Константин Кривчиков - Поцелуй королевы. Кн. 1-3[СИ]

— Это чего я вам обещал? — возмутился олигарх.

— Вызволить Евону.

— Она сама во всем виновата. Пусть терпит.

Они крепко поругались. Пожалуй, так крепко — впервые за все время сотрудничества. Когда Никос вышел из кабинета олигарха, его трясло от возмущения. В последние дни хирург снова начал пить, пытаясь снять нервное напряжение, накопившееся за год с лишним тяжелой работы. Ему казалось, что он совершил невероятное, вернув дочь из небытия. И теперь все самое сложное позади А тут такой удар. Никоса мучили тяжелые предчувствия.

Яхаве тоже сильно нервничал. До запуска на Радую космического корабля оставалось несколько дней. История с Евоной-Лили случилась очень некстати. Никос его беспокоил — неуравновешенный хирург мог сорваться в любой момент. Но убирать его было рано — ведь он еще не передал ученику технологию создания чипа и моледы.

Но еще больше опасений внушала сама Евона. Она действительно могла дрогнуть под угрозой отправки на Жост и разговориться перед Хоупсом. Риск утечки секретной информации возрос до максимума. Яхаве понимал — надо что-то предпринимать. Но что конкретно? И тогда неожиданное предложение внес Яхаве-Адамат.

— А что, если я заберу Евону с собой в экспедицию? — сказал он Яхаве-старшему. — И концы в воду. Вернее, в космос. Она симпатичная и молодая, будет с кем развлечься во время полета. И, главное, имеет хорошие медицинские навыки, обучена процедуре пересадки моледы-матки.

Яхаве задумался.

— Побег Лили из тюрьмы вызовет сильный шум. Все решат, что дыма без огня не бывает, и этот репортеришка в чем-то прав.

— А разве, если она развяжет язык — шума будет меньше? К тому же, шумиху можно снизить, если совместить побег со стартом экспедиции. Это отвлечет все внимание.

— …Пожалуй, ты прав. Это идея.

Тюремщик завел Евону в небольшую комнату и сразу вышел. За столом сидел Яхаве-Адамат.

— Присаживайся, Евона. Мне ведь нет смысла представляться? Мы виделись, хотя и мельком.

Евона присела на край стула. Настороженно посмотрела на неожиданного гостя.

— А я уже начала думать, что вы про меня забыли.

— Извини. Мы не можем про тебя забыть. Но приходится соблюдать осторожность. Как у тебя дела? Впрочем, дурацкий вопрос, понимаю… У нас очень мало времени. В тюрьме у всех есть стукачи, в том числе и у Хоупса. Поэтому перехожу к сути. Завтра утром стартует экспедиции на Радую. Мы можем организовать тебе побег и включить в состав экспедиции вместо одной из медсестер. Такой человек как ты, мне очень пригодится в космосе. Ну а ты навсегда расстанешься с этой чертовой Планетой. Можно сказать, начнешь новую жизнь.

Евона широко раскрыла глаза.

— Но… я не хочу никуда лететь. Мы так не договаривались.

— Ты все равно скоро полетишь. Только уже не на Радую, а, как каторжанка, на какую-нибудь зачуханную планету с повышенным уровнем радиации. Тот же Жост, например. Где вскоре загнешься на рудниках.

— Но отец обещал мне помочь.

— Отец? — Яхаве-Адамат на секунду задумался. — Что же он до сих пор не помог?.. Не хотел говорить, но раз уж ты об этом сама начала… Дело гораздо хуже, чем ты представляешь. Понимаешь, Евона, твой отец практически отказался от тебя. Он решил сделать еще одного клона.

— Что за чушь вы несете?! — крылья носа женщины раздулись от ярости. — Какой клон, если чип вмонтирован мне в мозг. Вот сюда!

Евона решительно ткнула себе указательным пальцем в висок.

— Плохо ты знаешь своего отца. Дело в том, что, делая тебе операцию, Никос создал дубликат чипа с копией твоего сознания. И, поверь мне, он уже подыскивает подходящее "тело" для новой операции. А ты для него — отработанный материал.

— Вы врете! — выкрикнула Евона с отчаяньем.

— Да тише ты — охрану напугаешь. Можешь мне не верить, — Яхаве-Адамат выразительно пожал плечами. — Но за последствия я не ручаюсь. Я сделал свое предложение. Если ты говоришь "да", то сегодня ночью тебя вывезут из тюрьмы и доставят на космодром. А если "нет"…

Посмотрел на часы.

— На раздумье ровно одна минута. Мне надо уходить, — и мягко добавил. — Пойми, ты здесь никому не нужна. В том числе и своему дорогому Перику, который тебя просто использовал. Использовал, чтобы отхватить хороший гонорар за сенсационный материал. Ты — фантом. В лучшем случае. А в худшем — чудовище. Франкенштейн женского пола, созданный сумасшедшим ученым. На этой планете у тебя нет шансов. Так как? Время вышло.

Глаза Лили-Евоны сузились. Лицо окаменело. Она медленно и выразительно произнесла почти по слогам:

— Я согласна.

Старт межгалактической экспедиции на Радую прошел успешно. А на его борту Планету покинула и многострадальная Евона. Как и предполагал Яхаве-Адамат, побег Лили-Евоны не вызвал на Планете особого ажиотажа. Все затмил долгожданный старт космической экспедиции. К тому же, история Евоны и Лили, на которой пытался сделать деньги Перик, не получив продолжения, скоро выветрилась из голов жителей Планеты. Мало ли у них было других забот?

Но по Яхаве нанесли удар с другой стороны.

Узнав о том, что Евона отправилась в долгосрочную экспедицию, Никос пришел в отчаянье и закатил олигарху очередной скандал.

— Вы специально отослали мою дочь, чтобы она вам не мешала, — заявил хирург Яхаве в тот же день, когда состоялся запуск космического корабля. — Вы даже не дали мне с ней попрощаться.

— Как вы не понимаете? Все пришлось делать в обстановке строжайшей секретности. За вами постоянно, после той чертовой телепередачи, наблюдают ищейки Хоупса. Организуй мы вам встречу с Евоной — неизвестно, как бы все сложилось в итоге. И вообще — перестаньте ныть. Ваша дочь жива и здорова. Разве не об этом вы в конечном счете мечтали?

— Я мечтал умереть на руках у дочери, — пробурчал Никос.

— Светлые у вас мечты, — съехидничал олигарх. — Лучше займитесь делом. Вам надо обучить всем технологиям другого хирурга. Кстати, может, хватит вам о смерти рассуждать? Обучите хирурга, он сделает вам операцию. И живите еще хоть тысячу лет. Тогда у вас почти наверняка будет шанс увидеться с Евоной и…

Яхаве внезапно замолчал, лицо исказила гримаса. Налил из стакана воды, запил таблетку из упаковки, лежащей на подносе.

— Вам плохо? — безучастно поинтересовался Никос.

— Да уж точно, что не хорошо. Сколько мне осталось, как думаете?

— Ну с раком-то вы можете еще полгода протянуть на терапии, а то и год. Но у вас вот-вот должен начаться распад мозговой ткани, вызванный деинплантацией чипа. Если исходить из опытов на обезьянах, то сроку вам: месяц, не больше.

— Ладно, это все лирика. Так что вы скажете?

— По поводу чего?

— По поводу собственного бессмертия.

— Не знаю, — хирург ответил после длинной паузы. — Я устал. И ничего не хочу.