Алексей Пехов - Золотые костры

— Лучше им не задавать никаких вопросов. Иначе они пожалеют. — Ее глаза нехорошо прищурились. — Все. Время.

— Увидимся вечером, — сказал я Проповеднику.

Тот кисло махнул рукой на прощанье.

В доме царила тишина, лишь ступеньки скрипели у нас под ногами. Гера спускалась первая. Легкая, изящная, гибкая, даже несмотря на мешковатую куртку наемницы. Рукой она придерживала рапиру, а теплая шапка-ушанка из лисы закрывала ее темные волосы.

— Без кинжала я чувствую себя непривычно.

— Я тоже, — согласилась она. — Но клинки привлекают внимание. Не волнуйся, скоро мы заберем их. Нет. Не сюда. Выйдем через кухню.

Дочка хозяйки застыла с подносом. На кухне повар недоразбил яйцо, а второе, растекшееся по сковородке, уже основательно сгорело вместе с беконом, наполняя помещение противным дымом. Мывшая посуду владелица квартир смотрела на меня стеклянными глазами.

— Твоя работа?

— Конечно. — Гертруда распахнула дверь, и мы оказались на заснеженном заднем дворе. — Иначе бы они очень удивились, что чужаки шастают там, где не положено. Через минуту они оттают и мало что вспомнят. Кстати, тебя зовут Виктор Фетш. Ты ветеран «Желтых псов», сержант второго полка, неплохой фехтовальщик, оказывающий частные услуги по охране. Я Маргарита Фетш. Мы познакомились во время Оденской кампании. Твоя жена, между прочим.

— Приятно познакомиться, — пробормотал я, подсаживая ее, чтобы она перелезла через забор.

Пришлось обойти квартал по кругу, чтобы вернуться на Ратушную площадь, от которой отходил дилижанс — закрытая повозка, установленная на полозья и запряженная шестеркой лошадей. Двое возниц — закутанные в теплые тулупы, в лохматых шапках и рукавицах, пили горячее вино.

Гертруда назвала наши имена, и тот, что был с косматой бородой, сказал:

— С вас талер, [21] Серебряная монета. госпожа.

— Когда отправляемся? — спросил я.

— Только вас и ждем. До Лювека вы единственные пассажиры. А там уж как Бог подаст.

— Я хочу снять весь дилижанс, — предложила им Гертруда.

— До Норвенгштайна? — удивился тот.

— Да.

Возницы переглянулись.

— Можно и весь, — покладисто согласился бородач. — Если денежки готовы заплатить. Гульден [22] Крупная золотая монета, аналог флорина. и четыре талера. Вам это подходит, госпожа?

— Сбрось одну серебрянку, и по рукам, — предложила она.

Друг бородатого кивнул:

— Гульден и три талера. Но деньги извольте вперед.

— Расплатись, — попросила меня Гера и распахнула дверь дилижанса.

Я отсчитал положенную сумму в широкую ладонь возницы, и тот, убирая деньги, сказал:

— Если Бог даст и снегопад не случится, доберемся до Норвенгштайна к вечеру. У нас пять остановок на пути. Надо будет менять лошадей. Вы торопитесь?

— Незачем гнать.

Через несколько минут мы тронулись. Гера расположилась на жесткой скамейке напротив меня, забравшись на нее с ногами.

— Холодно, — произнесла она, дыша паром. — Конец ноября, а вокруг уже зима.

Гера дохнула на маленькое стеклышко и пальцем нарисовала рожицу.

— Похоже на Пугало, — оценил я ее художество.

Она хмыкнула и ладошкой стерла рисунок. Было видно, что она не знает, с чего начать.

— Мне повезло, что я нашла тебя, — наконец произнесла колдунья. — Право, я не нарадуюсь своей идее сделать тебе это кольцо. Когда я поняла, что ты недалеко от меня, решила увидеться и, как водится, попросить о помощи. Случилось нечто неприятное.

— Плохими новостями меня не удивить. Что затеял Орден, раз нам нужен такой маскарад, приходится отказываться от кинжалов и, чтобы нормально поговорить, надо оказаться в дилижансе?

— Все Братство стоит на ушах. Как и законники, впрочем. В Лезерберге началась настоящая охота, и весь вопрос — кто из нас успеет раньше.

— Давай начнем сначала. Если ты помнишь — я вообще ничего не знаю, кроме того, что мы скрытно должны покинуть Штайнллан.

Она прикусила губу, кивнула каким-то своим мыслям.

— Хорошо. Если вкратце, то дело обстоит так. Я была в Грандштассе, когда пришло срочное сообщение из Арденау. Иосиф как всегда находился в поиске и откопал нового ребенка с даром.

— Ну, это он умеет, — улыбнулся я. — Он многих из нас нашел. Что изменилось на этот раз?

— Сообщение не отличалось связностью. Иосиф слишком торопился. Но из того, что мы поняли: ребенок уникальный. Его дар очень силен, таких стражей не было со времен Братства, которое находилось в Прогансу.

— Дай угадаю. Законники хотят наложить на этот клад свою загребущую лапу.

Она сняла с головы шапку, взлохматила короткие волосы:

— Верно мыслишь. Ордену нет смысла отдавать такое чудо Братству. Они сами могут его использовать и взять в свои ряды хорошего солдата. По сути дела, на руках сырой материал, и что из него получится — страж или законник, неважно. Зависит только от того, кто первым найдет.

Это было так. Но существовало правило: со времен Прогансу у Братства есть лимит по ежегодному приему детей. Тридцать пять человек в год. Если это количество набрано, все остальные дети с даром зачисляются в Орден. Так что следующий мой вопрос был закономерен:

— Скольких привели в этом году в Арденау?

— Тридцать четыре. Так что мы в своем праве. Тот, кого нашел Иосиф, должен быть в Братстве.

— Но Орден против?

— Да. Старик увел ребенка у них из-под носа. Но один он не справится. Ресурсы законников огромны. В отличие от наших. Так что Иосифу требуется помощь. Он ждет стражей. И мы ближе всех к нему. Следует помочь вывезти ребенка, добраться до границы герцогства Удальн. Там силы Ордена гораздо слабее, чем в Лезерберге.

— Братству повезло, что двое детей герцога Удальна завершают свое обучение в Арденау и готовятся стать стражами.

— Политика, — пожала она плечами. — Законники рыскают по дорогам княжества, ищут стражей. Задерживают, тянут время, а их товарищи пытаются найти берлогу Иосифа.

— Разве у них есть право задерживать кого-то из нас?

— Конечно нет. Но власти Лезерберга всегда на стороне Ордена. А за пару монет без труда можно найти свидетелей, обвинить в каком-нибудь грехе и упечь на пару дней, до «разъяснения ситуации». За это время многое может случиться.

— Они найдут ребенка.

— Верно.

— Тебя — тоже ищут?

— Да. И целенаправленно. Поэтому я в таком виде.

— Ты считаешь, наша маскировка поможет?

— Иначе я бы не стала делать себе лицо собственной сестры.

— Не знал, что у тебя есть сестра.

Она скривилась и не стала ничего объяснять.

— Сколько продержится личина?

— До завтрашнего утра гарантированно. Быть может, дольше. Надеюсь на это. Я в пути уже двое суток. Практически не спала. Только когда ждала тебя в комнате. Разбуди меня, пожалуйста, после четвертой почтовой станции. Это будет Айрихт.