Павел Ганжа - Дети Земли

Прожорливость и жажда доставляли меньше хлопот, утолить их было проще. Запихал в утробу пару кг продуктов, залил два литра жидкости, и удовлетворен. На три-четыре часа. А потом опять есть охота, а рот пересыхает, словно после марафонского забега по песчаным дюнам. Все же к этим проблемам Селин приноровился. Во избежание голодных обмороков и "сушняка" стал таскать в сумке бутерброды и бутылку с минералкой, к которой прикладывался довольно часто. Запас воды и продовольствия приходилось время от времени пополнять, но с данным неудобством он смирился.

Справедливости ради, в "подарочках" Ящера преобладало положительное, полезное для Селина начало. Одно происшествие с агрессивными любителями облегчить чужие карманы перекрывало все неприятные побочные эффекты. Мертвых кожный зуд и суставные боли не беспокоят.

Кроме того, следует отметить, что в последние недели жажда, голод и сонливость стали беспокоить его меньше. Ел, пил и спал Никита, конечно, много (по человеческим стандартам – слишком много), но без пищи и воды мог уже безболезненно обходиться достаточно долго, да и продолжительность времени бодрствования постепенно увеличивалась…

Невзирая на разнообразные мелкие и не очень неприятности Никита кропотливо рылся в сокровищницах человеческих знаний, а также в… информационной помойке – интернете. А для повышения эффективности поисков и дабы свести к минимуму вероятность ошибки принялся изучать древнегреческий и санскрит, шумерскую и древнеегипетскую письменность. Таким образом, он постепенно переходил к исследованию первоисточников, а не компиляций и толкований древних текстов. Хотелось дополнительно заняться древнекитайским, древнеарамейским и еще некоторыми мертвыми языками, но даже его вновь приобретенная феноменальная память охватить необъятное помочь не могла. Элементарно не хватало времени, львиная доля которого тратилась на сон, дорогу и прочие глупости. Слава богу, что еще поглощение пищи и жидкости Селин сумел присовокупить к исследованиям, зачастую вгрызаясь в гранит старинных фолиантов и покоящийся на хлебном ложе ломоть колбасы одновременно.

К сожалению видимые подвижки отсутствовали. Помимо элементарной нехватки времени исследованиям мешали вывороты собственного организма и периодические стихийные бедствия в виде посещения родственниками его нового пристанища. Вернее, посещение имело место одно, и родственник – мать – также прибыла в единственном числе, но данное событие ввело Никиту в немалое смущение и заставило приостановить поиски. Селин и жилье вынужден был сменить, поскольку мать пришла в полнейший, совершеннейший ужас от " грязной конуры", в которой он до сего момента превосходно существовал. Теперь его домом стала меблированная однокомнатная квартира в спальном районе.

Мало продвинули поиски следов неведомой расы и поездки в Питер и Москву, где Селин изучал самые редкие и засекреченные документы (отдельное спасибо Ящеру за гипнотический дар). На что только не натыкался доморощенный исследователь, начиная от мифологии древнеегипетского города Абидос и заканчивая уставом Санкт-петербургского отделения Ордена Розенкрейцеров, но никаких упоминаний о рептилоидных разумных существах не встречал. Разве что в уфологических журналах, имеющих ярко выраженный желтый окрас, поверить в фантастические басни которых, означало расписаться в собственном слабоумии.

Между тем изыскательский труд в архивах, библиотеках и недрах всемирной паутины стал увлекать Никиту. Даже с учетом отсутствия хоть какого-то результата по основной линии исследования. Зато попутно Селин натыкался на тайны, о существовании которых ранее и не подозревал. Очевидно, вместе с большей частью остального человечества. Без сверхъестественной интуиции он и ныне не обратил бы внимания на разбросанную и весьма запутанную информацию по определенным темам. А так поневоле пришлось изучать, сопоставлять делать выводы, порой очень неожиданные.

Например, обнаружилось, что по-прежнему не только существуют, но и оказывают существенное влияние на социальные и государственные институты различные тайные общества. И особенно многочисленны и влиятельны они в западных христианских цивилизациях. Впрочем, и в азиатских, в том числе и мусульманских странах, эти общества участвуют в формировании наиболее значимых социальных и политических процессов.

Поневоле Селин увлекся изучением тайных обществ. Организации явно декоративного характера, а также всем известные религиозные и мистические Ордена и ложи, вроде Приората Сиона, Ордена Тамплиеров или масонских лож, его интересовали мало, хотя и им уделялось внимание. Но гораздо привлекательнее выглядели наиболее законспирированные, почти нигде не упоминающиеся общества. Особо насторожили интуицию Никиты два названия: "ашеры" и "Орден Посвященных". Но и здесь улов оказался незначительным. Переворошив кучу литературы, перечитав тысячи электронных и бумажных документов, Селин… не выяснил почти ничего. Кроме намеков на тайную власть и обладание секретными технологиями – "магией", "колдовством". Другой человек… или, скажем, разумный плюнул бы на поиски, но не Никита. Его подобные информационные лакуны только раззадорили. И он продолжал рыть.

Заядлый любитель дискотек, туризма и активного отдыха постепенно трансформировался в книжную крысу, бумажного червя. Таких обитателей библиотек, когда Селин еще грыз гранит высшего образования, в студенческой среде клеймили обидным словом "ботаник". И открыто презирали. Никита тогда числился одним из рьяных, оголтелых критиков "зубрилок" и выпендрежников" А ныне – ирония судьбы – сам превратился библиотечного сидельца, для которого наиболее привычным занятием является перелистывание страниц. Бумажных и электронных.

Электронные носители нравились меньше, чем бумажные. От компьютера Селин уставал, аппетит, или, как говорят сибиряки, жор, усиливался, болели глаза. А бумажные, пожелтевшие от старости листы даже пахли приятно – пылью минувших эпох. Правда, не все. К периодике, которой Никита занимался сегодня, это относилось мало. Если только что отложенные в сторону газеты десятилетней давности радовали глаз надлежащей ветхостью (и нос тоже), то придвинутые для изучения подшивки газет и журналов за прошлый год пылью веков еще не пропитались. Однако Селин все равно предпочитал ворошить подшивки периодических изданий, чем изучать интернет-версии газет на сайтах соответствующих издательств. Спасибо, что библиотеки в эпоху повальной информатизации и электронного копирования пока еще не забросили это неблагодарное дело – подшивать газеты…

На развороте "Известий" взгляд зацепился за надпись, распластавшуюся синими закорючками между статьями о посещении Киева Генеральным секретарем НАТО и опустошении торнадо юго-восточного побережья Соединенных Штатов. Закорючки, написанные нервным угловатым подчерком, складывались в осмысленные вопросы: "Т… вызвано искусственно?" и "Альфы?". А внизу – приговором – расположилось безапелляционное, рубленное "Да!". Написанное той же рукой.