Томас Рейд - Расколотое небо

«Сколько времени пройдёт, прежде чем они решат заняться драконом? — спросила себя Алиисза. — Я не могу и дальше оставаться здесь».

Но бежать было некуда, по крайней мере, пока. По лесу бродило множество архонтов. Кроме того, алю не знала, где искать спутников.

Осторожно, стараясь не привлекать внимания, Алиисза забралась обратно в своё укрытие. Алю выжидала, наблюдая за появившимися в её поле зрения архонтами.

В конце концов, начало темнеть. Однако воины не зажгли ни ламп, ни факелов, и Алиисза поняла, что эти существа прекрасно видят и без дополнительных источников света.

«Вот тебе и бегство под покровом темноты, — подумала алю. — С каждой минутой всё хуже и хуже».

Алиисза осталась сидеть в своём тайном пристанище. Она надеялась, что рано или поздно ангелы и их солдаты устроятся на ночлег и это даст ей возможность сбежать. Время от времени алю засыпала, но шум или крик, раздававшийся неподалёку, заставлял её вздрагивать и просыпаться. Всякий раз она проклинала западню, в которую угодила, а неутомимые архонты всё продолжали работать.

Алиисза, — прозвучал в сознании полудемоницы голос Торана. — Алиисза, ты слышишь меня?

Алю медлила с ответом, полагая, что это не более чем уловка. Но используемый дэвом вид волшебства был ей знаком, и алю сомневалась, что с его помощью можно определить её местонахождения.

Да, — ответила она. — Слышу.

Где ты? — спросил ангел.

Откуда мне знать, что это действительно ты?

Хороший вопрос .

Наступило долгое молчание, и Алиисза начала беспокоится, что это и впрямь была лишь уловка, и что воины с сетями уже окружают её убежище.

И в тот момент, когда алю уже собралась выбираться из укрытия, пришло новое сообщение от Торана.

Как мне тебе это доказать?

Ответь, — потребовала Алиисза, — как звали мальчика, которого я спасла в иллюзорном мире, в котором была заключена? Того, который работал на портного. Как его звали?

Не было там мальчика, — ни секунды не колеблясь, ответил Торан. — Лизель — девушка.

Алиисза готова была подпрыгнуть от радости. Она поёрзала, устраиваясь на прохладной земле.

Да, — сказала она. — Это ты. Как ты смог со мной связаться?

Прежде, чем наши пути разошлись, Эирвин оставила мне маленький подарок. Я почти забыл о нём. Где ты? Сможешь до нас добраться?

Я не знаю где вы. Я прячусь на поляне. Тут кругом дэвы и архонты. Что случилось?

Мы с Кэлом в безопасности. Наблюдаем за Микусом. Он с несколькими воинами сейчас недалеко от прохода к Мировому древу. Скорее всего, ждут нас , — после небольшой паузы Торан спросил. — Где ты прячешься?

Под крылом Тексириоса, — ответила полудемоница. Затем, закусив губу, алю спросила: — Что насчёт Каанира?

Повисло долгое молчание.

Солдаты Микуса захватили его. Он в лагере, совсем близко от тебя. Мне жаль.

Жаль? Вы ведь и не пытались ему помочь, верно?

Нет, — подтвердил Торан. — Но мне жаль, что они пошли против вас. Я сожалею, что всё так вышло, — голос ангела казался усталым и безнадёжным. — Мы с Кэлом думаем, что можно попытаться обменять Вока на меня.

Нет, — ответила Алиисза. — Они не пойдут на это, и ты это знаешь. Они уверены, что защищают ваши бесконечные и порой смешные законы.

Знаю, — согласился Торан. В его голосе звучало отчаяние. — Но другого выхода нет. Их слишком много. Мы не сможем освободить его силой, а я должен сдержать данное слово и позволить ему вернуться в Сандабар.

Алиисза на мгновение задумалась, и вдруг её озарило.

Есть идея получше, — сказала она.

— Откуда вы знаете, что они не враждебны? — спросил Мишик. Кашада уголком глаза заметила, что полудракон потянулся за боевым топором. — Не похоже, что они рады нас видеть.

Силуэты, приближавшиеся к ним, действительно казались насторожёнными. Когда они подошли ближе, Кашада увидела, что на вид существа напоминают эльфов, хотя их кожа была того же оттенка, что и тёмно-коричневая древесная кора. Да и к одежде они явно испытывали пренебрежение.

«Дриады, — поняла жрица Шар со смесью отвращения и удивления. — Их тут целая колония. Кучка раздражающих фей».

Стоящий сбоку от неё Засиан усмехнулся.

— Ты меня недооцениваешь, молодой Моруим. Через минуту они из кожи вон будут лезть, чтобы нам угодить. — Жрец вытащил кулон из-за ворота рубашки и потёр его большим и указательным пальцами, тихо напевая.

Кашада поморщилась, заметив, что серебряный амулет выполнен в форме черепа Цирика. Хотя женщина была благодарна Засиану за своевременное спасение от гаэлей, её возмущала необходимость сотрудничать с кем-то, подобными ему. Он просто инструмент, — напомнила она себе. Как Цирик для Шар.

«Используй его для достижения своих целей».

Подобные мысли слабо утешали шарран, чувствующую свою зависимость от Менца в данном предприятии.

Засиан завершил молитву и замер в ожидании. Полдюжины дриад замедлили шаг и остановились в нескольких шагах от путников. Застенчиво улыбаясь, они протянули к пришельцам руки. Дриады явно заискивали перед незнакомцами, осторожно рассматривали пряжки, украшения и другие блестящие предметы их одежды. Существа болтали и хихикали, как юные сплетницы, но Кашада не понимала ни слова.

Засиан начал другое заклинание, тихо приговаривая и ласково поглаживая кулон. Когда он закончил, то убрал вещицу обратно в складки рубашки. Он говорил нечто, чего Кашада не понимала, но слова жреца заставили дриад улыбаться ещё лучезарнее. Один из них что-то сказал, и Засиан кивнул.

— Им доставит удовольствие провести нас куда потребуется, — пояснил он товарищам. — Но сперва нас будут чествовать как желанных гостей в их деревне. Они предлагают отдохнуть и попробовать те скудные угощения, что у них есть.

Словно и не нуждающийся в переводе желудок Мишика гулко заурчал.

Засиан и дриада улыбнулись.

— Думаю, ответ положительный, — сказал жрец.

— Это действительно необходимо? — проворчала Кашада. Ей не нравилась идея провести среди этих надоедливых существ больше времени, нежели необходимо. Шарран еле сдерживала бешенство и желание оттолкнуть подальше от себя их маленькие руки. — Мы попросту потеряем драгоценное время.

Засиан повернулся к ней.

— Ты скоро поймёшь, — сказал он, — зачем это нужно.

Кашада вздохнула, благодаря вуаль за то, что она скрывала хмурое выражение её лица. Самодовольство и снисходительность Менца были весьма неприятны.

— Полагаю, немного отдохнуть не помешает, — согласилась она, надеясь, что голос прозвучал мягко. — Моё тело отвыкло от такой активности после столь долгого заточения. — Кашада сощурилась, глядя на жреца в надежде, что он не будет докапываться до её истинных чувств.