Марина Ефиминюк - Игры по чужим правилам

— Выйдем! — резко перебил сбивчивое перечисление Филипп. Он стремительно приблизился к подруге и, без особых нежностей схватив ее под локоть, вывел из комнаты. Их шаги отдалились, из холла донеслось неясное перешептывание двух рассерженных голосов.

Приходя в себя от новости, Заккари бегло просмотрел в гримуаре несколько записей датированных тем же годом, когда прабабку посадили под домашний арест. К огромной досаде, придуманный ритуал для лечения скорбной болезни содержался в другом манускрипте, о чем Мариса оставила особую пометку. Нужную книгу опечатали и закрыли в архиве Инквизиции.

Голоса в холле зазвучали громче, спорщики ругались, что являлось для них весьма необычным. Заккари расплылся в злорадной усмешке и, подняв голову, прислушался.

— Извини уж! — огрызнулась Саша. — Я понятия не имела, что о проклятьях не говорят вслух!

— Проблема в том, что ты ни о чем не имеешь понятия! — напирал Фил.

Вопли скатились в сдавленное бормотание, а потом громыхнул окрик сводного брата:

— Зак!!!

Умирая от желания увидеть ссору собственными глазами, блондин моментально вскочил с кресла. Он торопливо припрятал дневник Марисы в ящик письменного стола, а чтобы никто не обнаружил тайник, запечатал замок. Прилизав ладонями белобрысые волосы, ведьмак с нарочитой медлительностью вышел к скандалистам.

— И что у нас еще случилось? — промурлыкал Заккари, складывая руки на груди.

— Страница из проклятой книги, — едва сохраняя хладнокровие, проинформировал Фил.

Машинально все трое уставились на рюкзак, валявшийся под вешалкой с верхней одеждой. Плотная ткань бугрилась, внутри что-то шевелилось, переползало и копошилось.

— Нам не помешает огонь, — наконец, заключил Зак. — И поскорее.

— Бери рюкзак, — отрывисто приказал Фил растерянной девушке.

Чтобы в большом камине гостиной загорелись поленья, было достаточно щелкнуть пальцами. Пламя вспыхнуло ниоткуда, и яростным всполохом ударило в дымоход. Пахнуло обжигающим жаром, и молодые люди невольно отступили.

— Бросай в огонь! — скомандовал Хозяин испуганной подруге, державшей сумку на расстоянии вытянутых рук.

— Подождите, — пробормотала Саша, — только студенческий вытащу.

— Не смей! — выказывая редкое единодушие, одновременно рявкнули парни, но новоявленная ведьма уже успела приоткрыть молнию.

Из маленькой дырочки в застежке повалил поток крошечных пауков и стремглав рас-сыпался по полу. Множество тварей резво поползло по рукам девушки, замельтешило по джинсам. Перепугавшись, с визгом Саша отбросила рюкзак. Без промедлений Филипп подхватил шебаршащую сумку за лямки и зашвырнул в камин. Пламя взорвалось снопом искр. По паркету, затухая, проскакали раскаленные головешки от поленьев, а в комнату повалил едкий удушающий дым.

Охваченный огнем рюкзак бился, как живой. Полчище насекомых в камине пыталось спастись через дымоход, но от жара превращалось в пепел. В комнате то тут, то там загорались крошечные точки. Из невидимых щелей в стенных панелях вырывались ежесекундные вспышки, с мебели градом сыпались искры. Молодые люди отряхивались от проворных тварей, заползших на одежду, но стремительно погибающие паучки и без того опадали водопадом мерцающих светляков. Битва закончилась ровно в тот момент, когда догорели страницы из проклятой книги.

Пламя неохотно доедало остатки рюкзака, в нерушимом безмолвии трещали почерневшие поленья. В воздухе повис прогорклый смог, и от резкого запаха першило горло.

— Александра, ты ведьма без году один день, — брезгливо отряхивая подпаленный свитер, процедил Заккари, — а уже успела найти проклятую книгу. Это талант!

— Я, правда, хотела помочь, — жалобно уверила зачинщица беспорядка.

Она прикоснулась к плечу Филиппа, пытаясь привлечь внимание, и тот грубо стряхнул руку.

— Хватит, Саша! Помогла уже! — Он помолчал, пытаясь вернуть спокойствие, и кашлянул в кулак от едкого дыма. — Выучи, как «Отче наш», что ты априори опасна для окружающих! Поэтому, давай договоримся, пока я помогаю нам обоим, ты не высовываешься из Гнезда.

Неожиданно Зак громко чихнул в сложенные домиком ладони, точно бы по старой поговорке подтверждая сказанное. Но с удивлением он осознал, что, и впрямь, полностью согласен с мнением брата. В первый раз за долгое время.

— Договорились, я запомню твои наставления и даже стану повторять, как мантру, на ночь, — наконец, сухо произнесла девушка, не сводя с рассвирепелого обвинителя расширенных, блестящих глаз, — но, в таком случае, постарайся помочь нам до конца недели.

— И что изменится в конце недели?

— На выходных вернутся мои родители, и если засохшую на кухне бегонию я смогу объяснить, то это, — она помахала рукой перед своим лицом, — уже вряд ли. А теперь, с вашего позволения, дорогие товарищи Вестичи, я удалюсь, пока ваша хваленая Сила не перешла к точным инструкциям, каким именно способом разгромить дом!

Рыжеволосая ведьма пулей выскочила из гостиной, но несколькими секундами погодя до парней донеслось тихое, чрезвычайно испуганное оханье.

— Что еще? — мрачно переглянувшись с братом, устало пробормотал Фил.

Они обнаружили, что, остолбенев посреди холла, в самом центре семейного герба, Саша испуганно пялилась себе под ноги. К оцепеневшей фигурке тянулась дорожка из четких следов от кед, будто продавленных в мокром песке.

Девушка резко развернулась, и, вспенивая каменную крошку, вокруг нее стремительно прочертился спиральный след. С хрустом и молниеносной скоростью по мрамору, подобно щупальцам, поползли мелкие трещины. В секунды разрушительное старение охватило стены, перекинулось на потолок. Так под действием времени мог бы растрескаться красочный слой старинной картины, и за короткие мгновения холл изменился до неузнаваемости.

— Надеюсь, я сплю, — холодея, произнес Заккари. Перед глазами так и закружились строчки из гримуара прабабки, судя по всему, не столь безумной, как все думали.

Бледная, как смерть, Александра замерла с широко расставленными руками, будто пыталась удержать равновесие на покрытом мельчайшими кракелюрами полу.

— Мне надо выпить, — с тяжелым вздохом заключил Филипп.

В маленьком кабинете стояла невыносимая духота. Через плотно закрытую дверь доносился бесконечный перезвон телефона. Стеклянные витрины конторских шкафов блестели от электрического света. Рыжеволосый демон в отражении, в отличие от меня, сидевшей на жестком стуле, вытягивался во весь рост. Из зазеркалья он прижимал ладони к стеклу и сверлил комнатку тяжелым чернооким взором из-под бровей. Жуть.

Я же, покрываясь липким потом, озадаченно таращилась на документ в дрожащих руках.