Кейт Тирнан - Костёр. 1. Чаша ветра

Казалось, всё, что он говорил, имело два подтекста.

Он что угодно мог заставить звучать сексуально и запретно.

Я улыбнулась в ответ, потянув его за собой.

Много лет тому назад, мы с Рейси нашли место, которое стали называть нашим собственным клубом.

На самом деле, это всего лишь углубление в земле между массивными корнями трех дубов.

Если лежать ровно, никто не увидит вас, пока не окажется прямо над вами.

Мы привыкли лежать здесь часами, болтать, практиковаться в небольших детских заклинаниях, хихикать тихонько, когда слышали, как проходящие мимо игроки в гольф ругаются и бросают свои биты.

Теперь, стоя у входа, я внезапно вспомнила свое ужасное видение — то самое, где между корней деревьев пузырилась кровь.

Но то был кипарис.

Я с трудом сглотнула и заставила себя шагнуть к огромным корням.

Это было просто глупое видение. Используя магию, увидишь и не такие сумасшедшие вещи.

Я не собиралась думать об этом.

Я села, подворачивая под себя юбку.

Бледно-лилового цвета, многоярусная, практически до лодыжек — длинная и воздушная.

Парни такие любят.

Сверху я надела легкую белую хлопковую кофточку с застежкой на спине и вышитыми бабочками цвета лаванды.

Волосы я заплела в две косы, чтобы освободить шею.

Я скинула сандалии и похлопала поверхность рядом с собой.

— Ты должен гордиться. Ты первый после кровной сестры, кто видит это место, — подразнила я, метнув в его колено длинным пучком травы.

Он мгновенно взглянул на меня:

— Кровной сестры?

Я серьезно кивнула.

— Моя лучшая подруга Рейси и я — кровные сестры — мы совершили обряд, когда нам было десять. Думаю, у меня до сих пор остался шрам, — Я посмотрела на свой большой палец, но крошечный порез, через который я поделилась своей кровью с Рейси, давно стал невидимым.

— Она была с тобой в «Ботанике», — сказал Андре, опираясь на локти.

На нем была синяя оксфордская рубашка, казавшаяся невероятно мягкой и поношенной. Рукава закатаны до середины предплечья. Как и футболка, модные шорты-карго (с шестью большими карманами) цвета хаки были хорошо износившиеся, из фабричной мягкой ткани.

— Именно, — Я взглянула на него, улыбающегося мне со знанием дела.

Вдруг без всяких размышлений, слова всплыли в моей голове:

« Я — женщина, что ты желаешь,

Чей дух силен, а грудь пылает.

Себя тебе я подарю,

Коль верность подтвердишь свою ».

Это было не настоящее заклинание, совсем нет. В мыслях не было настоящих намерений, под рукой не было магических принадлежностей, и я даже не пыталась достигнуть какой-то особенной цели.

Это больше… донесение до его разума этой идеи. Чтобы позволить ему взглянуть на меня, как на свою истинную любовь. Взвесить все за и против, в некотором смысле.

Он тут же резко моргнул и взглянул на меня, словно услышав мои мысли, что невозможно. Вот как идеально мы уже были настроены друг на друга. Каким-то образом он что-то почувствовал сильные эмоции, исходящие от меня.

— Как тебе здешний пейзаж? — спросил он, повторяя мой вопрос ему в нашу первую встречу.

Я сглотнула, ощущая дрожь и возбуждение.

— Нравится, — ответила я голосом немного хриплым и слегка неуверенным.

Класс.

— Иди сюда, — сказал он с решительностью на лице, из-за легкого французского акцента последнее слово прозвучало почти неслышно.

Секунду спустя, всё было так же, как в Амадэусе.

Мы полностью прижались друг другу, и впервые в жизни меня действительно накрыло с головой.

Раньше, независимо от того, с кем я была, часть моего сознания всегда планировала воображаемый маникюр, повторяла урок с бабулей или думала об одежде, которую я хотела купить.

На этот раз все мои чувства были сфокусированы на Андре: на том, какой он на ощупь, на его вкусе, запахе кожи, жаре от рук, которыми он обнимал меня.

«Он — тот самый», — подумала я про себя. Мне лишь семнадцать, а я уже нашла свою единственную идеальную любовь.

Это было потрясающе, но также чуточку пугало.

Все мои эмоции вызывали во мне прекрасное чувство, но какая-то крошечная частичка меня всё еще была поражена, каким сильным стало это чувство к нему за такой короткий срок.

В то же время я была не способна это остановить — я уже забралась на его аттракцион бушующих эмоций, замедлить который теперь было невозможно.

Да я и не хотела.

От счастья я не могла сдержать улыбку при прикосновении его губ, и он отклонился назад, чтобы взглянуть на меня.

— Что за веселье? — спросил он, глядя в мои глаза.

— Не веселье, — ответила я, прижимаясь к нему губами, — Счастье.

— Счастье?

Я засмеялась от его озадаченного выражения.

— Да, счастье, — мои брови приподнялись, — Или ты не счастлив находиться здесь со мной?

— Нет, — он улыбнулся, — Я счастлив. — Он провел пальцем по изгибу моей брови, спускаясь вниз по щеке. — Счастлив быть здесь с тобой.

Лежа рядом со мной, он повернулся на спину и посмотрел в небо.

Ни разу в жизни парень не прекращал целовать меня по своей воле. Дело не только в физическом влечении — Андре хотел быть со мной по причинам, гораздо большим, чем просто это.

Он так сильно отличался своей глубиной ото всех, кого я знала, что мое сердце раздулось.

Я любовалась его красивым профилем, как у античной статуи, и ощущала себя самым везучим человеком в мире.

— Расскажи о себе, — сказал он, всё еще пристально всматриваясь в густейшие заросли листвы над головой.

Нарастающая темнота делала их даже более конфиденциальными.

— Типа с кем живу и всё такое? — засмеялась я.

— Ага, как насчет этого?

— Ты что не думаешь, что я живу с родителями?

Он взглянул на меня с любопытством.

— О. А ты живешь?

Может он надеялся, что у меня соседка по комнате… мое собственное жилье. Внезапно я почувствовала себя глупым ребенком.

— Вообще-то нет, — призналась я, — Я живу с бабушкой. Всегда жила.

— Печально потерять родителей в таком молодом возрасте, — сказал он, поворачиваясь набок лицом ко мне.

Он взял мою руку и приложил к своей груди. Я чувствовала биение его сердца. Я удивлялась, почему он решил, что я действительно потеряла родителей, ведь они могли развестись, попасть в тюрьму, или, может быть, только один из них погиб.

Я покачала головой: я же сама сказала ему, что всегда жила с бабушкой — естественно, это прозвучало так, словно у меня никогда не было родителей.

— А что насчет тебя? — спросила я, — Откуда твоя семья?

— Мои родители тоже умерли давным-давно, — ответил он, — Но некоторые из моей огромной семьи до сих пор живут во Франции — небольшом городке под названием Сен-Мало.

— Я бы с удовольствием побывала во Франции, — мечтательно протянула я.