Михаил Исхизов - Охота за мультифритом

- Конечно, нет. Не думал я ни о каком Мультифрите. Камень, он камень и есть. Волшебные предметы, как правило, ни особой красотой, ни изяществом не отличаются. Просто обычные предметы с необыкновенными свойствами. Талант мастера - это совсем другое. Талант - выше всякого волшебства. А гномы великие мастера. Они такие красивые вещи создают, что никакому волшебнику не под силу. Я три ночи копал, хотелось посмотреть, что гномы в своей сокровищнице хранят. Слухи разные ходят. А так, никто ничего толком не знает. Интересно ведь, правда?

- Интересно, - согласился Балашир.

- У меня как раз свободное время появилось, - продолжал рассказывать Роннивин. - Вот я и прорыл ход. И правильно сделал. Я, когда к ним забрался, только тогда и понял, что такое настоящие сокровища. Там у них оружие старинное есть, чтобы на него посмотреть, стоило неделю копать. Секиры стоят: сталь голубоватая и в темноте светится, рукоятки из черного дерева, теплые, так прямо к рукам и липнут. А по всему лезвию - узор: какие то хищные звери, невиданные и непонятные. Не в наших землях секиры делали, это точно. Но работа гномов, их манеру сразу узнать можно. Мечи из такой же стали, эфесы у них драгоценными камнями украшены, а по лезвиям, сверху вниз руны стекают. Как живые шевелятся, - он посмотрел на мага. - Удивительной красоты оружие, в него изначально великая сила заложена, это точно. Смотришь, и глаза оторвать невозможно. Ну, конечно, изделия всякие из серебра и золота: кубки, вазы, блюда разные, браслеты. Все старинное. И узоры на всех этих вазах и кубках... - Роннивин, замолчал, очевидно, подбирая слова, чтобы рассказать какие это узоры. Видно, не подобрал достойных слов и недовольно поморщился. - Немыслимой красоты узоры. Такое только раз в жизни увидеть можно. А словами передать эту красоту нельзя. Не придумали еще таких слов. Праздник у меня был, о лучшем и мечтать не стоит.

Роннивин посмотрел на Балашира, потом и на Мичиграна, явно жалея их, не удостоившихся увидеть чудо. И развел руками, вроде бы подтверждая, что он им, к сожалению, помочь не может.

- Не знаю, если вы попросите Клинкта, может быть, гном вам покажет, - предположил.

- А Мультифрит? - напомнил Балашир.

- Да, Мультифрит... Я о нем не знал толком ничего, и не думал о нем. Шкатулку на столе стояла. Она простенькая, дешевая, никакой ценности ни для гномов, ни для кого-нибудь другого не представляет. А мне сейчас как раз шкатулка нужна. Я ее и забрал. Когда ушел оттуда, открыл, а там что-то лежит, в холстину завернутое. Развернул холстину - камень. Красный, с прожилками. Никакой в нем красоты нет, и никакого вида. Я не знал, что это Мультифрит. Если бы знал, я бы его в сокровищнице гномов оставил. А так, решил, что это обыкновенный камень. Ну, скажи, Балашир, зачем мне тащить к себе домой камень? Что у нас в квартале камней нет?

- Ронни, - перебил его Балашир. - Ты совершенно прав, у нас в квартале много камней. Куда ты дел камень, что лежал в шкатулке?

- Меня зовут Роннивин, - снова поправил Балашира парень. - Называй меня полным именем.

- Да, да, - послушно поправился Балашир. - Скажи нам, Роннивин, куда ты дел камень?

- Я его выбросил.

Роннивин сказал это совершенно спокойно, как будто он выбросил обычный камень, а не бесценный Мультифрит, за которым охотятся сейчас самые могущественные жители Геликса, кристалл, который стоит целое состояние. Мичиграну захотелось убить Роннивина. Он схватил парня за рубашку. Выдернул его со стула и стал трясти.

- Ты врешь! - кричал он. - Я убью тебя! Я тебя покалечу! Отдай кристалл! - И еще что-то кричал, совершенно бессмысленное...

Вбежал Отис. Вдвоем, с Балаширом, они с трудом оторвали Мичиграна от не сопротивлявшегося Роннивина.

- Отдай камень! - продолжал бушевать маг. - Он не мог выбросить Мультифрит! Он врет!

- Я не вру, - возразил Роннивин. - Я его выбросил.

- Роннивин никогда не врет, - подтвердил Балашир.

- Тебе нужен Мультифрит? - спросил Роннивин у Балашира.

- Нужен! - опять сорвался на крик маг.

- Пойди и возьми его, - посоветовал Роннивин.

- Ты помнишь, куда выбросил камень? - спросил Балашир.

- Конечно, его очень легко найти.

Ждать, как известно, неприятно. А сержант Нообст, вообще, не умел ждать. Потому что, не привык к этому. Сержант Нообст привык приказывать. И все, что он приказывал, выполнялось быстро. Ждать ему почти никогда не приходилось.

Сейчас сержант Нообст оказался в непривычном положении, он ждал Пиипа. А Пиип не появлялся. Сержант прогуливался возле ворот, не обращая внимания, на входящий и выходящий сброд. Сержант прохаживался возле караульного помещения, не обращая внимания на стражников, которые при его появлении подтягивались и принимали строгий вид. Сержант стоял на крыльце, пристально вглядываясь в даль улицы. Пиип не появлялся. И неизвестно было, появится ли он вообще. Потому что посещение Казорского квартала дело не безопасное.

Но сержант ждал. Если бы стражник самовольно ушел в Казорский квартал, сержант не стал бы ждать его возвращения. Нечего ходить туда, куда не надо. Но Нообст сам приказал старшему стражнику Пиипу пойти в Казоры, а затем вернуться и доложить. Значит, старший стражник Пиип должен побывать в Казорах, вернуться и доложить. Какой же Нообст сержант, если его приказы не будут выполняться.

Сержант Нообст, как всегда, оказался прав. С высокого крыльца, он, наконец, увидел, появившегося вдали, старшего стражника Пиипа. Рядом с дядюшкой шел какой-то неизвестный сержанту парень.

Нообст облегченно вздохнул и тут же ушел в караульное помещения (в караулке сержанту положен отдельный кабинет. Маленький, втрое меньше, чем лейтенанту, но отдельный). Он сел за стол, нашел в ящике стола какую-то старую, пожелтевшую от времени, ведомость о выдаче стражникам щитов из кожи буйвола, и сделал вид, что внимательно читает изучает ее.

Негромкий стук в дверь, занятый важным делом сержант, конечно, не расслышал, поэтому и не ответил на него. Пиип постучал еще раз, погромче.

- Ну, кто там? - небрежно бросил сержант. - А, это ты Пиип. Заходи.

Пиип вошел. Сержант Нообст был занят. Он изучал важный документ. Ему было, явно, не до стражника.

"Ага, заждался, - разгадал хитрость начальства многоопытный Пиип. - Боялся, что меня там прихлопнут, и он ничего не узнает. А я - вот он. Явился".

Пиип постоял, выжидая, когда сержант посчитает нужным выслушать его. Нообст по-прежнему делал вид, что внимательно читает.

"Пиип вернулся, и, конечно, что-то узнал, - размышлял сержант. - Это хорошо. Но стражнику не следует думать, что я беспокоился о нем. Теперь никуда не денется, пусть подождет. Интересно, кого это он привел?"

Дядюшка Пиип дал сержанту выдержать характер, потом подошел к самому столу и громко кашлянул.