. Вряд ли ему нужно знать, что чувствую я, когда неожиданно еще часть знаний становится моими. Без криков, без завоеваний. Просто становится частью меня.

- Не знаю. Но все они счастливо улыбались.

-Хорошо. Действуй. Я отдаю тебе все, что ты готов принять.

И я принял дар.

Его силуэт потух. Мы остались вдвоем. Мэй вышла из тени и подошла к старику. Кто он ей? Дед? Прадед? Еще более дальний пращур? А может, непрямой родственник? В больших в прошлом кланах, могут быть линии, пересекающиеся раз в четыре, пять поколений.

- Действительно, улыбается. Похоже, он был счастлив перед смертью. Спасибо, Хаку.

Я поклонился. Молча, ибо не знал, что сказать.

- Иди, испытай... трофей. - Мэй истолковала мое молчание по-своему. Или, наоборот, поняла больше, чем я.

- Да, госпожа.

Помост с визгливым звуком скользит по туго натянутым канатам. Его толкают шестами два кузена Мэй. Не соплеменники, ибо и клановое имя, и доступные стихии у них иные.

Помост перемещается до определенного предела, после чего держащие тросы резко отпускают их. Настолько синхронно, что деревянный помост, на котором лежит одетое в шелк тело, падает прямо, оставаясь параллельным земной поверхности.

Я смотрю, как, вспыхнув вспышкой пламени, прямоугольная платформа исчезает, а затем плавно, за пару секунд, уходит в отсвечивающую желтым магму, тело.

Лава, наверное, светилась бы синим, активируй я глаза. Но нельзя. Здесь, на похоронах патриарха клана Йоган, нет стихии, кроме той, чье имя носит семья покойного. Потому густая масса, покрытая темно-серой коркой, испещрена желтыми, светящимися разрывами-трещинами. И на месте тело моего Трофея пышет провал в форме человеческой тени. Точно отпечаток души.

Мэй стоит рядом. И ее тихий шепот звучит, точно завещание моего нового Трофея. Она шепчет, и я слышу о том, что, возможно, действительно сделал бы лет через шесть. Или восемь. Или десять. Теперь, после того, что я слышу сейчас сквозь гул горячей Лавы, на это не решится нормальный человек.

Я, как и многие, с радость бы пошел на брак с девушкой из клана, вроде этого. Того, что сохраняет своих стариков. Впрочем, мне не светит брак с вхождением в состав другого клана.

Теруми хоть и тиха, шепча вместо декларирования громких доводов, но убедительна и категорична, и ее можно понять. Она проповедует сохранение кланов, а не истребление или ассимиляцию. Присоединение в результате брака клановой девушки с перспективным холостяком...

Юкки малочисленны. Скорее всего, крайне малочисленны. И их клановое имя должно сохранится. Как и перспективная, пусть и переродившаяся, родовая способность.

Проще говоря, если я переживу эту войну и не дезертирую, то ждет меня брак с бесклановой девушкой, которую одобрят наши генетики. А клан ждет долгая, на пять-десять поколений, селекционная работа с возвращением генетического разнообразия при сохранении характерных для моей генетической линии, черт.

Кеккен-генкай. Дар Крови. Наследственная черта. Клановая способность. Мой долг, по нашему договору, передать ее потомкам. Или, если угодно, клану. Поселению, что есть союз кланов.

Всего-то и надо, завалить Ягуру, который считает, что Поселение-Скрытое-в-Тумане, - нечто иное...

Найти супругу...

Восстановить или создать заново клановые умения, базируемые на кеккен-генкай...

Завести и обучить детишек, не оплошав в воспитании их в правильном ключе...

Не свихнутся и не сдохнуть в процессе...

И под все это я подписался ради еще одной способности, груза знаний и сомнительных преференций после победы...

Трещины по краям квадратного озера Лавы блекнут, постепенно исчезая. Словно тухнет жар ушедшей в другой мир души...

Клан Йоган...

Клан повелителей Лавы...

Вас теперь осталось лишь пятеро...

Теруми лишь двое, и оба полукровки...

А Юкки...

Найдется ли тот, кто отнесет мое тело в созданный им изо Льда саркофаг?

Полигон выглядел серым. Плотная, точно бетон, чуть шершавая, темно-серая земля. Вертикальные стенки цилиндрических ям и столбов. Картина справа напоминала тушу гигантского ежа. Холм, покрытый четырехметровым каменными иглами.

Проходя мимо, я посмотрелся в стоящую вертикально ледяную пластину. В ней промелькнула, от края до края, как бы не быстрее меня скользящая, серая тень. Лед кажется одновременно грязным, испачканном в чем-то сером, и оплавленным. Как старое плохонькое зеркало. А я уже иду дальше.

Если справа, за несколькими стоящими линией Ледяными Щитами, лежит покрытый Каменными Пиками, Похоронный Холм, то слева...

Я развернулся и вытянул вбок правую руку. Воздух, поднимающийся со дна колодца, был теплым. В эту погоду, этого хватало, чтобы казалось, будто кожу жжет. Да, в мороз, и костер - жар.

Подойдя еже ближе, я заглянул за край. Внизу, на глубине метров восьми, было темно. Хотя в особом режиме глаз еще были видны светло-голубые, призрачные черты особой энергии, которая породила Лавовую Яму.

Идти дальше, к разлому, не хотелось. Все равно, тот уже остыл. В такую погоду ходить только чтобы посмотреть на трещину в земле... Как-то нет настроения.

Лава, Пар и Лед. Земля, Огонь, Вода и Ветер. Иллюзии. Ужасающе просторный арсенал. Столько техник, энергоемких и не очень, медленных и не совсем... Кажется, перепробовал все. И до сих пор задумываюсь, есть ли мне польза от большей части полученных знаний?

Закончил испытывать Трофеи я только сейчас, два дня спустя. Чудовищно разнообразный арсенал, который весь хотелось перепробовать. Приходилось пытаться, делать передышку, и снова пытаться. Все-таки, некоторые умения крайне энергоемки.

Пасмурно и стыло. Как будто и не возвращался из Скорбных Земель.

Свежий Трофей, нездоровое возбуждение от новых возможностей и подспудное ожидание, что вот теперь я стал ну очень сильным. Плюс погода. Какое-то странное состояние души.