Мария Чурсина - Императрица и смерть

Орлана пожала плечами и глянула ему за плечо, туда, где туманной тенью стояла Мэрсайл. Истемир проследил за её взглядом.

- Понимаешь, - вздохнула Орлана. - Кое-кто хотел поговорить с тобой.

Мэрсайл шагнула вперёд, и туман расступился перед ней. Вспорхнули с пола пылинки и закрутились спиралью в столбе света. Единственный шар белого пламени делал её кожу до прозрачности бледной, делал её пальцы совсем высохшими, как стебельки лилий хаоса.

- Ты не помнишь меня? - Она опустилась на колени перед Истемиром.

Он нахмурился, покачал головой. Орлана неотрывно следила за его лицом, боялась пропустить что-то смертельно важное.

- Она богиня смерти. - Орлана не выдержала и сжала его руку. Пламя прижигало чёрные раны темноты, и там, куда попадал белый свет, туман растекался лужицами грязной воды.

Истемир удивлённо поднял брови.

- Я... не знаю, что тебе сказать. Мама.

Она припала к его коленям, протянула руки, и Орлана разжала пальцы. Она не хотела становиться свидетелем этой сцены, но не могла выпустить потеплевшее от жизни плечо брата, а за пределами комнаты клубился такой мрак, что страшно было ступить в него.

Мрак подслушивал их разговоры.

- Ничего не надо говорить, - сбиваясь с голоса на шёпот, попросила Мэрсайл. - Я всё сделаю сама. Всё сделаю для тебя.

- Это ты воскресила меня? Захотелось поговорить?

Орлане становилось плохо: снова накатывала слабость. Она считала секунды и думала о том, как ждут её трое магов в её же спальне, как нервно потирает переносицу Адальберто, как выбивают воинственную дробь пальцы Ишханди. От этого Орлана только сильнее прижималась к плечу Истемира.

- Я, - откликнулась Мэрсайл. - Хотела ещё раз тебя увидеть.

- Это же ненадолго, да? - Он усмехнулся одной стороной губ.

Она опустила голову, короткие тёмные волосы упали ей на лицо, только руки всё ещё лежали на его коленях.

- Тогда что ты ещё можешь сделать для меня?

- Послушай... - поскреблась по его плечу Орлана, нарушая их призрачную, потустороннюю связь с богиней, когда взгляды уже один раз столкнулись, а голоса уже стали похожими.

Истемир шикнул на неё. В звенящей от напряжения тишине Мэрсайл зашептала, словно молитву:

- Я убью их. Убью их всех. Все, все твои страдания будут отомщены.

- А...

Пыль взвилась бураном, Орлана едва не задохнулась, и в глазах успело потемнеть, но тут всё улеглось.

- Какие ещё мои страдания? - искренне удивился Истемир. - Что тут у вас случилось, я спрашиваю?

Трясущуюся Орлану он чуть отодвинул от себя и нащупал её лоб.

- Мелкая, ты горишь. У тебя что, температура? Ты с температурой ко мне в подземелье приковыляла?

- А ты мне снился, - улыбнулась Орлана, снова пытаясь улечься ему на плечо.

- С ума совсем сошла? - зарычал Истемир.

Орлана подняла на него мутный взгляд. Какой же он красивый даже в этом убогом свете единственного пламенного шара. Как же он похож на Ордена и не похож одновременно. Орден тоже смотрел на неё так: чуть прищурившись, когда она сидела на полу и разглядывала узор из собственной крови на мраморе.

- Я умираю, - призналась она.

Истемир подхватил её, не давая упасть с каменного постамента. Теперь она держала его за руку, прижимала его ладонь к своей щеке, и от этого на несколько мгновений становилось легче. Хоть жар подступающего безвременья накатывал волнами, в перерывах между ними Орлана видела глаза брата.

- Это ты сделала? - тихо спросил Истемир у мрака за спиной Мэрсайл. Наверное, ему не нужно было ответа. - Хоть бы мне никогда этого не слышать.

Лёжа у него на коленях с закрытыми глазами, Орлана представляла, как он нервно трёт подбородок. Мэрсайл молчала.

- Немедленно прекрати это.

Он говорил очень спокойно, наверное, так и должно было звучать мертвенное спокойствие, но Орланины пальцы сжимал изо всех сил. Она едва слышно всхлипнула.

- Прости. - Он ослабил хватку.

- Я не могу, - прохрипела Мэрсайл издалека. Её голос стал странным - не женским, не мужским, разбавленным биением волн Сантарина о каменный берег. - Я делала это для тебя. Я должна была тебе хоть чем-то помочь.

- Помочь мне чем?

Орлана ощущала, как растёт гнев в голосе её брата. Сейчас он был спокоен - показательно спокоен, словно даже холоден до безразличия, но ещё вздох, ещё один укол боли, и он сожмёт пальцы, как на эфесе меча, и сузит глаза от злости. Она хорошо помнила, каким грубым он умеет бывать. Как он может ударить прохожего, который случайно задевает его локтем.

- Помочь мне после того, как я умер? Помочь, убивая мою сестру? Знаешь ли, я не для того кидался на меч Ордена, когда защищал её.

- Она должна была умереть, а не ты! - захрипела Мэрсайл. Её голос то отдалялся, то приближался снова, облизывал пальцы холодный туман.

- Я так решил. Ты... богиня, имей смелость это уважать, - демоном зарычал Истемир.

Орлана боялась его в таком состоянии, уходила из комнаты и пережидала бурю. Сейчас идти было некуда, потому что мрак подступал к самому огненному шару, ловил его, ломал хрупкие белые лучи.

- Ордена я тоже убью, - поклялась или пригрозила она.

По комнате стелилось вместе с туманом её хриплое дыхание, как ветер, как брызги ледяной воды.

- Его убивать? Очень вовремя. - Истемир негодовал. Казалось, дай ему меч, и он раскрошит темноту на тысячу мелких нестрашных лоскутков. Орлана поджимала ноги: щиколотки холодил ветер. - А почему не смотрела, с кем ложилась в постель? Почему ты не думала об этом, когда оставляла меня с ним?

Ледяные прикосновения скользнули по рукам, от самых плеч до кончиков пальцев, потом к щекам, холодом дохнуло в глаза, волосы растрепал ветер.

- Я должна была бежать от учёных.

- А сейчас спохватилась и решила позаботиться обо мне? Ну уж нет. - Звякнул меч, совсем близко. Сталь, такая же холодная, как прикосновения богини, опустилась вниз - меч ткнулся в каменный пол. - Разговаривать я больше не намерен.

Низко-низко стелился туман, и облизывал края его плаща, шитого золотом. Чёрного плаща ненаследного принца.

- Я уже убила императора, - выдохнула погостным смрадом Мэрсайл.

Дальше, ближе - какая разница. Мрак здесь, и туман - здесь. Холодный ветер дует в лицо и пахнет полынью, крапивой, маарской вишней. Спрятаться бы от этой богини в Храме и спрятать там Риана, но там пол порос бурым мхом и тихо догорают коричневые восковые свечки. В склепе тоже стоит пара - вчера Орлана занесла их и сюда. Зажгла для Истемира и для Сабрины, может быть, их холодным пальцам стало теплее.

- А Зорг предлагал мне остаться его помощником в замке, когда я собирался уходить в мир людей, - сказал вдруг Истемир совсем не зло. Орлана знала, как поджимает он губы, когда уличает собеседника в глупости. - Никто ведь даже не подозревал, я собирался тайно. А он как-то узнал и пришёл поговорить. Правда, я не согласился: кровь била в голову. Страшно хотелось доказать Ордену, что я сам по себе что-то значу.