Эл Ибнейзер - Дар Менестреля

Маг вздрогнул и твердо вернул взгляд. А затем, также не отрывая глаз от собеседника, ответил:

— Если Вы тот, о ком я подумал, то вы должны знать имя лучшего друга Онтеро.

Корджер медленно, будто обмениваясь паролями, ответил:

— Я надеюсь, что несмотря на все, что мы с ним пережили вместе, это имя — Корждерсин-нор-Меретарк, герцог д'Эстен, которого Онтеро называл просто Корджер.

Маг покачал головой и сокрушенно сказал:

— Значит и ВЫ в этом деле… Хотя чего удивляться, конец времен… Вам-то, после всего, что уже натворили, это зачем?

Корджер четко выговаривая слова и глядя магу прямо в глаза ответил:

— Аргвинар, взгляните на меня внимательно, а теперь вспомните того юношу, менестреля, сравните…

Маг немного подумал, глядя на Корджера, потом раскрыл рот, сел на кусок бревна и убитым голосом пробормотал:

— д'Эстен… Дастин… Конец света…

— Не совсем, если мы сможем помочь! — вмешался гном, который проявлял совершенно несвойственные ему чудеса такта и деликатности во время всего разговора. Аргвинар взглянул на него и ответил:

— Конечно, я все расскажу вам теперь… А Переддин-то, старый дурак, никак не мог найти связи…

Онтеро грустно съежился на корме, глубоко задумавшись о чем-то о своем. Тич прижался к герцогу, и Ильмер ласково поглаживал мальчишку по голове, мрачно глядя вперед, в темноту открытого ночного океана, куда тащили лодку ветер и течение. Дастин забылся в тяжелом сне под шум волн, качающих лодку и несущих ее на верную погибель…

Серое небо накрывало такую же серую равнину, по которой извивалась безрадостная серая тропинка, скорее даже узкая дорога, утоптанная за много-много времени. Посреди дороги стояла женщина. Она медленно повернула растерянное лицо, и Дастин узнал ту самую женщину из сна, которую хотели сжечь односельчане. Неожиданно появлися еще кто-то. Дастин краем глаза увидел слева движение, повернулся, и увидел как незнакомец из сна идет к женщине, глядя ей в глаза виновато, растерянно и тоскливо. Справа появилось еще двое. Дастин напрягся и вспомнил их. Этих он никак не ожидал увидеть здесь, впрочем, а ожидал ли он увидеть здесь себя? В плащах монахов рядом с ним стояло двое мужчин, почти одного с ним возраста, те самые, которых он уже видел не раз и не два, сначала в таверне в небольшом городке, а потом на острове, в доме окруженном врагами. Серый плащ стоял, вглядываясь в женщину, и пытаясь осознать, что же происходит. Владелец багрового плаща лишь огляделся, понимающе ухмыльнулся было, но тут же тоже замер, заметив женщину и вглядываясь в ее лицо.

И вдруг Дастин понял зачем все они здесь. Этой женщине нужна помощь. Это ее дорога простиралась по серой равнине, это ее нужно проводить по этому пути, охраняя от бед и опасностей. Дастин вгляделся в нее. Глаза были старше, чем в том сне, и еще грустнее. Но тело было тем же, молодым, красивым, привлекательным. Взгляд его скользнул вдоль волос, шеи, плеч, вдоль неплотной легкой ткани платья… Дастин был уверен, что никогда в своей жизни не видел эту женщину, кроме как во сне. Но откуда тогда этот обман памяти, откуда он помнит ее фигуру, лицо?… Дастин облизал пересохшие губи и вспомнил какой-то сладковатый, давно забытый привкус.

