Анастасия Шевцова - Наследники отречения

Свернув бумагу в трубочку, я закрепила ее на когтистой лапе и выпихнула ястреба в обратный путь. То что сын сумеет понять зашифрованный в письме приказ, сомневаться не приходилось – мальчик был на редкость умен. Земар-ар придется поиграть по моим правилам. Раз он был уверен, что все просчитал и продумал, не стоило его разубеждать – следовало просто идти рядом, опережая на один единственный маленький шаг.

Повернувшись к небольшому образу Христа, перед которым, дрожа от сквозняка, теплилась лампадка, я стерла с лица довольную улыбку и, благодарно перекрестившись, положила земной поклон. Не стоило забывать, что мне выпала честь быть всего лишь орудием в руках Света, и вера со смирением до сих пор являлись самым непобедимым оружием.

Часа через два, распахнув дверь с такой силой, что створка ударилась о стену, вошел Кристиан. Одного взгляда на его лицо хватило, чтобы понять – брат все еще злился. Тяжело вздохнув, я поднялась с колен, отряхнув брюки от пепла, подошла к столу и зажгла еще несколько свечей - в кабинете уже было темновато.

-Рад, что у тебя хватает совести сожалеть, - хмуро констатировал он, садясь за стол.

Вздрогнув, точно от удара, я молча посмотрела в его глаза и мысленно опустила перед чувствам занавес. Кристиан был мне дорог, мы многое пережили вместе и всегда прекрасно понимали друг друга… Но любовь любовью, а в политике ей места не было. Между нами, равно как и между нашими народами давно назревал серьезный разговор…

-Считаешь, я должна сожалеть о том, что приказала Дари избавить свои земли от мерзости?

-Она ждет ребенка, Лирамель!

-Я не могла знать о том, что мне не сообщали! Но даже узнай заранее, это не изменило бы того, что произошло. Ты забываешь, Кристиан, что когда на чаше весов одна жизнь и целое государство, то выбирать не приходится.

-Мы могли позвать любого, в ком нет нашей крови, если вопрос стоял так.

-Верно, могли бы… Но не уверена, что Земар-ар стал бы ждать. Хоть ты и уничтожил его алтарь в Тире, я знаю его лучше. Он рассчитал, что рано или поздно мы вспомним о жертвеннике. Это была единственная возможность, добраться до меня - я бы или умерла, пытаясь расколоть плиту, или сдалась, что было бы еще хуже, потому что тогда бы он получил надо мной власть. Надеюсь, ты не забыл, чего мы избежали в первой войне? Сейчас важна любая мелочь. Предстоит повернуть колесо истории вспять… Поэтому нет - я не жалею и уже не переживаю.

-Дари могла пострадать! - с упрямой злостью прошипел он, сощуривая серые, как сталь глаза.

Я усмехнулась и кивнула.

-Повторю, даже если и так, не стоит забывать, что правильно расставленные в жизни приоритеты - залог верных решений.

-Не каждому дано так мыслить, Лирамель!

-А кому не дано - пусть не смеет стыдить меня или указывать! - воскликнула я, гордо вскинув голову.

-Ты стала такой же циничной, как Карл…

-Я стала мудрой и сильной.

-Твоя сила была в любви! - возразил он, смерив меня строгим взглядом.

-Проклятье, Кристиан! Да что ты знаешь о любви?! Вся моя жизнь - сплошная жертва! Моя судьба - пропитана кровью! Как ты смеешь? Ты, который был рядом и видел, с какими глазами я шла сквозь эти годы, неся бремя, превращающее душу в кровавое месиво! Я стала королевой по воли нашего отца и произволению брата. Не смей забывать об этом! Я не требую от своих подданных того, на что не готова пойти сама!

-Успокойся.

-Молчать! - рявкнула я, стукнув ладонью по столу. - Молчать, пока не позволю говорить!

-Что? - он медленно поднялся и отодвинул в сторону стул. - Ты переходишь всякие границы, Лирамель! Я не только твой брат, но еще и правитель аллотар, принц Крови!

-Ты стал слишком самоуверен, - засмеялась я, обнажая Молнию. - Правитель - это не король! Ты находишься под моей властью! И признал эту власть много лет назад, не так ли?

-Аллотар - независимое Княжество, - холодно возразил брат, и, положив руку на рукоять своего меча, добавил: - Я не подниму против тебя оружия.

-Поднимешь, дорогой!

-От гнева у тебя помутился рассудок? Мне казалось, что между нами стерты все неясности!

-И мне так казалось, - я отошла на середину комнаты. – Давай же, Кристиан. Говорю совершенно серьезно: ты стал слишком зависим от своих чувств. Как королева и Глава рода, я не потерплю этого!

Князь взглянул и прищурился. Наверное, я действительно становилась циничной, но ситуация требовала разрешения. Обнажив меч, брат подошел к дверям и, выглянув, сказал пару слов охране. Потом запер засов и, чуть помедлив, обернулся.

-Прошу прощения, - ровным голосом сказал он, источая такую ярость, что, казалось, пол под его ногами готов был вот-вот вспыхнуть.

-Прощения? - усмехнулась я, перенося вес на левую ногу. - Не ты ли сказал мне давеча, что одним «прости» нельзя загладить глупость?

Кристиан не ответил. Описав в воздухе дугу, его изогнутый, как у всех аллотар клинок, со звоном вонзился в ребро Молнии с такой силой, что я была вынуждена отступить. Едва успев обхватить рукоять обеими руками, нанесла косой удар и тут же парировала второй лобовой выпад. Я знала, на что брат способен, мы не раз упражнялись вместе с Параманом. Я знала, а вот он - нет. Шаддан навсегда оказал мне неоценимую услугу, поддавшись на уговоры обучить своему мастерству.

Ритм поединка убыстрялся. Мы кружили по кабинету, не сводя друг с друга настороженного взгляда. Наши тени метались по стенам, то раздваиваясь, то сливаясь в одно огромное безликое нечто. Чувства стали подобны льду, эмоции улеглись - остался только разум. Брат, похоже, впервые в жизни дошел до точки кипения и потерял контроль - он стал по-настоящему опасен, и это было именно то, чего я добивалась. В глубине его сознания, свободного от всего, кроме ярости, таилась ахиллесова пята, благодаря которой Кристиана все еще можно было контролировать. Дарита не знала о ней, потому что видела от мужа только любовь и преданность, но я шла с братом с самого начала и замечала нечто большее – то, что горело в его взгляде, когда он смотрел на Тарэма, и позволило отречься от своего народа и стать частью чужого. Я знала, что данная ему свыше совесть, будучи ранена, сумеет позже сделать то, чего не в силах совершить уговоры – разрушить стену гордости, ненависти и обиды.

Когда стол, на котором горели два подсвечника, оказался за моей спиной, я резко уклонилась, развернула меч и плашмя ударила по его запястью. Не успел еще упасть на пол выроненный клинок, как Молния, блеснув, оказалась у его горла.

-Это земля принадлежит моему роду, - тихо сказала я, стараясь успокоить дыхание. - Роду, во главе которого стою я. Если для блага Королевства потребуются твоя жизнь или жизнь тех, кто тебе дорог, я возьму их, не задумываясь. И как принц Крови, ты никогда больше не позволишь чувствам возобладать над долгом или, клянусь, твои дети не унаследуют положенного им достояния. Бог дал тебе эти земли, подарив любовь княгини, но ты забыл, что если бы не пролитая мною и Карлом кровь, никакая доблесть не выстояла бы против Миэля!