Ольга Голотвина - Хранитель

В столбе света возник старик в мантии:

- Твои новые взгляды, моя милая, обсудим потом. А сейчас уясни главное: мы прождали пять веков не для того, чтобы сочувственно поахать и отпустить тебя. И не ты здесь распоряжаешься. Что-то привело тебя сюда, верно? Что-то такое, что сильнее тебя… но что? Глубоко, бессознательно засевшее в душе желание начать все сначала?.. Нет, это было бы слишком хорошо… Любопытство? Желание семнадцатилетней девочки посмотреть на грозных призраков? О, мы покажем тебе такие чудеса, каких ты и во сне… Нет, глазки заскучали… Может, нужна наша помощь… скажем, месть какому-нибудь негодяю? Да мы его!.. Улыбаешься… как досадно… Тогда… неужели примитивная жалость к человеческому детенышу, которого я сейчас на твоих глазах разорву в клочья?

Фаури встрепенулась. Тут же взяла себя в руки, но было поздно.

Старик мелко, дробно захихикал - и со всех сторон поляны откликнулся многоголосый хохот. Зашуршали кусты, зашелестели под ветром сухие стебли бурьяна - словно Кровавая крепость, кривясь гримасой развалин, издевалась над угодившей в ловушку девушкой.

Оборвав смех, призрак вскинул тонкую руку. Ильен покатился по траве, пронзительно закричал. Почти сразу крик оборвался - мальчишку скрутила судорога, челюсти свело, он мог лишь мычать от невыносимой боли.

Арлина и Айрунги, забыв о вражде, кинулись к мальчику, приподняли ему голову. Волчица пыталась влить ему в рот глоток воды из фляги, но проливала все на грудь и подбородок. Айрунги в смятении шарил по бесчисленным карманам своего балахона, ища какое-то снадобье. Впервые в жизни он забыл, где у него что лежит.

Ралидж с мечом бросился на колдуна, ударил… с таким же успехом можно было бы рубить лунный луч или ветер.

- Прекрати! - закричала Фаури старику, сжав кулачки. - Все сделаю, только не надо его мучить!

- Договоримся? - уточнил старик, опуская руку.

- Да, да!

Ингила подхватила за плечи госпожу, которая с трудом стояла на ногах. Лицо циркачки было мрачным, ненавидящим, но она ни словом не вмешалась в разговор колдуна и чародейки.

Боль отпустила мальчика, но судорога еще держала тело в когтях. Айрунги без спроса сорвал с пояса Арлины нож, лезвием раздвинул зубы Ильена, поднес к его рту вытащенный из потайного кармана серый бумажный пакетик. Волчица недоверчиво перехватила его руку, чуть не рассыпав крупный бурый порошок.

- Корень болотницы, - быстро сказал Айрунги. - У госпожи еще осталась вода - ему запить?

Арлина понимающе кивнула, выпустила его руку, тряхнула флягой.

Ралидж стоял рядом с Фаури, остро ощущая свое бессилие, и угрюмо слушал, как призрачный победитель диктовал свои условия.

- Этого сопляка и твою свиту, включая дракона, мы отпустим на все четыре стороны. Зря ты, моя милая, явилась с таким пышным сопровождением. Напугать нас думала?

- Что можно сделать тому, кто уже мертв? - насмешливо отозвался из пустоты воин.

- Не встревай! - осерчал старец. - Так вот, Фаури… тебя ведь так теперь зовут?

- Для тебя - Рысь! - Девушка пыталась сохранить манеры надменной Дочери Клана.

- Рысь так Рысь, мне-то что… Все равно скоро к тебе вернется память. Вспомнишь, как я подобрал на дороге десятилетнюю нищенку с плаксивым голоском, хитрыми глазками и огромными способностями к магии. Вспомнишь, милая, старого учителя, который впервые в той твоей жизни накормил тебя досыта, вывел вшей из твоих рыжих кудряшек… который растил и наставлял тебя до того самого дня, когда из пятнадцатилетней девчонки ты превратилась в трехсотлетнюю женщину с юным телом и речами старухи. И разом обогнала меня в чародействе - хоть самому идти к тебе в ученики!

- Ничего не помню…

- И не надо. Это от тебя не уйдет. Это твое проклятье, твоя вечная судьба… Взгляни, как полыхает созданное тобой ожерелье. Сейчас ты положишь на него обе руки, ладонями вниз. И поклянешься, что в день, когда обретешь свою память, ты вернешься сюда и освободишь нас от плена смерти. В тот же день! Ничто не сможет служить оправданием для задержки - ни свадьба, ни роды, ни тяжелая болезнь!

- Но как я доберусь за один день…

- Когда вспомнишь все, - злорадно подсказала из пустоты колдунья, - расстояние не будет преградой для тебя.

Фаури шагнула к струящемуся из черной плиты золотому сиянию. Ралидж дернулся было остановить ее - но протяну-тая рука бессильно опустилась. Здесь решала только Рысь, это был ее выбор.

- А вздумаешь нас обмануть, - строго сказал старик, - на тебя обрушится мука, какую только в состоянии измыслить изощренная фантазия Безумца… ах да, ты не помнишь Безумца… Ну, просто поверь на слово: ни одному человеку такого не выдержать…

Закусив губу, девушка оглянулась на Ильена, обмякшего на руках у Айрунги и Волчицы. Взглянула в бледное, яростное лицо Ралиджа… в распахнутые темные глаза циркачки… Затем опустилась на колени и приложила обе ладони к ожерелью.

- Клянусь, - начала она бестрепетно, - если ты отпустишь мальчика и всех моих спутников… Айрунги вскинул голову и крикнул:

- И кинжал пусть вернет… с золоченой рукояткой!..

- И вернешь кинжал… - так же ровно продолжила Фаури, от огромного нервного напряжения не понимая, кто и что ей подсказал.

Старик хмыкнул. Одна из плит перевернулась, вынося на поверхность кучку одежды и оружия.

Ралидж шагнул в ту сторону, но Айрунги оказался ближе. Оставив Ильена, алхимик метнулся к плите, выхватил из-под серых тряпок небольшой кинжал. Рукоятка-коробочка сама раскрылась в ловких пальцах, на ладонь скользнула пергаментная трубочка. С безумно сверкающими глазами Айрунги развернул вожделенный свиток.

И сразу блеск в глазах погас, лицо посерело, плечи опустились. Несколько мгновений понадобилось проходимцу, чтобы овладеть собой. Затем он шагнул навстречу Ралиджу и с вежливым поклоном протянул ему пергамент.

- Кажется, это принадлежит моему господину?

Ралидж выхватил у него пергамент.

То ли виной была сырость в подземелье, то ли как-то повлияли чары… Короткая запись расплылась и почти стерлась, нельзя было разобрать ни буквы.

Старик, нетерпеливо глядевший на эту сцену, спросил с раздражением:

- Ну что, разобрались?.. Закончи клятву, моя милая… Фаури продолжила без колебания:

- Клянусь: как только ко мне вернется память о прежней жизни, я приду на развалины Кровавой крепости и всем опытом, всеми знаниями Вечной Ведьмы помогу призракам семи магов вернуться в Мир Людей.

Она убрала руки с ожерелья, попыталась встать, но не смогла. Ингила поспешно помогла госпоже подняться.

- А ты и впрямь изменилась! - удивился из холодного осеннего ветра голос призрачной колдуньи. - Дать себя закабалить ради жалкого щенка!

Не ответив, Рысь пошла к пролому в стене. За ней молча двинулись остальные.