Стэн Николс - Хранители Молнии

Традиционный марш боевой дружины

Трупы устилали всю землю. Бряцанье стали и жуткие вопли почти оглушили Страйка. Несмотря на холод, глаза ел пот. Мышцы пылали, тело ныло. Камзол был запятнан кровью, грязью и человеческими мозгами. И в этот момент, с жаждой убийства в глазах, к нему приближались еще две омерзительные, мягкие, розовые твари.

Он смаковал радость.

Нетвердо стоя на ногах, он инстинктивно подставил меч под первое рассекающее воздух лезвие. Когда мечи соприкоснулись, он покачнулся, но удар отбил. Тут же отступив на несколько шагов, полуприсел и сделал стремительный выпад. Меч тараном вонзился в живот врага. Страйк быстро и сильно дернул мечом вверх и вглубь. Лезвие прошло сквозь плоть, рассекая внутренности, и воткнулось в ребро. Тварь, с ошеломленным выражением на физиономии, осела наземь.

Смаковать убийство времени не было. Прямо на него, сжимая палаш, надвигался второй. Казалось, вот-вот – и дотянешься, но все же это «вот-вот» существовало. К тому же второй, памятуя об участи товарища, был осторожнее. Тем не менее Страйк использовал агрессивную тактику. Он обрушил на врага град ударов. Противники сходились и расходились, словно исполняли некий медленный, невероятно сложный танец. Их башмаки находили опору в лежащих вокруг телах – как друзей, так и врагов.

Оружие Страйка было лучше приспособлено для фехтования. Палаш же противника, из-за своего веса и размера, к подобной схватке был не пригоден – его обладателю было слишком тяжело ворочать оружием. Создатель палаша предназначил его для рубки, и замахиваться им надо было по более широкой дуге. После нескольких таких замахов тварь уже задыхалась от напряжения, то и дело исторгая из пасти клубы ледяного дыхания. Страйк держался на расстоянии и ждал своего шанса.

В отчаянии тварь сделала неуклюжий, но далекий выпад. Палаш едва не резанул Страйка по лицу. Достать не достал, но оказался достаточно близко, чтобы кожа щеки ощутила движение рассеченного воздуха. Инерция взяла свое – палаш потянул за собой руки твари, так что грудь ее осталась незащищенной. И лезвие Страйкова меча нашло сердце противника. Кровь хлынула потоком. И тварь рухнула на землю.

Отсюда, с вершины холма, было хорошо видно Росомах. Те тоже сражались – внизу, в долине, где разгорелась еще более горячая битва.

И Страйк вернулся в гущу кровавой бойни.

Коилла, подняв глаза, увидела Страйка на вершине холма. Находясь уже возле стены, он свирепо отделывал по первое число целую толпу защитников.

Будь проклято его вечное нетерпение!

Опять вождю придется справляться самому. Дружине, чтобы добраться до него, требовалось преодолеть серьезное сопротивление.

Вокруг бурлил котел сражения. Арена кровавого боя распростерлась от горизонта до горизонта. То, что еще несколько часов назад было тучными полями, теперь, под сапогами воинов и копытами коней, превратилось в кашу. Гром битвы заглушал любые звуки. Терпкий аромат смерти разъедал глотку.

Росомахи держались близко друг к другу. Словно гигантское насекомое со множеством жал, они стремительным, щетинящимся сталью клином рассекали толпу защищающихся. На острие клина, рассекая мечом вражескую плоть, расчищала путь Коилла.

Мимо, слишком быстро, чтобы быть осознанными, вереницей проносились жуткие картины. Вот противник с топором в плече; вот один из ее сородичей, залитыми кровью руками прикрывающий глаза; вот другой – беззвучно вопящий, с красным обрубком на месте руки; вот третий, ошеломленно уставившийся на дыру в собственной груди. Вот тело без головы – ноги все еще ковыляют, из шеи толчками вырывается алая кровь… А вот лицо, располосованное мечом Коиллы…

Прошла бесконечность, пока Росомахи добрались до подножия холма и принялись пробиваться к вершине.

Секундный перерыв в схватке позволил Страйку проверить, как продвигается его отряд. Ага, они уже почти на середине склона и продолжают рассекать оборону противника.

Повернувшись в противоположную сторону, он окинул взглядом вершину. Перед ним, окруженная деревянными стенами, возвышалась твердыня. Отряду до ворот еще немалый путь, и предстоит победить массу врагов. Однако, похоже, ряды защитников начинают редеть…

Наполнив легкие холодным воздухом, он вновь ощутил ту напряженность и остроту жизни, которые приходят с близостью смерти.

Рядом оказалась тяжело дышащая Коилла. Остальная часть отряда лишь ненамного отставала от нее.

– Что-то вы не торопитесь, – сухо заметил Страйк. – Я уж думал, мне придется штурмовать твердыню в одиночку.

Коилла кивнула на колышущийся хаос внизу:

– Нас не очень-то желали пропускать.

Они обменялись почти безумными улыбками. «В ней тоже эта жажда крови, – подумал Страйк. – Отлично!»

К ним присоединился Элфрей, хранитель знамени Росомах, воткнул древко флага в полузамерзшую землю. Две дюжины солдат образовали вокруг офицеров защитное кольцо. Заметив на голове у одного из них зловещую, смертельную на вид рану, Элфрей извлек из мешка перевязочный набор и принялся останавливать кровь.

Сквозь толпу сражающихся прорвались сержанты Хаскер и Джап. Как обычно, первый был всем недоволен, а второго невозможно было понять.

– Радостная прогулка? – проговорил с сарказмом Страйк.

Джап проигнорировал замечание.

– Что дальше, капитан? – хрипло буркнул он.

– А ты как думаешь, коротышка? Перерыв на сбор цветов для букета? – Страйк грозно посмотрел на своего низкорослого соратника. – Мы добрались сюда и теперь продолжим работу.

– Как?

Коилла, приложив ко лбу руку козырьком, не отрываясь смотрела в свинцовое небо.

– Лобовая атака, – отвечал Страйк. – Можешь предложить что-нибудь получше?

– Нет, – сказал Джап. – Но там открытая площадка. Мы потеряем воинов.