Александра Лисина - На окраине мира

Гады!

Стрегон только головой покачал, теряясь в догадках не меньше, но расспросам и бурному обсуждению предпочел немного побыть в одиночестве, чтобы хоть как-то привести мысли в порядок. И приводил их ни много ни мало - часа два, пока голова не начала раскалываться на части, а голодное брюхо не взвыло на разные лады. Однако чтобы вернуться в лагерь, отвлекаясь от сумбурных размышлений, ему пришлось сделать большой крюк, потому что за пару часов в лесу можно далеко убрести. Он в третий раз за последние сутки дошел до русла Мертвой реки, неторопливо прошелся вдоль сухих берегов, отыскал свои собственные следы и, наконец, направился в обратную сторону.

Признаков присутствия чужаков ему нигде найти не удалось. Отпечатки Белика на земле тоже едва виднелись. Какое-то время Стрегон напряженно вертел в уме одну странную догадку, но, в конце концов, решил просто спросить. А решившись, ускорил шаг, намереваясь разобраться со своими вопросами как можно скорее. Все же не станет ведь мальчишка нагло врать? Как оказалось, он предпочитает молчать или увести разговор в сторону от скользкой темы, если не желает ее обсуждать. Но прямая ложь... нет, вряд ли. Впрочем, умному человеку не нужно знать много, чтобы даже из недомолвок сделать правильные выводы.

Уже почти дойдя до нужного места, Стрегон вдруг заслышал странный шум. Удивился, конечно, потому что не понимал его источника, после чего недоуменно нахмурился, остановился и, естественно, внимательно прислушался.

- ...эй, не смей! Не смей, кому говорят! Это мое! Руки прочь, все поняли?! Курш, цапни-ка этого наглого вора за какое-нибудь место! - донесся до него возмущенный голос Белика. - Лакр! Лакр, не тронь, а то пожалеешь! Шишкой сейчас кинусь! Ты слышал?!

Та-ак. Белик живой и здоровый - это радует. Курш, видимо, тоже, потому что активно рычит и шипит ядовитой гадиной, отчаянно защищая хозяина. Странно. Что там опять случилось?

- Жадина! - разочаровано отозвался невидимый ланниец. - Чего тебе, кусочка жалко?

- Жалко! Не видишь - не готова еще!

- Да готова, чего ты врешь-то?! Чего я, по запаху не узнаю?!

- Ку-у-у-урш!

- Ладно! Ладно, чудовище! Уже ухожу!

- Так-то, - сердито фыркнул Белик. - А то как работать, так нет никого, а как на готовенькое, так вот они, явились - не запылись! Бери пример с Терга, рыжий! Он, хоть исходит на слюни, но сидит на месте и руки к чужому добру не тянет! Даже у Ивера до земли висят, а ничего - терпит! Один только Торос, как умный человек, чистит кольчугу и в ус не дует, а вы похожи на диких абезьянов, готовых скакать под деревом ради спелого фрукта!

- Какие абезьяны?! - оглушительно рявкнул знакомый бас. - Какие еще фрукты?! И где ты видал у меня слюни?!

- Да вон... вон, капают! Вся рубашка мокрая!

- Ах ты, гад...

- Это где это у меня висит?! - вторил возмущенному голосу Терга хрипловатый баритон стрелка.

- Сказал бы я, где. Да только ты меня потом в этом же котле и утопишь...

Стрегон изумленно вскинул брови: это еще что такое?! Почему его грозный ситт превращается в балаган?!

- Лакр, ты что это делаешь? - снова донесся до него полный подозрения голос Белика. - Ну-ка, отойди оттуда! Кому сказано... гад! Шишкой?! Мне?!!! А боевым снарядом в глаз не хочешь?!!!

- Белик!!!

- На! Получи! Тройной удар слева и прямо по курсу!

- Торк! Ты ж мне в ухо попал!

- Ничего, я еще и в глаз могу...

- Вот ты как заговорил? Ну, держись!

