Мария Чурсина - Императрица и ветер

- Вы сорились с Кристиной?

Всё это - рутинная работа, как капли крови на пыльных дорогах Низинки. Стрелки часов бежали к четырём.

- Ничего мы с ней не ссорились.

- Почему ты надела кольцо своего отца?

- Я же сказала вам. Глупо, я знаю. Мы с мальчишками поспорили. Они где-то прочитали, что Побеждающих ловят на улицах по одному какие-то людские группировки и бьют. Кристина сказала, что всё это глупость и в доказательство вызвалась носить кольцо неделю и меня подговорила. Тогда был как раз предпоследний день.

- Кристина тоже носила кольцо Побеждающих?

- Да, я же сказала вам.

Маша потёрла уставшую поясницу и откинулась на спинку стула. В горле пересохло. У неё ещё осталось треть бутылки с солёной минеральной водой, но нечего даже мечтать о холодном - бутылка забыта на столе, и сейчас лучики солнца ползают по синей этикетке. В коридоре всё стихло.

- Зачем ты срывала объявления?

Девочка посмотрела на неё исподлобья, моргнула.

- Ты слышишь меня? - чтобы привести её в чувство, Маша хлопнула ладонью по столу. - Зачем ты срывала объявления?

Инника подалась вперёд, вцепившись пальцами в самый край стола так, что Маша испугалась - сейчас переломятся хрупкие суставы.

- Я не срывала, - она отозвалась хрипло, как будто тренируясь для грозного рыка. Но рыка не вышло, вместо этого она закричала, срывая голосовые связки: - Я не срывала, не срывала, не срывала! Слышите, вы! Я не срывала!

Когда из подвала прибежал Провизор, вызванный по случаю чрезвычайной ситуации, Инника стояла на коленях, молотя кулаками по полу. Маша ждала его возле двери, обречённо раздумывая о том, что очередная жалоба ей гарантированна. Иступлённые крики девочки сбежался послушать весь Центр.

- Придётся держать, чтобы не дёргалась, - рассудил Провизор, обламывая головку ампулы. - Мне нужно её предплечье.

Шредер, временно вошедший в роль оперативника, благосклонно кивнул.

После укола Инника как-то сразу обмякла и даже позволила проводить себя на казённую койку в подсобке Провизора. Рассматривая ампулу, которая осталась валяться в комнате допросов, Маша тяжело вздохнула.

- Мне бы тоже не помешало пару кубиков.

...Минералка на столе нагрелась как раз до состояния "трудовой пот", и всё равно Маша выпила треть бутылки залпом. В крошечном зеркале, которое стояло на полке, зажатое с двух сторон пачками папок, отразилось нечто, на что ей даже смотреть не хотелось. Пискнуло переговорное устройство.

- Богдан Сергеевич вызывает, - недовольным тоном сообщила Рената и сбросила вызов.

Вот чем Маша заслужила такой отвратительный день?

Никакой девочки Кристины в кабинете Галактуса не наблюдалась, как и самого хозяина кабинета. Маша боком проскользнула в приоткрытую дверь и опустилась на едва ли не самый ближний к двери стул. Кайл её появление проигнорировал, как сидел, уперевшись лбом в подставленные кулаки, так и не пошевелился.

- Как продвигаются поиски Кристины? - Кайл поднял голову и удостоил её взглядом. Наверное, сегодня он был ещё бледнее, чем обычно. Мокрая от пота прядь волос прилипла ко лбу.

- Я допросила её подругу. Выяснилось, что родители обеих принадлежали к отряду Побеждающих.

- Это было ясно с самого начала, - перебил её Кайл.

- Да, но с самого начала никто не сказал мне, что девочки решили надеть кольца из чёрного камня.

- Что это меняет? - хмыкнул он.

Маша не то, что хотелось провалиться на месте, ей казалось, что провалилась она уже давно, а на поверхности слышен только её голос, сдавленный земными толщами.

- Многое. Например то, что на Кристину могли наткнуться какие-нибудь идейные противники Побеждающих или просто охотники за артефактами. Кроме того, дочь председателя призналась, что подвозила Кристину до соседней станции, а там плотность населения...

- То есть, где находится Кристина, неизвестно до сих пор.

В словах Кайла было всё: презрительное "ну и понабирали же в Центр всякого сброда", укоризненное "время идёт, а девочка ведь и помереть может" и даже уставшее: "Вселенский разум с тобой, иди, допрашивай бродячих собак, если тебе это так нравится".

- Известно, - упрямо повторила она. - Кристина находится между Нью-Питером и станцией семьсот семьдесят шестой километр. Она была в адекватном состоянии, она села на электричку и не доехать могла только под действием внешних причин.

- Ну да, маленькие, накачанные наркотой девочки, они такие умные.

- Обсудили всё? - дверь хлопнула. - Теперь я хочу услышать это в виде связного отчёта.

Галактус опустился в своё кресло и посмотрел на неё задумчиво и немного устало.

Но он хотя бы уезжал на обед, - вспомнила Маша.

- Ну же. Мне выйти и послушать за дверью? Без меня разговор у вас идёт куда лучше.

Из открытых половинок окон нёсся шум проспекта. Пророкотал мотоцикл, взвизгнула правительственная сирена.

- Извините, - выдавила из себя Маша. - Я знаю, что Кайл уезжал в Проблеск, потому что оттуда поступил странный звонок. Хотелось бы знать, что произошло.

- На встречу никто не явился, - отчитался Кайл, и Маше стало понятно, почему он сидел, уткнувшись носом в полированную поверхность стола. - Рауль выявил владельца телефона, но оказалось, что он всего лишь дал свой телефон воспользоваться какой-то прохожей.

У Кайла сегодня тоже выдался неудачный день.

- Маша? - Богдан Сергеевич обернулся к ней.

- У меня старая версия. Кристина села в электричку на шестом километре, а в Нью-Питере не вышла. Буду опрашивать контролёров и местных завсегдатаев.

Из окна пахнуло душным жаром.

- Очень медленно, господа следователи, очень медленно. И так работают агенты Центра? Да милиция с собаками её быстрее найдёт.

- Других способов нет, - попробовала защитить свою следовательскую честь Маша. - У неё ведь почти нет магии, чтобы зацепиться за это.

- Значит, ищите, за что зацепиться.

Ей живо представилась картина в Центровском коридоре: Галактус и заплаканная мама Инники. "Моя девочка всегда такая спокойная, тихая, и вдруг - истерика... ваши сотрудники... примите меры". Галактус смотрит в сторону и кивает.

Музыку бы погромче, чтобы заглушить эту бесконечную какофонию требований и жалоб.

- Я всё поняла. Разрешите выполнять?

- Выполняйте.

Когда Маша закрывала глаза, уткнувшись в подушку, на часах была половина седьмого.

- Я всего десять минут полежу, - решила она. - Всё успею.

Когда же она проснулась, за окном уже сгущались сумерки, в открытую форточку веяло прохладой, а у соседнего дома зажглась жёлтая жемчужина фонаря. Маша вскочила с кровати, как будто её облили холодной водой.

В доме было темно и тихо, только на кухне теплился свет и едва слышно бормотал телевизор. Сабрина склонилась над пяльцами, можно было подумать, что она не заметила появления Маши в дверном проёме.