Алексей Фирсов - ДРАКОНЫ СЕВЕРА

Смуглое лицо брата Доротеи исказилось в судорожной гримасе.

— Я не знаю, как вам удалось вернуть разум королю, но вы, видит бог, сделали это напрасно!

— Не вы ли сами, весной к Корнхолле, уговаривали меня сделать это, и как можно быстрее?

— Господь знает, кого лишать разума, а кого рассудка, Грегори. А вы вмешались в божье дело, и результат ужасен!

— Что случилось?

— Королева–мать исчезла два дня назад… Мало того, ее апартаменты оцеплены стражей, а слуги заперты в подвале. Сегодня днем по тайному ходу я прошел в спальню ее величества… Королева мертва! Ее тело покрыто ранами от кинжала. Этих ран не менее десятка! Она лежит вся в засохшей крови на своем ложе!

Король скрывает смерть матери и завтракает и обедает в присутствии двора с большим аппетитом! А сегодня вечером без объяснений и обвинений все приближенные королевы схвачены стражей и отправлены в тюремный замок. Я избежал этой участи — меня предупредили. Я вынужден бежать, дорогой Грегори! Смерь королевы Анны — дело рук Руперта, я уверен! Король собирает завтра Большой совет. Хорошего ждать не приходится! Что за чудовище вышло из-под ваших рук?

— Король Руперт — чудовище?

— Его глаза пусты и холодны, даже когда он смеется! Бегите, Грегори, утром будет поздно!

— Что ж, передайте наилучшие пожелания Доротее, ваша сестра прелестна, дорогой барон!

— Вы пожалеете, что не послушали меня!

— Ступайте, барон, мне пора отдыхать. Завтра поединок с бароном Рамсеем.

— Желаю вам дожить до этого поединка, Грегори!

Джаред раскланялся и, накинув капюшон, быстрым шагом вышел вон.

Мне дали два одинаковых совета в один вечер. Дракон бежит от короля — смешно!

Я не дам повода над собой смеяться.

Я позвал Дугана и, умывшись, отправился к Адель.

Бернадетта и Адель сидели в раскладных сиденьях и тихо беседовали. Жестяной фонарь со свечой внутри бросал на их лица желтоватые отсветы.

Дамы поднялись мне навстречу.

— Кто это был? Что он сказал?

— Один знакомый!

— Ты очень красноречив, Грегори!

— Барон Джаред, уезжая на север, заехал пожелать мне удачи в поединке.

— Для этого он укутался в плащ с головы до пят?

— У каждого свои причуды, миледи! — я пожал плечами.

Дамы были не удовлетворены моим рассказом, но я пожелал им спокойной ночи и отправился спать к себе в палатку.

А утром я увидел короля.

Король во главе придворной свиты выехал, чтобы посмотреть на турнирные поединки. Трубачи, знаменосцы, телохранители короля в полудоспехах и, наконец, его величество на белом жеребце в белом костюме, расшитом золотом. Даже сапожки короля были из белой кожи.

Король Руперт повернул коня, и вся свита последовала за ним мимо моего лагеря. Я был на коне, рыцари и оруженосцы рядом. Бернадетта и Адель собирались разместиться в носилках. Появление короля перед нами было внезапным событием.

Не покидая седел, я моя свита обнажили головы и приветствовали короля наклонив головы.

— Вы обманули меня, лорд Грегори!

Голос короля был веселым, тон шутливым, но глаза холодны.

— Я не мог обмануть ваше величество.

— Я принял вас за лекаря в день нашей первой встречи, а вы заявили, что вы горец!

— Я родился и вырос в горах, ваше величество, а значит, могу именоваться горцем.

— Но вы не сказали, что вы лорд и сын дракона!

— Ваше величество, хвастливость никогда не была моим пороком!

Король засмеялся.

— Присоединяйтесь ко мне и проводите до турнирного поля!

Мы ехали рядом, стремя в стремя.

— Ваши дамы не любят ездить в седле, мой горец?

— Они открыли здесь новый способ передвижения, ваше величество, в носилках им удобнее.

— Как вам понравился город, турнир?

— Я очарован, ваше величество, красотой города и мощью его укреплений!

— Укрепления вас особенно интересовали, мой горец?

— Нет, ваше величество, меня больше интересовал сам турнир, ведь я первый раз участвую в нем.

— Но уже довольно успешно! Я слышал, вы покалечили вчера герцога Давингтонского?

— Это преувеличение, ваше величество! Я выбил его из седла, а ушибы свои герцог воспринял как ужасные раны. Сегодня, я полагаю, он будет уже на ногах.

Король внимательно смотрел в мои глаза.

— Глаза такого цвета я никогда не встречал.

— Я унаследовал их от отца, ваше величество.

— Ваша сестра-близнец, что с нею? Ее никто не видел, и она не приехала с вами сюда, на турнир.

— Моя сестра больна, к сожаленью, ваше величество, и вынуждена остаться в нашем замке в горах.

— Вы так убедительно лжете, мой горец, что я готов поверить!

— Ваше величество, как и подобает великому государю, знает многое такое, что нам, его подданным, не может быть известно!

— У вас льстивый язык, мой горец! Но вам меня не обмануть! Если хотите быть моим другом — говорите со мной откровенно!

— Вы боитесь меня, Руперт?

Король изменился в лице. Глаза сузились, рот оскалился.

— Если не боитесь — напрасно! Когда я обернусь драконом — я растопчу и разорву вашу свиту за несколько мгновений! Вы меня утомили. Говорите, что вам надо, и я раскланяюсь. Мне пора готовиться к поединку с бароном Рамсеем.

— Вот вы как заговорили?!

— Вы требовали откровенности — извольте! Я вернул вам, убогомому умалишенному — разум. Вы — дело моих рук. Так же легко я смогу этот разум у вас забрать! Не забывайте об этом и держите ваши королевские руки подальше от меня…

Король опустил глаза. Его руки судорожно мяли золоченые поводья.

— Вам нечего сказать, ваше величество? Тогда скажу я. Верните тела моих родителей, и я закончу войну с герцогами Бронкасл и буду вашим смиренным подданным.

Пока я не похороню родителей — война с герцогами будет продолжена! Но при этом союзников герцогского семейства я щадить, не намерен!

— Их тела отправлены покойным герцогом в Конфландию к королю Филиппу. Попробуйте испугать его!

— Доказательства?

— Вы не верите королю?

— Не верю!

Похоже, Руперт был в бешенстве. Моя откровенность ему не понравилась. Все хотят откровенности — но никому она не нужна! Парадокс!?

— Я пришлю вам бумаги, подтверждающие мои слова! — процедил он сквозь зубы.

— Буду ждать, ваше величество!

Я поклонился королю и дал шпорами коню. Моя свита следовала за мной к нашим палаткам у края ристалища.

Но переломить копье с бароном Рамсеем мне не удалось. Барон не явился на ристалище. После троекратного вызова его герольдами победа была присуждена мне.

Напрасно я влез в турнирные доспехи! Бормоча проклятия, я потел в своем снаряжении пока оруженосцы снимали все железо с меня.

Однако Адель была довольна. Я победил — не рискуя ничем!

Король Руперт разместился на главной трибуне, потеснив судей. По бокам от короля восседали две дамы — герцогиня Лонгфордская и Бернадетта.