- Лакр, мерзавец! - вдруг неподдельно разозлился пацан. - Ты что творишь?!! Не смей... А!!! Я тебе покажу, как ветку раскачивать! Я тебе дам, как в меня кидаться! Вот тебе! Получи! И еще! Терг, Ивер, внимание - вы на линии обстрела...

- ЭЙ, А ПО НАМ ЗАЧЕМ?!

- Уй! Хватит! Хватит!! - истошно взвыл невидимый Лакр, и Стрегон невольно прибавил шагу. - Эй, кто-нибудь! Уберите его оттуда! Он же нам всю уху испортит!

- Я ИСПОРЧУ?! ВОТ ТЕБЕ! ОТ ЧИСТОГО СЕРДЦА! ПОЛУЧИ!

- Белик!!!

- Хватит!!! Мы тут ни при чем!

- ВСЕ ПРИ ЧЕМ!!!

- Ату! Мужики, гаси его!!!..

Стрегон почти бегом выбрался на открытое место, тщетно стараясь понять, в чем дело, и вот тут-то почувствовал, как у него самым некрасивым образом отвисает нижняя челюсть.

Как оказалось, дело происходило вокруг разгоревшегося костра с подвешенным на рогатинах котелком, где аппетитно булькала доходящая до готовности уха. Собственно, из-за рыбы-то и развернулась главная баталия, в которой, как ни удивительно, принимали участие все присутствующие. Проблема, судя по всему, заключалась в том, что, помимо ухи, над костром, подвешенные за хвосты, довольно высоко болтались две крупные рыбехи, которые кто-то явно хотел закоптить. Причем, начался этот процесс довольно давно и, вполне вероятно, очень скоро мог подойти к приемлемому результату. Однако, поскольку рыбех было только две, уха не дошла, а голодными были все, то, скорее всего, кто-то самый прожорливый (а это, разумеется, оказался Лакр) попытался слопать хотя бы то, что имелось. Белик, конечно, возмутился, потому что добыча была его и готовил, естественно, тоже он. Быть может, даже не собираясь делиться, хотя котел был взят большой, походный. Но, тем не менее, свое добро он честно оберегал, отгоняя злостных воров и нарушителей порядка колючими шишками. В то время как нарушители, надо думать, сильно настаивали на своем. И в результате по поляне теперь носился, изредка подпрыгивая от особо точных попаданий возмущенно потрясающий кулаками Лакр, с непередаваемым азартом швырял такие же шишки (а их на земле было немало) в вертлявого противника, особенно стараясь попасть в мягкое место. Белик, разумеется, в долгу не остался, поскольку в это самое время восседал на сосновой ветке прямо над весело побулькивающим котлом и без труда добывал себе колючие снаряды. Видно, он как раз собирался снять или поправить веревку с рыбами, за которые шла столь ожесточенная битва. Но, так как по нелепому "совпадению" пацан не всегда попадал в того, в кого хотел, то остальные четверо Братьев схлопотали свою часть убийственно точных снарядов и были вынуждены занять стратегически важную позицию - за поваленным бревном, откуда старательно пытались достать шишками скачущего по веткам наглеца.

Стрегон появился именно в тот момент, когда Курш стойко оттеснял своим могучим телом настойчиво рвущегося к цели ланнийца, умело орудуя мордой, копытами и хвостом. На него, конечно, обрушился нешуточный обстрел сразу с двух сторон, но такую мелочь, как колючие шишки, грамарец просто не замечал. И, беспрекословно повинуясь отчаянно ругающемуся хозяину, который оказался в меньшинстве, честно защищал свою недавнюю добычу.

Однако и Лакр не сдавался: с достойным героя древности упорством пытался дорваться до вожделенного приза, воспользовавшись для этого, в качестве защитного средства, матово блестящей кольчугой вожака. ТОЙ САМОЙ кольчугой, которой он на манер обычной тряпки прикрывал себе голову и плечи.