Picaro - Ученик

– Вы сегодня не в духе, фрау Анна, – сказал Струк, глядя поверх ее головы на гравюру, изображавшую штурм Мевеля императорскими войсками. – Поэтому не стоит принимать важные решения в расстроенных чувствах. Не будем спешить…

– Я уже все сказала, – мгновенно вскинулась женщина. – Я не буду ничего продавать. Все перейдет Урсу, когда он станет мастером! О нем еще заговорят по всему княжеству!

– Хорошо, хорошо, не волнуйтесь, – стуча палкой, цехмистер направился в коридор, мимо посторонившегося ученика. – Кто же спорит. Не знаю, как в Уррене, но последнее время в Мевеле только и говорят о вашем семействе… Фрау Анна, – повысил голос Струк, – вы не против, если Урс проводит меня? На улице скользко, да и ноги опухли – идти тяжело. Как бы не упасть одному.

Урс заметил, что мать со злостью смотрит на гостя, но женщина сдержалась.

– Проводи господина старшину, – сказала она сыну. – Прощайте, мастер Струк.

– До свидания, госпожа Граф, – небрежно кивнув, ювелир вышел в прихожую. – Идем, Урс.

Не трудно было догадаться, что ни в какой помощи старшина не нуждается. В свои пятьдесят шесть он был еще крепок и, выйдя на улицу, отказался от предложения юноши опереться на его плечо. Они довольно долго шли молча. Урс терпеливо ждал, когда цехмистер изволит пояснить, зачем он ему понадобился. Наконец Струк покосился на шагавшего рядом ученика и, пожевав губами, заметил:

– Твоя матушка плохо выглядит. После похорон сразу лет на десять постарела. Лицо какое-то опухшее… Она часто плачет?

– Да, – неохотно ответил парень. – Когда молится. И ночью… Я несколько раз просыпался от того, что она рыдала.

– Может, у нее что-то болит? Я слышал, к вам часто заходит мастер Джордан?

Удивленный такой заботой Урс исподтишка посмотрел на цехмистера. Струк шел, не глядя на ученика, и при каждом шаге вонзал палку в снег, словно пику. Лицо у него раскраснелось, а из приоткрытого рта с легким хрипом вылетал пар: день выдался морозным.

– У нее каждый день кружится голова, – сказал Урс. – Лекарь оставил мне какие-то травы, показал, как делать из них отвар, но матушка часто забывает его пить.

Цехмистер презрительно скривил толстые губы.

– Господь послал вам испытания, – произнес он назидательным тоном. – Никакие снадобья тут не помогут. Нужно смириться и полностью покориться воле Господа. Фрау Анне следовало бы почаще посещать церковь. Только покаявшись и очистив душу молитвой, она сможет обрести покой.

– Она трижды в день ходит молиться, – не скрывая обиды, ответил Урс. – И я вместе с ней. Мы дали отцу Кариану десять золотых…

– Всего десять? – хмыкнул ювелир. – Десять гольдгульденов, – медленно произнес он, как будто прикидывая, что можно купить у бога за такие деньги. – Когда умер мой отец, я пожертвовал храму золотую дароносицу собственной работы, пятьдесят талеров на заупокойные молитвы и раздал городским нищим милостыни… – цехмистер запнулся, пытаясь вспомнить.

– В общем, целый год каждое воскресенье я раздавал убогим при нашей церкви десять имперских грошей, – подытожил он. – Зато теперь я спокоен, что мой батюшка, упокой Господь его душу, живет в Раю. Он был хорошим отцом, и я рад, что достойно выполнил сыновий долг.

Паренек опустил глаза и невольно сжал кулаки. Щеки Урса горели от унижения, к которому примешалась злость на расхваставшегося старшину. Отца они похоронили за счет Цеха, так как после смерти мастера Петера оказалось, что в доме почти нет денег. Счет в банке мессира Вальбаха был пуст, а имевшиеся в лавке ювелирные изделия пришлось срочно распродать по дешевке, чтобы хватило на жизнь в ближайшие месяцы. Легко догадавшись, о чем думает парнишка, Струк продолжил:

– Я знаю, что твой папаша после себя ничего не оставил. Он, как и его отец, любил жить на широкую ногу. Тебе придется всерьез задуматься о своем будущем. В одиночку, согласно уставу нашей Гильдии, ты работать не можешь, – он строго посмотрел на Урса. – Ты уже думал об этом?

Ученик кивнул, но промолчал, ожидая продолжения.

– Как раз сегодня, – остановившись, цехмистер повернулся к подростку, – я хотел поговорить о тебе с фрау Анной. Но, как видно, пришел в неподходящий момент. Другой бы на моем месте обиделся на нее, но я не держу зла. Господь велел прощать обидчиков, – Струк вздохнул.

– Ты прекрасно знаешь, – нахмурившись, он смотрел на подростка, – вопросы Цеха – это не женского ума дело. Их могут решать только члены нашего братства. Поэтому я хочу повторить тебе то, что говорил вдове. В конце концов, теперь ты – единственный мужчина в доме. Будущий хозяин.

В голосе ювелира прозвучала вопросительная интонация, и Урс снова кивнул. При жизни отца он хорошо представлял свою карьеру. Все должно было идти гладко и без запинок. За последнее время он добился в обучении больших успехов и через год-полтора собирался пройти экзамен на подмастерье. Петер Граф пророчил сыну большое будущее. Он часто говорил, что если дело и дальше пойдет так, то всего за пять-семь лет Урс станет мастером. У подростка был отличный вкус, ловкие пальцы, он хорошо гравировал, разбирался в драгоценных камнях и к своим пятнадцати сделал немало оригинальных изделий. Покойный ювелир утверждал, что если бы не устав Цеха, растянувший рост от ученика до мастера на долгие пятнадцать лет, Урс мог бы обзавестись личным клеймом уже к восемнадцати годам.

Но сейчас, после гибели отца, все эти планы растаяли, как снег в мартовскую оттепель. Ученик остался один и согласно уставу должен был найти в Мевеле или в другом городе хозяина, который согласился бы взять его к себе. Урс подумывал о дядюшке из Годштадта, но знал, как там в свое время обошлись с мастером Петером. Да и оставить мать одну он не мог.

– Идем, я начинаю мерзнуть, – приказал Струк, не дождавшись вопросов от задумавшегося подростка. – Так вот, мой мальчик, – ювелир попытался придать голосу дружелюбный тон, – работать сам ты не можешь. Придется поступать в обучение, но сейчас не лучшие времена для нашей Гильдии. Я даже не знаю, кто в Мевеле захотел бы взять к себе еще одного ученика, – он сокрушенно покачал головой. – У меня самого, как ты знаешь, работают четверо – сыновья и сын моей сестры. Ребята толковые, работящие, но, бывает, часами сидят без дела. Нет заказов, – Струк сердито ударил палкой в снег. – Император серьезно болен, не дай Господи, помрет, а тогда будут созывать Рейхстаг: выбирать нового государя. А новый император – это всегда новые налоги. Жить станет тяжелей, и людям будет не до украшений.

Нахмурившись, Цехмистер замолчал.

– Так что же мне делать? – решился спросить Урс. – Я ведь…

– Вот об этом я и хотел поговорить с твоей матерью, – перебил ювелир. – У меня есть хороший приятель, живет в столице герцогства Цатль. В городе Цутхе. Он работает на семейство самого герцога… Кстати, тамошняя знать ценит своих ювелиров, и, как он недавно писал, у него всегда много заказов. В Цатле наши собратья пользуются особыми привилегиями и платят очень маленькие налоги…