Мария Трещёва - Врата Бальдура

– Урса ос-ставил вас, так как в-вы убиваете н-невинных, – сказал силуэт голосом Халида.

– Урса предал нас! – Завизжал тот голос, который призвал медведя. – Но мы можем постоять за себя сами. В атаку!

– Милый, это не тот случай, когда можно решить всё миром, – с облегчением улыбнулась Джахейра.

– А жаль! – И против ярко-голубых бестий прибавился ещё один клинок.

Казалось, ксварты никогда не закончатся. Уже забрезжил рассвет, когда Равена пригвоздила последнего к земле.

– А где же Минск? – Спохватилась Имоен.

– Н-наверное успокаивает Урсу. Мы увидели вспышки м-молний и поняли, что на лагерь н-напали. Но Минск отказался убивать м-медведя, сказал, что может с ним п-поговорить.

– Точно! Он же следопыт! – Хлопнула себя по лбу Имоен.

Джахейра взглянула на Равену. Та стояла посреди раскиданных ярко-голубых тел, опираясь на окровавленный меч, её латы были забрызганы кровью, серебристые волосы испачканы в крови, кровь была размазана по светло-эбеновому лицу. Поистине полудроу являла собой впечатляющее зрелище. Она осматривала поле боя из-под сдвинутых бровей.

– Равена, как ты себя чувствуешь? Ты ранена? – Осторожно спросила друид.

– Нет, со мной всё в порядке, – сказала Равена пересохшим голосом. – Просто я чувствую себя… убийцей.

– Их было как минимум в десять раз больше нас! – Возмутилась Имоен.

– Знаю. Но они такие маленькие…

– Следуя твоей аналогии, нам стоит сражаться только с гигантами, – махнула рукой девушка.

– Боюсь, тогда мы почувствуем себя на месте ксвартов, – лицо полудроу немного повеселело.

Равена настояла на том, чтобы сжечь тела человечков. Когда трупы были сброшены в огромную кучу, из пещеры рядом вышел Урса и Минск.

– Вот он – наш ночной спаситель! – Кутаясь в шерстяной плащ от утренней прохлады, приветствовала следопыта Имоен.

Минск улыбнулся и посмотрел на плечо, где гордо восседал Бу с сухариком в передних лапах.

– Урса сказал Минску, что знает, как обойти обвал. Урса покажет нам путь к дороге, которая выведет нас по другую сторону обвала, – Минск почесал медведя за ухом.

Друзьям ничего не оставалось, как принять эту странную помощь. Равене не терпелось покинуть место этой бойни. Воительница понимала, что они всего лишь защищались. Другого исхода быть не могло. Путешественники оставили за спиной полыхающую кучу трупов, которая когда-то была поселением ксвартов. Осознавая это, Равена всё больше хмурила брови и уходила в себя. Она не замечала, как пристально за ней наблюдали серо-зелёные глаза Джахейры.

Урса провёл команду искателей приключений своими медвежьими путями до узкой тропы, давно позабытой всеми и почти заросшей травой. На прощание он ткнулся тёплым носом в ладонь Минску, получив при этом большой ржаной сухарь, что совсем не понравилось Бу, и хомяк сердито заскрипел зубами. Медведь ещё раз обнюхал всех участников похода и поковылял в свою пещеру.

Вскоре редкий кустарник по склонам Облачного Хребта сменился такими же редкими деревьями. Им явно не хватало питательной почвы, их стволы приобрели причудливые формы, ветки были тонкими и сухими, их покрывали редкие вялые пыльные листья. Это была грустная картина, которая заставила закончить все разговоры и погрузиться в свои мысли.

Звуки звенящей кольчуги, лёгкое громыхание лат, скрип кожаных ремней, постукивание оружия о доспехи, шуршание листьев под сапогами стали для Равены уже настолько привычны, что она не замечала их. Она отчётливо слышала фырканье Бу на плече у Минска (он всё ещё обижался на следопыта за сухарь, отданный Урсе). Минск, как всегда шёл впереди, и хомяк постоянно оглядывался назад. Мол, «поторапливайтесь, поспешайте».

Дул сильный горячий ветер, и полудроу пришлось накинуть капюшон, чтобы порывы не растрепали ей волосы. Она прислушивалась к шагам спутников, пытаясь успокоиться. Бой с ксвартами ещё тревожил ей душу. Говорят, что звук шагов может рассказать много о своём хозяине. Вот шаги Халида и Джахейры: лёгкие и уверенные, они всегда шли в ногу. Так было и в жизни. Жизненный опыт помогал им легко найти верное решение, один всегда советовался с другим, никто из них не настаивал на своём мнении, всегда они находили компромисс. Вот Имоен. Она быстро переступала, будто спешила куда-то. Она всегда хотела больше посмотреть на что-то, проверить это на себе, чем просто послушать рассказ или прочитать книгу чьих-то приключений. Детский задор немного поутих в её синих глазах, но весёлые искры то и дело вспыхивали в них, когда речь шла о приключении. Минск шёл размеренно, его шаги были широкими, как и его душа. Он чётко шёл к цели, не сворачивая и не сомневаясь ни минуты, что цель эта верная. Равене стало интересно, что же расскажут её шаги, но вместо них услышала другие: кто-то бежал. Бежал быстро по направлению к ним.

Бегущий приближался всё быстрее. Вскоре стало понятно, что это девушка. Издалека казалось, будто она почти нагая. Её загорелое тело было лишь незначительно прикрыто куском ткани, а в волосах запутались цветы и листья.

– Стойте! Прошу вас! Помогите мне! – Голос девушки дрожал от волнения.

Когда она остановилась рядом с ними, стало очевидно, что цветы и листья в волосах, браслеты из гибких веток были не украшением, а дополнением её самой. Перед путешественниками стояла дриада. Её кожа была цвета молодой дубовой коры, на хрупкие плечи спадали зелёные локоны, роль «куска ткани», скрывающего прелести дриады от посторонних глаз, выполнял серебристо-голубой лишайник.

– Помогите мне! Умоляю! – Восстанавливая дыхание, начала она. – Там… два человека… мужчины. Они хотят уничтожить Древний Дуб!

– Что-то мне это напоминает, – ширнула Имоен локтём в бок Равену.

Дриада снова побежала, и команда последовала за ней, не сговариваясь.

Странно было видеть столь могучее дерево здесь. Чтобы обхватить его ствол, мало было и пятерых человек. Мощная крона роняла на землю плотную тень. То тут, то там виднелись толстые корни. Рядом с одним таким корнем суетились два человека с топорами.

– Эй, Крамм, глянь-кось, эта стерва подмогу привела, – толкнул тот, у кого на лице была заметна деградация, своего товарища.

– Интересно, что она вам предложила, – сплюнул Крамм. – Слушай, подруга, – сказал он подошедшей к нему Равене. – В этом дубе спрятано сокровище. Я отдам тебе треть, если ты избавишь меня от этой надоедливой дуры.

– Это не правда! Нет никакого сокровища! Сам дуб и есть драгоценность! – Вскричала дриада.

– Эт чё, у него древесина дорогая что ли? – Почесал затылок деградант.

– Ценность этого дерева тебе не понять, человек, – тихо произнесла Джахейра. Благоговение и восхищение светилось в её глазах.

Равена чувствовала что-то, но её чувства были далеки от ощущений друида. Она чувствовала мощь, аура непревзойдённой силы окутывала Дуб. Наверное, что-то похожее чувствовал Зарк в той эльфийской роще. Эти искатели лёгкой наживы никогда не ощутят этого.