Мария Чурсина - Императрица и ветер

- Нет, не видела. Занята была.

- Спасибо, - кивнула Маша.

Выходить под палящее солнце было смерти подобно, но деваться некуда. Она пошла к автобусной остановке, чтобы скрыться в её обманчивой тени и подождать хоть какой-нибудь вид транспорта. Можно даже тот самый ревущий, как реактивный самолёт, автобус до Трудости. Как же весело было тогда с Ником трястись три часа в эдакой консервной банке, чтобы за пять минут получить показания перепуганного свидетеля, а потом столько же ехать обратно. Жизнь полна интересными событиями.

Маша с удовольствием устроилась в мягком кресле, вытянув ноги. Умиротворяющее гудел кондиционер. Герда, поправив на стене покосившуюся рамочку с одним из своих сертификатов, опустилась в соседнее кресло.

- Хочешь чаю? - спросила она.

- Нет, спасибо, я только что у себя наглоталась, - в кабинете психолога Центра царила настолько благостная атмосфера, что Маша с трудом подавила в себе желание закрыть глаза.

- Хорошо, - Герда разложила у себя на коленях принесённые Машей фотографии и задумчиво взъерошила короткие тёмные волосы. - Ты говоришь, насилия не было?

- Провизор сказал, что нет. Да и вообще никаких издевательств над трупом, - Маша побарабанила пальцами по подлокотнику кресла. - Если не считать надписи.

Несколько минут в комнате царила тишина. Герда перебирала в руках фотографии, Маша героически боролась со сном. Окно выходило на противоположную от проспекта сторону, так что кроме клочка голубого неба в нём не было ничего.

- Это не похоже на маньяка, - произнесла, наконец, Герда. - Ты говоришь, что убийца, скорее всего, назначил жертве встречу, значит, ему приходилось с ней общаться. Маньяки такого типа, как правило, обладают просто потрясающим обаянием. Обычно они получают удовольствие от страданий жертвы. Я не думаю, что он стал бы усыплять её снотворным, такое убийство не принесло бы ему психической разрядки.

- Камень с плеч, - призналась Маша, - ещё только парочки маньяков мне для полного счастья и не хватало. А что ты можешь сказать про надпись?

Герда отдала ей все фотографии, кроме нескольких, на которых была изображена стена гаража.

- Писалось в диком страхе, что поймают за руку, - психолог покачала головой. - Думаю, эта надпись не была адресована убитой девушке.

- А кому же тогда? - недоумённо посмотрела на неё Маша.

- Возможно, другому человеку, правоохранительным органам. Или обществу в целом. Сказать сложно, у меня странное впечатление от этой надписи. Если можно, я оставлю себе эти фотографии, поработаю ещё над ними.

- Да, конечно, - Маша нехотя выползла из кресла. - Как работать-то в такую жару не хочется...

В комнате их было трое.

- Один из боевых офицеров оказался двойным агентом, - Антонио постучал согнутым пальцем по папке, на которой не было никаких надписей. - Насколько мне стало известно, он знал о готовящемся побеге Луны и был готов прикрыть отступление. Допрос ничего не выявил. Скорее всего, его использовали как пешку, которой неплохо заткнули память заклинаниями.

Снизу доносились приглушённые гудки автомобилей, вечерний ветер врывался в форточку и шуршал бумагами на столе Галактуса. Тот внимательно смотрел на следователя по особо важным делам. Сабрина сидела справа от него и видела глубокую морщину, залёгшую на его лбу.

- В таком случае, у нас нет выбора, - произнес маршал.

Сабрина ответила ему сдержанным кивком. Легенда о том, что попасть в Центр проще, чем выбраться оттуда, имела под собой реальные события, а вовсе не расхожие домыслы горожан.

Антонио подвинул папку к Сабрине.

- Вы знаете условия, - предостерёг их Галактус.

Он представлял её не так, совсем не так.

Воробей и ястреб, вот, пожалуй, наиболее точное соотношение её реальной и её в воображении Шредера. Он думал, что увидит роковую красавицу, звезду, при взгляде на которую можно ослепнуть. Он готовился противостоять искушению, чтобы в порыве слабости не прикоснуться к чёрным волосам, не обнять за обманчиво хрупкую талию. Проявив слабость, запросто можно получить отравленный кинжал под сердце.

Вместо чёрных, как саван смерти, волос были рыжие, да и талия оказалась весьма посредственная. Слишком много фантазий на пустом месте, Шредер, - укорил он сам себя. Так и до сумасшествия недалеко. Насмотрелся на портрет её бабки Руаны, и вообразил себе непобедимое чудовище в облике искусительницы.

Он стоял, оперевшись спиной о косяк двери, и смотрел на девушку, что сидела за письменным столом в глубине кабинета. Она перебирала бумаги и что-то невнятно бормотала, то и дело сбрасывая со лба непослушную прядь волос. Надо же... императрица.

Шредер усмехнулся, девушка вздрогнула и обернулась. В её глазах мелькнул притуплённый испуг.

- Привет, - произнесла она удивлённо. - Почему ты стоишь в дверях?

- Просто не хотел тебе мешать, - пожал плечами Шредер, так и не расцепив рук, скрещенных на груди. Он улыбнулся её удивлению. - Хотел спросить, как ты себя чувствуешь.

Какая трогательная забота. Сейчас все расплачутся от умиления.

- Хорошо, спасибо. Проходи, - она кивнула ему на кресло.

Шредер приглашением не пренебрёг. Что-то потянуло его к ней. Любопытство? Кому же не хочется полюбоваться на императрицу, давно ставшую сказкой, на всесильную магичку в облике рядового капитана! Проигнорировав кресло, он подошёл к окну. Сделал вид, что очень заинтересовался пейзажем, состоящим сплошь из высоток.

- Надеюсь, я не очень помешала вам с Ренатой? - девушка потянулась к электрическому чайнику, включила его.

- По-моему, это была глупая идея - целоваться на проезжей части. Так что всё в порядке, - покачал головой Шредер. Он почувствовал болезненное желание поговорить с ней. О любой ерунде. - А ты часто гоняешь по ночам?

- Сейчас уже нет, - она обречённо вздохнула и протянула ему чашку с чаем, - а раньше каждую ночь, если нет дождя и не холодно.

Шредер принял из её рук чашку, хотя притрагиваться к горячей, пахнущей виноградом жидкости не было никакого желания.

Странно. Это его сестра. Маленькая девочка со взрослым взглядом. Девочка выросла, и сейчас её взгляд вполне соответствовал возрасту. Он поймал себя на том, смотрит ей в глаза.

- Почему ты так смотришь? - она не отводила взгляда, как кролик от удава. Как воробей от ястреба.

Шредер улыбнулся ей. Не бойся, малышка.

- У тебя красивые глаза.

- Спасибо, - она была предсказуема. Впрочем, в улыбке не расплылась, а снова опустила глаза к своим бумагам. - А ты, наверное, тоже любишь ночные прогулки?

Она так покосилась на переговорное устройство, словно искала спасения от него. Вдруг кто-то позвонит, и можно будет не поддерживать этот бессмысленный разговор с двусмысленными взглядами.