Неожиданнно послышалась скрипучая усмешка. Невдалеке от женщины стоял отвратительный монстр и протягивал к ней руки, если только это можно было назвать руками. Время размышлений кончилось. С криком Дастин бросился навстречу монстру, намереваясь сбить его с ног, оттолкнуть, отбросить подальше. Но его опередили. Злой взгляд из-под бордового капюшона прорезал пространство, и воющий монстр провалился под землю. И снова кругом простиралась серая равнина без малейшего признака жизни, если не считать их четверых.

Незнакомец подошел к женщине, и Дастин удивленно обнаружил, что у него не возникает ни малейшего опасения за нее. Видимо незнакомец тоже пришел сюда с той же целью, как и те двое, что по-прежнему завороженно стояли за правым плечом менестреля. Женщина виновато подняла глаза и робко протянула руку. Мужчина бережно взял ее, чуть наклонил голову и так же виновато посмотрел в ее серо-зеленые глаза.

— Пора… — грустно произнес он. Женщина опустила глаза, чуть кивнула, и они пошли взявшись за руки по серой дороге. А Дастин и два монаха пошли следом за ними.

Однообразная серая равнина заполняла казалось не только пространство, но время. Нельзя было с уверенностью сказть сколько лиг они прошли, или может быть не лиг, а всего лишь шагов? Точно так же и время слилось в едином сером фоне, где час был неотличим от дня, а день от года.

И вновь послышался посторонний звук. Монстр еще безобразнее, больше и противнее стоял невдалеке, но уже не протягивал руки к женщине, а вопросительно смотрел на владельца багрового плаща:

— Это непорядок, мастер, — начал было монстр, — Ты же знаешь, она — наша. Зачем мешаешь?

— Пшел вон, — процедил сквозь зубы багровый, и монстр действительно тут же растворился в воздухе, успев лишь сокрушенно покачать головой.

Следующий демон был уже не столь миролюбив. Он неожиданно вырос посреди тропы и прогрохотал:

— Отойди, или я заберу и тебя тоже.

Багровый плащ загородил собой женщину и уставился прямо в пылающие глаза монстра. Но тот был видимо готов к этом и, чуть отвернувшись, усмехнулся и произнес:

— Не выйдет, мастер, сам знаешь, — а затем протянул когтистую лапу. Но рядом с багровым плащом встал серый. Спокойный ясный взгляд устремился на демона, и тот с проклятием отправился вслед за предшественниками.

Еще несколько раз демоны и монстры выскакивали неизвестно откуда порознь и группами, уже и незнакомец обнажил свою сияющую серебристым отливом шпагу, а Дастин все шел сзади и с ужасом ожидал, когда настанет его очередь присоединиться к бойцам.

И вдруг нападения прекратились, Вновь серая равнина поглотила время и расстояние и не было на ней никого, кроме женщины и четырех мужчин, идущих по серой дороге. Вдали показалась темная точка, кто-то шел навстречу. И вновь время и пространство исказились, заколебались в неверном свете. Вот он был далеко-далеко, и вот уже стоял перед ними. Статный красавец внимательно смотрел на стоящих и даже не улыбался.

— Что ж, — задумчиво произнес он, — побузили и хватит.

Шпага упала на землю с мелодичным звоном. Монах в сером плаще заступил дорогу, а багровый, преодолевая себя, встал с ним рядом.

— Довольно, — добавил неожиданный противник, — Вы же знаете, я лишь слуга, что сказано — то делаю.

Серый плащ в нерешительности опустил голову, багровый стоял как парализованный. Дастин тоже впал в какое-то непонятное оцепенение, равнина поплыла перед его глазами, и в его сознании, сначала тихо, а потом все громче и громче начала разливаться мелодия. И вот уже нету равнины, нету дороги, перед его глазами огромная зала с коврами и разукрашенными стенами. В ней полно народу, но с первого взгляда ясно, что все живет вокруг троих. Вокруг него и еще двоих. Дастин вглядывается в их лица и узнает монахов, стоявших рядом с ним на дороге. Только плащи у них уже другие. И лица другие. Старше, мудрее.